Бай Айран - Всадники Ветра
Я задумчиво склонила голову, не поднимая взора на дракона — я и так ощущала его мягкое одобрение, ведь внутри проснулось что-то новое. Он был прав. Я подчинялась настроениям своего Хлыста, а не властвовала над ним. Да, цепь действительно содействовала моим желаниям, но она никогда не отдавалась в мои руки полностью. Раздраженная тем, что Наставник не сумел показать мне такую очевидность, принялась вертеть звенья в пальцах, отыскивая какую-нибудь слабость.
Металл прогибался под прикосновениями, цепь извивалась, не давалась, словно предчувствуя мое покушение на ее странную независимость. Но Хлыст принадлежал только одному хозяину. Он не мог разделить свои силы между цепью и мной, значит, сейчас я должна показать ей, что души, которые заключены в ее нутре, не дают право управлять человеком. Хлыст мой. Хлыст мой.
Это простое утверждение помогло мне поверить в собственные рассуждения и найти слабости в несокрушимости серебра. Цепь прекрасно знала, что безраздельно принадлежит мне, власть моя над ней безгранична и сильна, но она пыталась оставить для себя хоть какое-то подобие самостоятельности и собственности. Но Янро показал, что так быть не должно. Если я захочу вдруг оседлать Ветер… странное выражение… То не должна зависеть от Хлыста. Его магия должна зависеть от моей, а не наоборот.
Уже лучше. Ты слишком лояльна и боишься проявить свои силы. Все Всадники, что проходили мимо меня за эти годы, были в стократ увереннее, чем ты. Динео силен, в ком бы он не был. Магия в каждом одна, и она одинакова. Просто человек решает, каким ему быть — сильным или слабым.
Я сильная!
Возражение получилось, к моему неудовольствию, каким-то неубедительным и даже отчасти детским, и я еще больше разозлилась на себя, но каким-то образом в мою голову пришла мысль совсем иной природы.
А что тогда Королевская магия?
Дракон и вправду задумался, словно не решался мне рассказать что-то, но потом видимо победило обещание, негласное данное человеку Иным.
Древний закон, который не может быть нарушен.
Изначально она являлась составляющей Динео. Мои предки обладали этой смесью сил, но со временем магии разделились, представляя собой способности другого характера. — Он замолчал, будто проверяя, верю ли я ему или сомневаюсь, но я верила. — Те, кто обладает Королевской магией, тоже происходят из Древнего рода. Но интереснее тот факт, что при смешении Динео и Королевской магии, как вы ее называете, может получиться то самое, искомое. Это не так уж и редко, никто не удивится такому ребенку, признаться честно.
Существуют такие люди?
Конечно. Ну, или существовали. На моей памяти люди Динео не встречались среди простыней с теми, кто обладает Королевской магией.
Невольно залившись краской, я низко опустила голову, принимая это деликатное замечание без возражений. Неужели ребенок, которого может зачать принц, будет обладать изначальной магией? Прародительницей Динео?
Это необязательно. — Его наглое вмешательство в мои интимные мысли смутило, но я обещала себе привыкнуть к этому. — Должно быть идеальное сочетание крови, Страстная. Идеальная пропорция Динео и Королевской магии. Что ж, — он едко ухмыльнулся, — если твой маленький принц сумеет зачать такое дитя, я преклоню перед ним свою голову.
Сначала хотела возразить, что принц не маленький, но потом сопоставила размеры Янро и Силенса, и благоразумно закрыла рот, и вот только теперь поняла, какую клятву дал дракон. Она была такой же древней, как обещание на капле крови.
Я рад, что ты все-таки кое-что знаешь о Древних Традициях. — Тяжелый вздох. — Но этого слишком мало, хотя чего я ожидал? Выбрать в Наставники мальчишку…
Но это был твой выбор!
Как и твой!
Слова Янро открыли на многое глаза. Действительно, Первый Свет просто воплотил в жизнь мое желание, в котором даже самой себе я не сумела бы признаться. С тех самых пор, как я нашла Семью Динео, мне хотелось, чтобы Роуп был рядом со мной почти постоянно. Я просто желала обрести друга, а не заметила в нем какие-то особенности или глубокие познания.
Ты понимаешь, я не имел права пренебрегать твоим желанием. Ты получила Черного парня…
Как ты его назвал?
Ах да, он же тебя не просветил. — Если бы Янро был человеком, то он цокал бы языком. — Его дракон это Уголь, черный цвет вместо твоего серебра к примеру. Поэтому мне проще назвать его Черным парнем, чем запоминать это заковыристое человеческое имя. Я вообще не понимаю этой вашей традиции.
Твое имя не менее заковыристое!
Дракон только самодовольно низко загудел, я с непривычки вздрогнула — рядом с таким существом я была просто маленькой мышкой.
Его мне дали предки.
Как и ему.
Ты вредная сумасбродная человеческая девчонка!
Я засмеялась от его притворного раздражения, чувствуя себя непомерно счастливой. Наверное, дело в том, что я нашла Иного, судьбой с которым была связана еще до рождения. Порой, даже сейчас, я не нахожу зерно этого явления, путаясь в паутине времени. В голове не укладывается, как кто-то мог знать о моем появлении на свет задолго до того, как род Фунтай начал свое существование.
Я тоже не понимал. Все придет со временем, Страстная.
Страстная? Мое имя Эверин.
Да? — Притворное удивление, он прекрасно это знал. — Что ж, я буду называть тебя Страстная.
Король Энтраст дал мне это имя.
О, он не так глуп, а я то уж боялся, что твой принц не сможет сопоставить пропорции.
Мне хотелось дать ему увесистый подзатыльник, но это была невыполнимая задача, так что оставалось только кипеть от негодования. Получится ли привыкнуть к этому беспардонному вторжению в мою голову.
Это не вторжение. Если бы ты была внимательна, то поняла, что имеешь точно такой же доступ в мои мысли и прекратила этот глупый допрос.
Я ошарашено втянула воздух, но не нашла в себе смелости заглянуть в мысли древнего дракона, решив, что это слишком поспешно. Нельзя вот так просто открыть все тайны, что тревожили душу, хотя отчаянье доходило до безумия, я не позволила себе это сделать. Наверное, мне не хотелось оставлять перья, вместо прекрасных крыльев тайны, которые поднимали меня все выше и выше к заветной цели. Может, так и должно быть? Человек не будет стремиться вперед, если ему буду доступны все знания сразу — без стараний, без учения, без испытаний. В таком случае они просто потеряют свою ценность, и информация будет равносильна грязному слуху на дешевом портовом рынке.
Слышать это от тебя гораздо интереснее.
Меня смерили недовольным взглядом, но испытание того стоило — я не желала получать что-то с легкостью. Нельзя стать волком, если ты родился человеком, но оказался под теплым шерстяным боком. Я не хотела легкости, может, это глупо, но тогда не получиться оценить всю силу знаний, которые в себе таит магия Динео.
Я не люблю болтать попусту.
Это не так! — Он не отреагировал на мое возражение, бесцельно блуждая взглядом по равнине. — Ты сделаешь меня цельной, а не склеенной кое-как и наспех.
Иной напрягся, мышцы на его шее опасно бугрились, перекатывались, но на дне серебра плескалась радость, удивление, сплетенные в гобелен гордости. Он приосанился и выставил вперед массивную лапу, неприятно заскрежетав когтями по земле.
О, как это приятно слышать! Я рад, что ты не соблазнилась.
Не понимаю…
Ты бы ничего там не нашла. Ведь я умею скрывать сокровенное от чужих любопытных глазок.
Ты… — возмущение мое росло одновременно со стыдливостью, ведь дракон увидел все, что я так бережно и рьяно охраняла от постороннего вмешательства.
И тебя я тоже этому научу.
Мне было сложно поверить ему теперь, но наши отношения не смогут начаться с положительной ноты, если я запрещу ему находиться в моих мыслях. Да и на протяжении утра я, наверное, уже привыкла к этому, отчасти. Щекотание магии Янро оставалось за гранью моих ощущений и это вполне устраивало мои чувства. Надеясь, что дракон сумеет научить меня скрывать то, что впоследствии поможет мне скрывать от него моменты, которые будут принадлежать только моей душе и сердцу. Я заливалась краской, думая о том, что Янро стал невольным свидетелем моей близости с Силенсом, моего поцелуя с Роупом, причем имел доступ и к моим чувствам, которые я тогда испытывала. А это пока что самое сокровенное, что свершалось в моей короткой жизни. Самые яркие моменты чувственности и любви, гордости и стыдливости, возвышений и падений, любви и предательства. Интересно, если мне шестнадцать…
