Джеймс Баркли - Дневная тень
Протекторы не могли этого допустить. Избранный на них рассчитывает. Как и Тот, кто знает Протекторов, но перестал быть одним из них.
Нет, поражения не будет.
ГЛАВА 30
Лорд Сенедай приказал остановиться и разбить лагерь, понимая, что пора дать людям отдохнуть после трехдневного марша. Не было никакой необходимости сразу же атаковать небольшой отряд у развалин дома, ставшего в сознании всех висминцев символом злой магии. Духи привели их сюда, и духи дадут им силы для победы. Шаманы неожиданно обнаружили, что вновь оказались в центре внимания и уважения, несмотря на то что лишились своих волшебных сил.
Сенедаю следовало испытывать уверенность в победе и собственных силах. Ему удалось легко окружить тех, кто оборонял развалины дома. Им некуда бежать, на каждого защитника приходится по двадцать висминцев. С рассветом начнется бойня, а потом висминцы настигнут Воронов — куда бы им ни пришлось для этого направиться. Воронов поймают, положив раз и навсегда конец их отчаянным попыткам привести мифическую помощь. Ну а в качестве дополнительной награды Сенедай избавится от сильного противника.
Так он сказал своим офицерам и тем воинам, что были поблизости, и жестокая улыбка Сенедая полностью соответствовала облику Племенного вождя.
Но сейчас, когда он сидел в одиночестве, сомнения вновь нахлынули на него с небывалой силой. И он вдруг подумал о том, как повезло восьми тысячам его солдат, в чью задачу входит охранять пленных и ухаживать за ранеными в Джулатсе. Они считали себя обиженными — еще бы, их лишили еще одного шанса покрыть себя славой. Сенедай неожиданно пожалел, что не остался в Джулатсе сам, как и положено одержавшему славную победу вождю. Джулатса теперь его город на все времена.
Он стоял у самого края лагеря висминцев, за линией последних постов, и смотрел в сторону развалин. Именно там находились те, кто вселил в него сомнения. Четыреста семьдесят шесть воинов. Сенедай еще вчера приказал своим разведчикам пересчитать защитников руин. Все до одного высокие и сильные. Все в одинаковых доспехах, каждый вооружен мечом и топором. На всех жуткие черные маски.
Они окружили дом, стоят молча и совершенно неподвижно.
Сенедай вздрогнул. Было что-то жуткое в неподвижности вражеских воинов, их упрямых взглядах и руках, сжимающих оружие. Лишь головы воинов двигались — они наблюдали за висминцами. Да, Сенедай не сомневался, что перед ним серьезный противник, который не станет ждать, пока лучники начнут обстрел. Сенедай прекрасно понимал, что лучшего способа заставить врага смешать ряды не существует, но мысль о том, что они перейдут в наступление, несмотря на свою малочисленность, почему-то его смущала. В любом случае ждать придется до завтрашнего утра.
Он повернулся спиной к дому, и солнце бросило на землю последний красный луч, напомнив ему похожий знак над Парве. Дыра в Небе. Молодой маг что-то лепетал о драконах, которые уничтожат Балию, и Сенедай не мог с полной уверенностью утверждать, что драконов не существует. В конечном счете именно по этой причине он оказался здесь, получив приказ от Тессеи любой ценой уничтожить развалины дома вплоть до самого фундамента, а потом догнать и уничтожить Воронов. Тессея считал, что где-то здесь находятся врата, ведущие в другое место. И дал весьма подробные указания Сенедаю.
Еще раз вздрогнув, Сенедай зашагал к своей палатке. Казалось, сама земля вокруг исполнена магии и зла. Ему стало не по себе. Хоть бы Тессея успел прийти до начала сражения… тогда ему не придется взваливать на себя всю ответственность.
Бароны Блэксон и Гресси вместе с генералом Дерриком медленно ехали по развалинам Андерстоуна, а за ними следовал отряд из тридцати всадников, хотя они сразу поняли, что охрана не понадобится. Армия продолжала марш на восток, в сторону Корины, обойдя Андерстоунское ущелье по широкой дуге. Как ни странно, они не встретили никакого сопротивления даже после того, как вышли на главную дорогу. Враг, которого они преследовали, не повернул на запад.
Проехав мимо сожженных ворот только что выстроенного и тут же уничтоженного частокола, мимо пустых глазниц сторожевых башен, Деррик заметил первые алые пятна и повернулся к своим людям.
— Никому не рассказывайте о том, что вы здесь увидите. Нам предстоит тяжелое зрелище.
Они остановили лошадей в центре города — того, что когда-то называлось городом, — и его слова потеряли всякий смысл. Деррик даже не представлял себе, что им предстоит увидеть.
Он считал, что за долгие годы военной службы видел все. Война всегда отвратительна. На его глазах копыта лошадей разносили черепа людей, и они корчились от боли, моля о помощи. Он видел, как молодые мужчины прижимают руки к животам, пытаясь удержать выпадающие наружу внутренности, и никогда не забудет их глаз, искавших надежду на лицах друзей. Видел отрубленные конечности, пронзенные стрелами глаза, видел, как продолжают шагать вперед тела с только что отрубленными головами…
Ему доводилось видеть страшные ожоги от огня и холода, которые умели вызывать маги, а совсем недавно он стал свидетелем наводнения, после которого изувеченные тела остались лежать в расселинах и оврагах.
Но во всех случаях имелись оправдывающие эти жертвы обстоятельства. Когда две стороны вступают в войну, они понимают, какие им предстоят страдания.
Но здесь, в Андерстоуне, все было иначе.
Город Блэксон тоже уничтожен, однако его жители успели сбежать в леса или присоединиться к армии барона. Андерстоуну такого выбора никто не предоставил, здесь устроили настоящую бойню.
Деррик покачал головой. Он достаточно хорошо знал Тессею — вождь висминцев не должен был так поступить. Висминцы успели хорошо укрепить Андерстоун — это видно даже по сгоревшим руинам. Частокол, усиленный высокими сторожевыми башнями, почти полностью окружал город. Перед частоколом вырыты глубокие рвы, во всех ключевых точках города имелись укрепленные посты. Тессея готовился к длительной осаде.
А потом что-то решительно изменило его планы. Все здания сожжены до самого фундамента, стены полностью разрушены, то, что построили сами висминцы, превратилось в груды пепла. И повсюду, повсюду тела. Казалось, здесь произошло чудовищное ритуальное жертвоприношение. Людей отводили в определенные места и убивали, перерезали горло, выкалывали глаза, вспарывали животы и распинали, повернув лицом в сторону восходящего солнца.
Более трехсот человек — солдаты гарнизона Андерстоуна и гвардейцы четырех университетов. Некоторых Деррик узнал, с другими не раз вместе сражался. Они были мертвы уже в течение целого дня. Тучи мух роились в воздухе с отвратительным гулом, стервятники спокойно ждали, пока всадники уедут прочь, чтобы вновь приняться за прерванное пиршество. Над городом поднимался тошнотворный запах гниения.
