Тени заезжего балагана - Кочерова Дарья

Госпожа Тё ответила не сразу. Когда она курила, то чуть сдвигала маску в сторону, обнажая тонкие и бледные губы. Госпожа Тё задумчиво покусывала мундштук, уставившись куда-то в окуренный благовониями полумрак, и молчала, раздумывая над ответом. Рюити терпеливо ждал – он знал, что не стоило торопить патронессу.

– Насчёт билетов решай сам – хоть все им раздай, – безразлично махнула она рукой. – Но наши артисты работают только в балагане и никуда отсюда не выезжают.

– Я так им и передам, – угодливо поклонился Рюити.

– Вряд ли с тобой будет беседовать сам Итиро Хаяси, – продолжала госпожа Тё. – Скорее всего, на встречу придёт или его помощник Уэда, или кто-то из более мелких сошек. Уэду ты узнаешь сразу, у него отсутствует одно ухо. Если купишь ему выпить, он станет твоим другом на веки вечные. Ну или до конца вечера так точно.

В голосе госпожи Тё слышалась неприкрытая скука, словно даже говорить о якудза ей было в тягость.

Но когда она снова заговорила, в голосе её звучало куда больше оживления, чем прежде:

– Но Итиро может послать на встречу другое своё доверенное лицо. Насколько я слышала, у него есть дочь, и притом довольно взрослая, чтобы доверить ей переговоры с партнёрами. Как же её звали… Ах да, Уми.

При звуках этого имени Рюити едва заметно вздрогнул. На его счастье, госпожа Тё снова склонилась над табакеркой, и потому ничего не заметила.

Могло ли это быть простым совпадением? Вряд ли дочь главы клана работала в игорном доме – не того поля ягода. С другой стороны, кто их разберёт, этих якудза…

Голос госпожи Тё вывел его из размышлений:

– Надеюсь, твоя встреча с якудза не затянется надолго. Этим вечером ты мне нужен.

Рюити посмотрел на неё: даже в ореоле дымки от благовоний и табака, глаза госпожи Тё ярко сверкали, как два наполненных магией камня.

– Для меня снова появилась работа? – с пониманием хмыкнул Рюити.

Госпожа Тё кивнула и поманила его к себе. Прихватив с собой масляную лампу, Рюити опустился напротив неё. Госпожа Тё отложила трубку и достала из рукава перевязанную лентой пачку писем. Развязав её, она вытащила то, что лежало на самом верху, и протянула его Рюити. Он бегло ощупал конверт: бумага была старой и пожелтевшей, а тушь кое-где совсем поистёрлась. Почерк был Рюити незнаком.

– Когда-то я состояла в переписке с одним весьма уважаемым каннуси из Дайсина, – пояснила госпожа Тё, встретившись с вопрошающим взглядом Рюити. – Образованный был человек, не чета нынешним его коллегам. От него-то я впервые и услышала полную версию легенды о Глазе Дракона – до того до меня доходили лишь слухи об этом сокровище.

Когда госпожа Тё говорила о Глазе, голос её сразу менялся – словно она говорила о своём давнем возлюбленном, чувства к которому всё ещё не остыли в её сердце. Рюити слишком хорошо знал патронессу, чтобы понять: то и впрямь была страсть, безудержное желание обладать чем-либо прямо здесь и сейчас, и желательно до самой смерти.

Рюити узнал о Глазе Дракона спустя год, как присоединился к балагану госпожи Тё. Он видел, что патронесса часто отлучалась куда-то из своего шатра: в ту пору она ещё не была затворницей, как теперь. Проследив за ней до старого святилища, куда направлялась госпожа Тё, Рюити подслушал её разговор со стариком-каннуси, из которого он и узнал легенду о древней битве Сэйрю за этот мир, где он лишился глаза. После старик обмолвился, что, мол, Глаз Дракона-то и не легенда вовсе, и что он по сию пору спрятан в каком-то старинном святилище на самом краю империи…

Услышав это, Рюити замер, скрючившись под верандой старенького домика, где жил тот священник. Раз Глаз Сэйрю и впрямь не выдумка, выходит, его можно отыскать и обернуть его силу себе на пользу?

Однако радость от узнанной им тайны оказалась недолгой. Госпожа Тё поймала Рюити с поличным, и в ту злополучную ночь он впервые понял со всею ясностью, какой жесткой она была. Своим проклятым кинжалом, выкованным из стекла, добытого на огненной горе, она резала мальчишку до самого рассвета – и некоторые из этих шрамов до сих пор начинали ныть, стоило только госпоже Тё появиться рядом с Рюити.

Когда большая часть ран на мальчике зажила, гнев госпожи Тё угас. Она повелела Рюити искупить свою вину и помочь ей отыскать Глаз Дракона. Госпожа Тё пообещала ему, что, если он будет верен ей, они разделят силу этого легендарного сокровища между собой, как и подобает равным.

Вот только, зная истинную натуру своей патронессы, Рюити нисколько не сомневался в том, что, стоит им только отыскать Глаз, как она тут же избавится от него. Зачем делиться с кем-то силой Глаза, если можно оставить себе всё? Он поступил бы на месте госпожи Тё точно так же.

Но, как бы то ни было, сначала Глаз требовалось отыскать, и сделать это вместе было значительно легче, чем одному. Поэтому Рюити набрался терпения и выжидал.

– Я решила показать тебе одно из писем этого каннуси в надежде, что ты поможешь мне разрешить одну загадку, – не догадываясь о крамольных мыслях своего воспитанника, продолжала госпожа Тё. Она кончиком трубки указала на то место в письме, на которое Рюити следовало обратить особое внимание.

Всё верно, пока они искали Глаз Дракона сообща. Но Рюити намеревался сделать всё от него зависящее, чтобы склонить перевес на свою сторону и завладеть Глазом раньше своей патронессы.

Поднеся листок поближе к лампе, Рюити прочитал:

«Когда вода орошает воду, когда око недреманное взирает окрест, тогда-то и появляется Владыка, и всегда он в окружении белого ореола…» – остальные несколько иероглифов в письме были вымараны так старательно, что разобрать, что когда-то было написано там, было попросту невозможно.

– Что бы это значило? – Рюити указал на вымаранные места.

– Это подсказка, – глаза госпожи Тё сверкнули, отражая пламя, горевшее в лампе. – Полагаю, она должна навести нас на название святилища, где спрятан Глаз.

– Вы не пробовали восстановить вымаранные иероглифы? – уточнил Рюити, ещё раз повертев письмо и попробовав просмотреть его на свету.

Госпожа Тё лишь усмехнулась в ответ.

– Я много чего перепробовала, вот только толку из этого, сам видишь, не вышло. Тот каннуси был сведущ в колдовстве, и он надёжно спрятал подсказку, чтобы столь ценные сведения не попали не в те руки.

– Значит ли это, что «не теми руками» он считал ваши, госпожа? – не мог не спросить Рюити

Патронесса смерила его надменным взглядом, и нехотя произнесла:

– Видимо, каннуси в какой-то миг пожалел о своей откровенности, и потому уничтожил подсказку, которую по неосмотрительности оставил, – пожала плечами госпожа Тё. – И вот здесь-то мне и понадобится твоя помощь, Рюити.

– Я сделаю всё возможное, – не покривил он душой.

– Другого ответа от тебя я и не ждала, – в голосе патронессы Рюити услышал нотки одобрения.

Он ещё раз перечитал написанное.

– Вода орошает воду, – пробормотал Рюити. – Речь идёт о дожде?

– Я тоже так подумала, – закивала госпожа Тё. – И око недреманное – это наверняка луна. Когда весь мир спит, она выходит на небо.

– А дальше уже, похоже, начинается старческий бред, – проворчал Рюити, снова вчитываясь в письмо. – В каком ещё белом ореоле появляется Дракон? Из облака, что ли?

– Это слишком очевидно, – отмахнулась от него госпожа Тё. – И потому не может быть разгадкой. Но других вариантов у меня пока нет. Поэтому на сегодня твоя задача – как следует осмотреться в святилище Поющих Сверчков, прежде чем уничтожить его.

– Думаете, я мог что-то упустить в святилище Речного Покоя?

– Теперь мы этого не узнаем, – госпожа Тё выпустила в его сторону очередную порцию дыма, и на этот раз Рюити показалось, что он принял форму удавки, которая начала медленно затягиваться вокруг его шеи.

– Я понял, буду внимательнее, – он разогнал ладонью дым. – Когда приступать?

Госпожа Тё подняла на него глаза. Рюити увидел, как из-под её маски начала струиться какая-то угольно-чёрная тень, и тут же невольно отвёл глаза, поёжившись.