Дэйв Дункан - Небосвод мечей
— Этих нескольких секунд хватит для исполнения задачи.
— Может, и так, — согласился заклинатель, и в его голосе прозвучал мрачный триумф. — Тем не менее — при всем моем уважении к вашему величеству — эта же неопределенность относится и к самому переносу, причем в большей степени. Даже если мы побудим элементалей отнести нас в прошлое, ничто не может гарантировать точного попадания в цель. Юноше требовалось посетить один определенный момент из своей прошлой жизни; часом раньше или часом позже — и все бесполезно. Отправка назад на многие годы может привести к разнице в целую неделю. Случайность побеждает снова. Мы столкнулись с очень интригующей проблемой, но никакого практического разрешения она не имеет.
— И это все ваши возражения?
— Их достаточно, миледи.
Винтер обернулся к Малинде с белым как снег лицом. Он понял следующий шаг.
— Вы догадались?
Он сглотнул.
— Некромантия?
Сэр Жонглер резко выпрямился, Жарзвезда пробормотала: «О нет!», все остальные с ужасом посмотрели друг на друга.
— Момент смерти, — сказала Малинда. — Смерть многих людей, происходящая в краткий промежуток времени. Вместо того чтобы вызывать элементалей и просить их отправить тебя обратно, сэр Жонглер, подумайте о сложных духах, о душах мертвых, которые могут перетащить тебя назад в переломный момент. И да, мы можем доверять их помощи, потому что хотим того же, что и они — возможности прожить снова!
Несмотря на всю свою напыщенность, Жонглер был умным человеком, иначе ему никогда бы не стать членом Коллегии. Взгляд его покрылся поволокой, пока он взвешивал «за» и «против».
— Конечно же, вы имеете в виду Уэтшор… Это очень большой риск, ваша милость! Вызов мертвого — единственное известное мне заклинание, когда заклинатели стоят снаружи восьмигранника. Чтобы добиться поставленной вами цели — субъект? путешественник? — должен стоять внутри вместе с призванными душами. Велика опасность смерти или безумия…
— Мы с опасностью уже давно почти не расстаемся. Какие еще будут возражения?
— Одного духа не хватит… как вы и говорили. Придется вызывать нескольких, но все эти люди умерли не в один миг. Вас может разбросать… Возникает проблема ключа, или приманки, как говорят в просторечии. Некий предмет, который душа распознает, нечто давно известное…
— Их мечи?! — воскликнул Винтер. — Их мечи! Но Айронхолл разграблен, ваша милость. И все мечи утрачены.
— Сомневаюсь, что мечи погибших при Уэтшоре повесили на Небосвод. Сэр Лотэр должен знать. А если мы их найдем, это сработает? Я никогда не любила своего отца, но он был сильным и умелым правителем. Шивиаль только страдал после его смерти и, кажется, ему уготованы еще большие страдания. Если — и именно это мне нужно знать — если души погибших Клинков призовут меня назад… мне нужна будет всего одна минута! Только одна! Если я вернусь в момент, когда покинула кар и пошла по причалу; если вместо этого я побегу по причалу и криком предупрежу Гвардейцев… Конечно, если я просто заору: «Арбалет!», они немедленно прикроют отца горой тел и Радгару не удастся выстрелить. Все наши проблемы произошли из-за смерти отца. Одно только слово…
Она перевозбудилась.
— Еще супа, ваше величество? — предложила Жарзвезда, забирая пустую миску. — Идея очень захватывающая. Вы согласны, сэр Овод?
Винтер и Жонглер уставились друг на друга. Потом пожилой Клинок повернулся к Малинде, и теперь в его голосе не было прежней снисходительности:
— Это жуткая идея! Мне нужно подумать.
Осознание собственной правоты не доставило ей никакого удовольствия.
— Вот как раз времени у нас и нет! Ламбскин — или Смейл, или как его там — наверняка уже ищет меня. Если его шпионы и заклинатели услышат хотя бы отзвук этого плана, они перекроют нам воздух. — Каждый пропущенный день обозначает лишний день без Пса. — Ответ лежит в Айронхолле. Когда «Морской конек» выйдет из реки, сэр Овод, прошу вас, правьте к Айронхоллу.
В мрачной тишине раздался голос графини Жарзвезды:
— Ваша милость, вы только что выбрались из ужасного испытания. Несколько дней отдыха помогут вам восстановить…
— Нет!
— Сэр Лотэр нуждается в помощи элементаров, — сказал Одлей. — У нас есть с собой магические повязки, но их недостаточно. К тому же необходимо устроить погребения.
— Нет!
— Ваше величество, — возразил Жонглер. — Вы предлагаете совершенно неиспытанные ранее приемы заклинаний. Думаю, потребуются месяцы, чтобы определить, кто нам нужен, а также придется провести немало исследований…
— В вашем распоряжении вся ночь. Идите и работайте.
Все присутствовавшие обменялись нервными взглядами. Следующим попытался сэр Овод:
— Нам не хватает снаряжения, необходимого для путешествия, даже если мы не планируем вернуться. Более того, хотя у «Морского конька» очень высокая посадка, нам придется изучить незнакомую береговую линию и рельеф дна. А ни лоцмана, ни карт у нас нет.
— Перестаньте придумывать отговорки!
— Если Ламбскин послал духов на ваши поиски, — сказал Винтер, — тогда вам ни в коем случае нельзя отправляться в Айронхолл. День или два в Тергии собьют его со следа.
Малинда отвернулась, чтобы не видеть выражения ужаса на его лице, и почувствовала, как ее решимость лопается словно мыльный пузырь.
— Кажется, я действительно слишком поторопилась. Будьте любезны, правьте к Драхвельду, сэр Овод.
Глава 42
Если бы только его жена не была помешана на морских коньках.
Радгар ЭйледингСтолица Тергии, город Драхвельд лежал на абсолютно плоской равнине и походил на макет. «Морской конек» пересек центр по переполненному каналу, добрался до резиденции сэра Овода, стоявшей на берегу, и причалил около розового сада. Его дом был меньше королевского дворца, но вряд ли хоть один герцог отказался бы от такого. Тонкий вкус хозяина чувствовался во всем, начиная от желтых кувшинок у причала и заканчивая золотыми куполами на крыше — редкое сочетание богатства и чувства меры. Даже королева поразилась бы такой красоте, что говорить о несчастной пленнице, которая полгода провела в подземелье.
Малинде не совсем понравилось только одно: чрезмерное увлечение орнаментом с морскими коньками: на воротных столбах стояли мраморные морские коньки выше человеческого роста, маленькие морские коньки смотрели с фарфоровой посуды, полотенец, подушек; они же виднелись на мозаиках, картинах, бордюрах, служили в качестве дверных ручек и ножек кроватей.
