Роман Покровский - Хранитель Девяти Солнц
Земли Нового Латьена мало чем отличались от земель Карнарии, разве что населенные пункты вроде деревушек встречались тут заметно реже. А так всё те же леса, зелёные луга, и вся та же луна висела на ночном небе. А с неё смотрели Арсикс и Гнев, замышляя какую-то новую кознь.
Солон очень надеялся на то, что путь их будет лежать через какую-то реликвию прошлого, например, Латьена-города. Или, хотя бы, немплохо было бы увидеть какой-нибудь городок полуэльфов, посмотреть на то, как живут эти необычные и новые для сознания Солона существа.
Но ничего такого не появлялось, и в конце концов Солон перестал ждать. Что ж, хотя бы усыпальницу легендарного Лицаира он увидит. А это уже в какой-то мере честь. Не факт только, что он переживёт этот момент.
— Знаешь, что ты должен делать, Энтоэн? — спросил Клай у принца, когда яркое летнее солнце перевалило за зенит.
— Сломя в голову кидаться в бой? — предположил Солон.
— Нет. Не должен. Ты вообще не должен обращать внимания на то, что происходит. Ты должен искать вход в усыпальницу. И всё. Потому что вряд ли Лицаир сможет впустить туда кого-то, кроме тебя.
— Понятно.
— Ты готов?
— Да, готов.
— Ты готов? — громче спросил Клай.
— Я же сказал, что готов. Почему ты спрашиваешь об этом ещё раз?
— Потому что мы приехали, — недовольно улыбнулся Клай и его взгляд устремился вдаль.
Солон ужаснулся. И действительно, как только они обогнули последний холм, взгляду открылась огромная гробница. Состоявшая целикм из белого камня, он была уже наполовину развалена, но вряд ли кем-то позабыта.
Размером она больше напоминала не склеп совсем, а целый мавзолей, и вокруг гробницы располагались маленькие склепы, в которых, судя по всему, покоились тела тех Слепых Охотников, кто был чуть менее важен, чем сам Лицаир.
— Нравится? — спросил Клай у Солона.
— Не издевайся.
— И так знаешь, что нет, — сказал Геррер.
— Вернее говоря, нравилось бы, — дополнила Гельфида, — но только не сегодня.
И после этих слов она обнажила свой полукривой клинок.
— Рановато, — сказал ей Солон, — здесь нет врагов.
— В самый раз, — сказал вместо Гельфиды Клай и повторил то же самое действие, что и она.
Послышался громкий звук бесчисленного множества шагов и на противоположной стороне поля начали появляться углуки. Много, они заполонили чуть ли не весь видимый взор, и Солон убедился — их здесь было не меньше, чем людей и полуэльфов.
Теперь уже можно паниковать, подумал он. Но бежать некуда. Он должен выполнить, что поручили ему. Выполнить то, что обязан.
— Понабежали, — проворчал Фрэй, жадно пошевелив носом, словно уже предвкушая то, как будет убивать углуков.
Но углуки не торопились кидаться в бой. Из всей этой гигантской кучи вскоре отделились два всадника и направились в сторону войска полуэльфов и людей. Арсикс и Гнев сидели не на лошадях, как земные всадники, а на странных существах, напоминающих что-то среднее между обычным конём и огромных лесным вепрем. Наверное, на Ардрриме не водились лошади, поэтому приходилось пользоваться такими чудовища, как эти.
— Владыка ждал вас! — закричал Гнев издалека, как только оказался в радиусе слышимости.
Бэйрон и Клай синхронно переглянулись и поняли, что именно они должны отправиться на переговоры. Так они и поступили.
— Что вы делаете здесь? — спросил Клай, едва приблизившись.
Они всё равно предпочитали находиться на расстроянии, чтобы избежать непредвиденных ситуаций.
— У нас к вам тот же вопрос, — ответил Гнев.
— Вы знали, когда мы прибудем сюда, — сказал Бэйрон.
— Да. Иначе было бы неинтересно. Конечно, мы могли бы прибыть сюда раньше и забрать сокровище себе. Но я не думаю, что столь простой исход удовлетворит Владыку после столь сложного пути. Тем более, что среди вас Хранитель, а это нам на руку.
— До него вы не доберетесь, — резко перешёл на грозный трон Клай.
— Я не думаю, что великий Клаудемир Вурраэ запретит мне это сделать, — усмехнулся Гнев, — Владыке и мне очень охота соединить наши войска в бою, но я из-за милосердия предлагаю вам покинуть Долину Лицаира и отправится обратно, оставив нам Хранителя.
— Что? — спросил Бэйрон. — Зачем нам это?
— Чтобы жить, — Гнев рассмеялся, но Арсикс его веселья не разделял, всё так же безмолвно сидя на чудовище и внимательно смотря за происходящим.
Углучья лошадь Гнева тоже оскалила свои зубы, и было заметно, что их у неё аж два ряда. А может и три, издалеко было сложно разглядеть.
— Те, кто воюет под именем Его Святейшества Блакварда, не отступают никогда, — гордо произнёс Бэйрон, — и никогда не проигрывают, даже под угрозой взора смерти.
— Мы пробьёмся к Сокровищу боем и умастим себе дорогу кровью врагов своих, — дополнил Клай, — кровью Гнева и Арсикса, кровью собратьев, но не отступим никогда.
— Два раза Владыка не будет предлагать, — ответил Гнев, — если вы расценили моё милосердие как оскорбление, так искупите же его кровью.
— Вы погибнете, — сказал Клай, — и ты, Гнев, и ты, Арсикс.
Арсикс снова никак не отреагировал на слова в свой адрес. Он все так же сидел на углучьем аналоге лошади и только сейчас малейший отблеск улыбки отразился на его губах.
— Не переоценивай свою мощь.
— Поднять знамена! Поднять мечи! — закричал Бэйрон оголив своё меч и махнув им вверх.
То же самое мгновенно повторил и Клай, затем Гельфида, Фрэй и Геррер. Вокруг начали раздаваться звуки железа, которое вытаскивало из ножен, и звуки боевого клича, возвещающего о скором начале боя.
Среди углуков начало происходить почти то же самое, и Солон от этих ужасных звуков чуть было не оглохо. Он вытащил из ножен и свой меч и неуверенно поднял его над собой. Его не радовало то, что скоро будет бой. А вот остальных, похоже, это устраивало.
— В бой! — воскликнул Бэйрон, а его клич подхватил и Клай.
Во мгновения ока земля содрогнулась и два войска ринулись навстречу друг другу. Они кричали, кричали воплем ужаса, но не отступали.
Когда войско углуков начало приближаться к своим Владыкам, Клай не удержался и прицельно пальнул из арбалета в Гнева. Но тот, даже не переводя своего взгляда, магическим импульсом отразил этот выстрел.
А ещё через секунду Гнева и Арсикса уже перестало быть видно. Бесчисленная куча углуков заполонила их, словно проглотив своей огромной пастью.
Они неслись на людей, и для Солона время словно остановилось. Он был искренне уверен, что его убьют первым же ударом, но сейчас он думал не об этом. Он вообще ни о чем не думал, потому что страх полностью поглотил его. Солон уже не был человеком или принцем — он был сгустком страха и отчаяния.
