Джульет Марильер - Сын теней
Щит. Защита. Я осторожно спросила:
— А куда ты отправился, когда покинул той ночью Семиводье? Конор говорил, ты поехал на поиски своего прошлого. Значит… значит ли это, что ты искал свою мать? Она еще?.. — Я прикусила язык. О некоторых вещах слишком опасно говорить вслух.
— Я сказал ему, — тон Киарана был мрачен. — Я сказал Конору. Так и сказал, что человеку не дано убежать от собственной крови. Неважно, узнает он о своем происхождении в детстве или много позже, когда уже вырос, считая себя совершенно другим существом, возможно, способным на благородство духа, на великие, добрые дела… Все это неважно, ведь рано или поздно зернышко, заложенное в нас прорастает, наше наследие начинает говорить в полный голос. Возможно, не скажи они мне, я бы успел состариться, пока дурная кровь во мне не проявила бы себя и не заставила бы повернуться спиной к свету. А теперь я знаю, сказал я, и обязательно выясню, какие способности я унаследовал и как с ними обращаться. И тогда, возможно, ты не так охотно станешь называть меня братом. А потом я уехал, и дух мой путешествовал гораздо дальше тела. Опасное странствие. Моя мать отлично умеет прятаться. Она в тот момент не желала, чтобы ее обнаружили. Но я все же нашел ее. Я научился пересекать границы того мира, где она сейчас скрывается. Где она ждет.
— Как? Как у тебя это получается?
— Умение проходить туда и обратно входит в обучение друидов. Испытание огнем и водой, землей и воздухом. Я и раньше проходил его, но тогда все было иначе. — У него задрожал голос. И я вспомнила, что он все же не сгорбленный под тяжестью бед старик, а юноша, немногим старше меня самой.
— Ты говоришь, она ждет. Чего ждет?
Киаран скрестил на груди руки и уставился куда-то мимо меня, в холодное утреннее небо.
— Ты задаешь слишком много вопросов, — ответил он.
— У меня слишком долго не было вестей, — прошептала я. — У меня тоже есть для сестры послание. То есть, скорее, мне надо ей кое-что вернуть. Оно у меня здесь, с собой. Думаю, она обрадуется. — Я сунула руку в напоясный мешочек и вынула ожерелье, которое когда-то сделала для Ниав: шнурок, в который вплела всю любовь ее семьи, талисман необоримой силы. Киаран взял его и провел длинными костлявыми пальцами по маленькому белому камушку, все еще свисавшему с ремешка. На мгновение на его лице расцвела улыбка, и я снова увидела того юношу с Имболка, который сиял гордостью и счастьем, зажигая для нас весенние огни.
— Она считала, что никогда его не увидит, — сказал он. — Ты сохранила его. Спасибо.
— Мы любим ее. — Я чуть не плакала. — Похоже, ты этого не понимаешь. Тебе так уж необходимо забрать ее, охранять, как какую-нибудь сказочную принцессу в высокой башне, которую простым смертным даже видеть не позволено? Мы никогда с ней не встретимся? Мы никогда не увидим ее ребенка, только в видениях?
Мне показалось, что вокруг остановилось время. Дыхание на краткий миг прервалось, а после возобновилось.
— Ребенка?
Почему-то от этого мое сердце сжалось, как никогда раньше.
— Меня иногда посещает дар предвиденья, — ответила я, считая, что сейчас у меня нет другого выбора, только все объяснить. — Я вижу то, что будет, или то, что может случиться. Я видела, как Ниав играет с ребенком. С похожим на тебя, рыжекудрым, черноглазым, кудрявым малышом. На песке, в пещере. Мне кажется, у вас есть общее будущее. Не такое, какое выбрали бы для вас мой отец или дядя. Не такое, о каком мечтал бы Конор — он ведь очень хочет, чтобы ты вернулся в лес, что бы ты там ни думал. Я просто не хочу верить, что никогда больше не увижу сестру, или…
— Существуют опасности, которые тебе и во сне не снились, — теперь Киаран говорил сдавленно, напряженно. — Путь, на который… меня направили. Путь, который она… моя мать… считает для меня подходящим. Она ждет моего ответа. Она многое мне предложила. Силу, о которой обычный человек может только мечтать. Возможности, далеко превосходящие искусство главного друида, способности, лежащие далеко за пределами последней страницы самой толстой из старинных магических книг. Я могу у нее учиться, и я буду это делать. Я еще покажу своему брату, на что способен и в кого могу превратиться.
— Это… угроза? Совершить то, чего не могла добиться Леди Оонаг? — Меня била неостановимая дрожь. Крохотное изображение сестры в моей голове меркло и сжималось.
—Все произойдет так, как должно. Мы с Ниав… ты должна понимать, что прошлого не переделать, что бы ни шептали нам мечты. Некоторые вещи просто нельзя исправить. И все же, когда я рассказал ей правду, она открыла мне свои объятья так, будто ей вовсе нечего мне прощать. И мне плевать на людские законы и их попытки диктовать, что мы должны, а что не должны чувствовать по отношению друг к другу. Во всей этой паутине горя и тьмы наша любовь — единственная светлая нить, слишком прочная, чтобы ее отрицать. Я буду защищать ее. Я все отдам ради ее безопасности. Это — самое главное. Больше я ничего не могу сказать, поскольку путь мой пока неизвестен, даже еще не проложен. Что же до нашей семьи, мне нет до них дела, они обошлись с нами бесчестно. Они потеряли право на Ниав, когда вышвырнули ее из Семиводья. А вот перед тобой мы в долгу. Перед тобой и тем парнем, который вывел ее из болота и сделал так, что мы встретились. Поэтому я принес тебе подарок.
— Какой подарок? — начала я, но тут Киаран бросил беглый взгляд на ворона, сидевшего на дереве над нашими головами, и тот слегка шевельнул крыльями, создав вокруг себя небольшой вихрь и аккуратно уселся мне на плечо: нелегкая, однако, ноша. Клюв покачивался в опасной близости от моего глаза, а когти царапали, несмотря на плащ, шаль и платье.
— Ох, — выдохнула я и надолго лишилась дара речи.
— Это посыльный, — объяснил Киаран. — Скорее временная услуга, нежели дар. Он может тебе понадобиться. Но помни: к его помощи можно прибегать только в самом крайнем случае. Если нет выхода, нет помощи, нет сил — вспомни о нем. Подобных посланников не гоняют по пустячным поручениям.
— Понятно, — сказала я, хотя не поняла ничего. Это существо, что дружит с колдунами? У меня было множество вопросов, даже чересчур.
— Мне пора. — Киаран, внезапно засуетился, будто разум его уже отправился в дальний путь. — Я не могу уходить надолго.
— До Керри все равно очень долгий путь, — неуверенно произнесла я. — От полной луны до полной луны, а то и дольше, разве нет?
— Именно так и предпочел бы добираться Дэн, верхом или пешком, — ответил Киаран. — Но есть и иные пути.
— Понятно, — снова повторила я, размышляя о старых сказаниях про друидов и волшебников. Я задумалась, как много он успел выучить за эти восемнадцать лет, и сколько вдобавок к этому, с той поры, как мы виделись в последний раз.
