Эд Гринвуд - Земля Без Короля
— Она очнулась? — послышался негромкий встревоженный голос из другого угла прибрежной пещеры, но огромный воин, поспешно опустившийся на колени рядом с волшебницей, резко махнул рукой, призывая к тишине, и говоривший тут же умолк.
— Госпожа, — произнес Хоукрил, утихомирив свой мощный бас почти до шепота. — Девочка, вернись к нам. Мы все здесь… Ты нас всех спасла.
Все так же глядевшая перед собой невидящим взглядом женщина вдруг задрожала всем телом. Впервые за все эти дни ее пальцы, стиснутые так, что костяшки побелели, разжались, и Камень выкатился из рук Эмбры.
Хоукрил молча поймал его, прежде чем он скатился в воду, и подкинул на ладони.
Эмбра не то попыталась что-то сказать, не то просто вздохнула, и воин, чуть не отбросив Камень прочь, поспешил подхватить вновь обмякшее тело девушки и осторожно — нет, нежно — опустил ее на расстеленные одеяла. Бросив через плечо взгляд назад, где в углу пещеры шепотом переговаривались двое его спутников, он пожал плечами. Ну и пусть смотрят и, если захотят, смеются.
Латник с бесконечной осторожностью нагнулся над измученной, бледной женщиной и крепко поцеловал ее в губы. Несколько мгновений она лежала безучастно, а затем ее губы медленно раздвинулись, прижались к его рту, и она всем телом подалась вперед, будто готова была ответить на поцелуй.
Изящная рука поднялась, прикоснулась к заросшему жесткой щетиной подбородку, погладила щеку, а затем мягко оттолкнула лицо мужчины. Приоткрытые губы Эмбры Серебряное Древо шире раздвинулись в улыбке, голова немного повернулась набок, и девушка уснула. Но теперь это был мирный спокойный сон, она продолжала улыбаться, и ее руки больше не напрягались, стискивая круглый камень, который был в состоянии изменить весь мир.
Внезапно вспомнив о мощи, лежавшей у него на коленях, Хоукрил Анхару осторожно прикоснулся к Камню, подавил мощный порыв зашвырнуть его подальше в мчавшиеся мимо воды реки и задумчиво взвесил на ладони. Ему показалось, что в серо-буром булыжнике что-то пробуждается и бьется, шепотом призывая его, заманивая его нарастающим беспредельным могуществом…
— Нет! — прошипел он, обращаясь к Камню, и, будто говорил с непослушным ребенком, взял его обеими руками и встряхнул. — У меня есть мой меч и моя сила, и с меня этого довольно. Пусть с тобой играют всякие умники и пусть все они сгорят в синем пламени за те беды, которые натворят.
Камень, казалось, отвечал ему каким-то ропотом, сначала спокойным и убедительным, а потом настойчивым и повторяющимся, похожим на отдаленный грохот боевых барабанов, и Хоукрил слышал этот звук все время, пока сидел, склонившись и напрягая слух.
— Ястреб! Ястреб, что ты делаешь? — резко окликнул его Краер.
Он легким, изящным движением поднялся на ноги и начал прохаживаться по пещере. Сараспер тоже уставился на Хоукрила. Вид у него был такой, словно он что-то предчувствовал.
Латник посмотрел на друзей, как ребенок, пойманный за воровством конфет, и негромко пробасил:
— Ничего. Да, ничего.
А в следующее мгновение, когда Краера Делнбона все еще отделяло от него целых шесть шагов и он мог лишь следить за его действиями, Хоукрил, словно маленький ребенок, забавляющийся с новой игрушкой, наклонился и прикоснулся Камнем, который держал в руке, ко второму Дваеру, Камню Войны, лежавшему на одеяле, с которого несколько часов назад встал Сараспер.
Дваеры внезапно запели и окутались сиянием.
— Ястреб! — хриплым от испуга голосом выкрикнул Краер.
Латник поспешно убрал Камень, который так долго охраняла Эмбра, от его собрата и прижал к груди.
Сияние не исчезло, а растянулось между двумя Камнями, выгнулось и начало подниматься, образовывая подобие призрачной арки…
— Сараспер! — бросил через плечо квартирмейстер. — Нам может понадобиться заклинание!
Светящаяся арка достигла высоты человеческого роста и обрела цвета со множеством оттенков, которые переливались будто муаровый узор на дорогой ткани и то тускнели, то становились ярче. Эмбра, не просыпаясь, издала негромкий тревожный звук.
И вдруг цветная завеса словно раскрылась, и на ее месте в воздухе развернулось изображение, похожее на те движущиеся и звучащие картины, которые Эмбра вызывала при помощи Камня. Ничего подобного никто из них еще не видел.
В зале со сводчатым потолком на троне, казалось сделанном из огня, сидел, уронив на грудь голову в дремоте, человек в блестящих черных доспехах изумительной работы, щедро украшенных серебром.
— Спящий король! — выдохнул Сараспер.
— О боги, это он! — эхом отозвался Краер хриплым от волнения голосом. — Король!
— Он существует! — дрожащим голосом добавил Хоукрил. Он почувствовал, что его сердце забилось быстрее, а в груди потеплело от подступившей надежды: будто все те розовые сказки о Троих, неусыпно заботящихся о Дарсаре, которые он слышал, когда был ребенком, могли оказаться правдой.
— Шаэрит мелбраса иммуаэ кронтор, — вдруг произнесла Эмбра Серебряное Древо, неподвижно лежавшая на своем месте. Ее слова долго гудели в крошечной пещерке, будто подхваченные мощным эхом, — Восстань, Келграэль! Пробудись, Сноусар! Вернись на свой трон, ибо ты нужен Аглирте! Шаэрит мелбраса иммуаэ кронтор!
Ее слова отдавались от стен и раскатывались вокруг, как близкий гром. И глаза сидевшего на троне вдруг открылись. Его зрачки блеснули огнем, точь-в-точь так, как говорилось во всех сказках.
— Король! Король! — дружно закричали Четверо.
Пробудившийся, казалось, увидел их, улыбнулся, а затем его фигура начала быстро таять.
— Он исчезает! — отчаянным шепотом воскликнул Хоукрил, — Что делать?
— Преклонить перед ним колени, — сонным голосом пробормотала Эмбра, — а затем пойти и найти его.
— Но где искать-то? — выкрикнул Краер, когда король и окружавшее его сияние полностью исчезли.
— Я знаю это место, — чуть слышно прошептал Сараспер, почему-то побелев как мел. — Это в Доме Серебряного Древа. Эмбра не должна идти туда, иначе она наверняка погибнет: проклятие Дома Безмолвия существует.
— Ну, а это ты откуда знаешь? — в изумлении прогремел Хоукрил.
— Когда-то давным-давно слышал от барона Черных Земель, — с недоуменным видом объяснил старый целитель. — Я и сам до сих пор не понимал, что это могло означать.
Они услышали, что Эмбра за их спинами ойкнула, и молниеносно обернулись, схватившись за оружие.
Волшебница протягивала руку к Камню Войны. Ее пальцы проходили сквозь него, как будто это был всего лишь мираж. Дваер горел слабым пульсирующим светом, и каждая следующая вспышка была слабее предыдущей, а сам Камень терял материальность, становился призрачным и прозрачным…
