Анна Рассохина - Пламя для Снеженики (СИ)
- Снежа, ты выйдешь за меня замуж?
- Да, конечно, да, - почти теряя сознание, отозвалась я, не думая о том, что ждет нас завтра.
Глава 21
О детях
Родители всегда знают больше детей,
зато дети всегда умнее родителей.
(Джонатан Сафран Фоер)
Ночь прошла превосходно, а наутро мною овладели сомнения. Сердце, словно разрывали на две части, резали невидимыми клинками, раскалывали надвое. Одна половинка принадлежала Рону, а другая – Алийте. Кто дороже: мужчина или дочка?! Ответ для меня был очевиден, только при этом вторая часть моего сердца исходила кровью и стонала, будто от невыносимой боли. Я запретила себе плакать – слезами тут не поможешь! А вот если поговорить? Хотя к чему пустые разговоры? Я все решила и отступать не собираюсь! Долг - прежде всего! Рон сможет обойтись без меня, а вот Алийта – нет!
Прогоняя непрошеные слезы, я слезла с кровати, поспешно оделась и отправилась на поиски матушки – попросту сбежала от своего мужчины без объяснений! Трусливо, страшась увидеть осуждение в глазах любимого.
Матушку мне помогли разыскать очень быстро, и я явилась к ней растрепанная и запыхавшаяся, чем сразу вызвала удивление. Потом в ее алых глазах мелькнуло понимание, но ни о чем расспрашивать она не стала, только изрекла:
- Ягодка, приведи себя в порядок, и пойдем к Марену, я обещала, что предоставлю тебе возможность поговорить с ним.
- Может потом? – сбежать из Асодара хотелось неимоверно сильно.
- А потом может не получиться, не забывай – Вейтеррой сейчас правит Эрия! Обиженная женщина! Что ждет нас всех - неизвестно!
- Точно! – я нахмурилась, глубоко вдохнула и направилась в ванную, отбросив прочь страдания сердца.
Войдя в комнату к спасенному ведьмаку, я была немало изумлена, увидев бывшего обитателя нижнего уровня подземной тюрьмы ведомства государева сыска. Сейчас меня встречал высокий, гладко выбритый, не лишенный определенной привлекательности мужчина. Быстрый взгляд на матушку, и она поведала:
- Ка'орвен – дядя Ара сумел вернуть Марену память, вот только ровно до того момента, как его схватили.
Снегин мягко улыбнулся и сказал:
- Тихого утра, Мильяра, это твоя дочь? Я помню ее совсем малюткой.
Я устыдилась, ибо совершенно забыла об обычной вежливости и, стараясь скрыть свое разочарование, сказала:
- Светлого утра, господин Снегин, как ваше самочувствие?
- Благодаря вам я не гнию в подземной тюрьме, поэтому еще раз говорю «спасибо» за спасение, - он слегка поклонился. – Мильяра рассказывала мне о вас, но, право слово, не ведаю, чем сумею помочь… - ведьмак подарил мне внимательный взгляд.
Я призадумалась, перебирая в уме все факты, связанные с моим расследованием. Озарение снизошло на меня внезапно, так, что я даже позабыла вдохнуть! Боясь спугнуть невероятную удачу, тихо полюбопытствовала:
- Марен, а когда вы возглавили охрану государева дворца?
Мужчина подарил мне пристальный взгляд и сказал:
- Аккурат тридцать лет назад, в тот год и родился Истор, - он по-прежнему смотрел на меня, и тогда я спросила напрямик:
- А еще у Толаны были дети, кроме Истора и Марессы?
Марен не сводил с меня пристального взора, потом призадумался и ответил:
- Знаете, ведунья, вот так прямо я вам сказать не могу, но поделюсь своими наблюдениями. Была у Толаны одна странность – она шила детские вещички, причем не только на младенца, коим был тогда Истор, но и на ребенка постарше – мальчика. А еще Ацлав - старый государь истово ненавидел Толану, но отчего-то продолжал жить с ней, а государыня исполняла любой каприз своего Хранителя.
- Любовь? – скептически предположила я, но и матушка, и ведьмак разом это опровергли.
- Это было похоже на шантаж! И еще кое-что, - припомнил Снегин, - Ацлав часто отлучался из своих покоев. Бывало, заглянешь к нему, а в комнате пусто! Со временем я обнаружил потайной ход, ведущий в подземелья под Омбрией. Последнее, что помню – собирался обследовать эти потайные ходы. Дальше моя память темна, если бы не Мильяра, то я бы и не знал даже того, как попал в Асодар, - его губы тронула печальная улыбка, когда он смотрел на мою матушку.
Я погрузилась в раздумья – сердце ведьмы чуяло, что где-то в подземельях под Омбрией растили мальчика, рожденного Толаной от Орвина. В том, что этот ребенок был рожден, я была уверена, и это он, без сомнений, сейчас противостоит нам!
- Благодарю за то, что поделились со мной этими сведениями, - промолвила я.
Марен коротко ответил, что не за что, и мы распрощались. На мое скромное:
- Мам, мне пора домой.
Получила сердитый родительский взгляд и убежденное:
- Сначала ты должна переговорить с Роном, и я на этом настаиваю!
- Ладно, - обреченно согласилась я, но заметила осуждающий взгляд и воодушевленно исправилась:
- Заодно узнаю, как Эрии удалось пленить других богов! Разве можно так легко превратить двух сильных творцов в статуи!
- Можно! - Ар'рцелиус подкрался к нам незаметно, заставив меня дернуться, а матушку улыбнуться.
- Поясните? – с интересом озвучила я.
Владыка был немногословен:
- Артефакт…
Я настаивала:
- Такой силы, что с легкостью околдовал обоих богов?
- Ну, а как ты хотела? Тот артефакт делали совсем не человеческие руки! Где Эрия раздобыла сей волшебный предмет, мне не ведомо, но Артуар, да и его брат, были потрясены, увидев синий светящийся камень.
- Судя по их статуям, боги пытались сопротивляться, - припомнила я.
- Жалкая попытка, - покачал головой демон, - а мы теперь остались без их поддержки! Теперь только ведьмам будет хорошо!
- Сомневаюсь, - буркнула я, но он услышал, невесело усмехнулся, и, чуть поколебавшись, огорошил:
- В свете последних событий, магия осталась только у ведьм, ну, - помедлил и нехотя признался, - слабая у нас. Все-таки демонов Артуар создавал совместно с Эрией! А вот огневики теперь лишены своей волшебной силы, особенно, полагаю, страдает ваш друг Ладов! Да и я бы на его месте огорчался – пройти ритуал, на пару минут обрести невероятную силу, а потом в одночасье стать обычным человеком!
- Где сейчас маги? – обеспокоилась я, переживая за своих новых друзей.
- Где-то в Солнечном… Зализывают раны, обсуждают произошедшее, привыкают жить без магии и решают, что делать дальше… Желательно так, чтобы Эрия не услышала… - демон на секунду потерял самообладание, и в глубине его черных очей сверкнули молнии.
