Андрэ Нортон - Тигр, светло горящий
Голос Эльфриды прервался, она зажала рот, чтобы не закричать. Но разум ее метался в немой муке, и сердце замирало. Они обречены.., все обречены.
Аполон, злорадствуя, наклонился над распростертым телом, занеся посох для последнего удара в голову.
– Ты даже не знаешь, как ты обрадовал меня, Леопольд, – почти добродушно сказал он. – Ты даже не знаешь, сколько раз я представлял себе тебя лежащим вот так, беспомощно, у моих ног!
Леопольд застонал, оперся рукой на пол и рухнул снова, задохнувшись от боли.
Эльфрида застыла от страха – и вдруг там, где упал меч, возникло какое-то движение. Может, кто-то из послушников очнулся? Успеет ли он вовремя подать меч принцу?
– Я посылал своих людей прикончить тебя, когда тебя выслали в Летний дворец, но это оказалось неверным решением, – продолжал Аполон. – На самом деле мне больше всего хотелось самолично раскроить тебе голову моим собственным оружием, услышать, как ты будешь выть в муке, когда мой посох высосет твою кровь...
– Оставь его, ублюдок!
Этот пронзительный голос, перекрывший шум небесной схватки, принадлежал не мужчине.
Аполон был захвачен врасплох. Он повернулся к белой от ярости принцессе Шелире. Держа меч обеими руками, она бросилась в атаку, на которую способны лишь совершенно отчаявшиеся люди, ставящие на последний рывок все. Он даже не успел заметить оружия в ее руках и испугаться, когда она, словно в танце, прыжком преодолела разделявшие их последние пять шагов и с беззвучным воплем ненависти нанесла удар, всадив ему меч в грудь по самую рукоять.
Глава 66
ЛИДАНА
Вдалеке от ступеней Храма все еще шли схватки. Но ближе, на площади, люди стояли, словно пораженные громом, тупо глядя на Храм. Тошнотворный удушливый дым рассеялся, хотя вонь была еще сильной, так что Лидана дышала с трудом и кашляла. Она споткнулась, кто-то подхватил ее, и она увидела, что это Саксон, уже оправившийся от удушья достаточно, чтобы зычным голосом выкрикивать команды. Это привнесло кое-какой порядок в окружавшую их суматоху – люди стряхнули с себя оцепенение.
Стоя на ступенях, Лидана видела мундиры имперских солдат, сталь и кожу доспехов наемников. Кое-кто еще дрался, но сейчас Лидана сама вцепилась в своего спутника.
– Отойти всем! – прокричала она ему прямо в ухо. Кровь в ее жилах пульсировала, в голове стоял вопль – знак того, что творилось там, позади нее. – Прочь от Храма!
Он не стал расспрашивать ее, вместо этого прокричав приказ. Она ощутила, как ее охватывает жар, словно Сердце являло свою Силу. Она пошатнулась, споткнувшись о ступень, и увидела, как лица, в благоговейном страхе обращенные к Храму, окутало розоватое сияние.
Даже вспыхивавшие то тут, то там схватки прекращались, как только их накрывало свечение, которое распространялось все дальше, пока и горожане, и захватчики не застыли рядом друг с другом, опустив руки, глядя на сражение Высших Сил.
Саксон обнял ее за плечи. Они оба теперь смотрели на Храм. Весь Храм окутала дымка, словно он был лишь видением и теперь рассеивался в воздухе. Однако на месте его буйствовали цвета – алый и ядовито-желтый с прозеленью, цвета того пламени, которое проложило Аполону дорогу в их последнюю твердыню.
Лидана задрожала. В ней было достаточно тигриной мощи, чтобы гореть желанием битвы, но это было уже не ее сражение. Она не хотела больше призывать Силу и получать отклик. Крепкая рука Саксона поддерживала ее, и это была такая земная, такая настоящая поддержка, что она цеплялась за эту явь. Краем глаза она увидела какое-то движение в толпе. Сначала люди стали медленно двигаться, а потом просто пустились бежать. Имперские войска, сломав строй, бежали рядом с горожанами, им на пятки наступали наемники.
Только те, кто стоял рядом с Саксоном, не тронулись с места, хотя Лидана и видела, как благоговение на их лицах сменилось страхом. Она знала этих людей – Канифас в слишком большой для нее кольчуге поверх платья, с длинным окровавленным кинжалом в руке. Рядом стоял Дортмун, человек с крюком вместо руки...
Возможно, в свое время они повидали много странного и страшного, так что и это зрелище не обратило их в бегство.
А борьба красного и ядовито-желтого продолжалась. И Лидана не могла отвести взгляд. Ей казалось, что в клубах тумана двигались какие-то фигуры, те, что в небесах – словно одетые светом. Или это просто было проявлением Силы?
Затем все начало меняться. Желто-зеленые змеи уже не взвивались так высоко, они свивались и били хвостами, казалось, будто перед ними возникла какая-то преграда, а алый все пламенел и пламенел. Затем, словно задули свечу, вязкое желто-зеленое пламя исчезло, алое сверкнуло где-то высоко-высоко в облаках и тоже исчезло.
– Кончено. – Ей не нужно было осматривать поле боя в Храме, чтобы понять это. Победа была в самом воздухе, она дышала ей. Чем бы ни был Аполон, он пропал, словно его никогда и не существовало. Те живые мертвецы, что были у него рабстве, освободились наконец.
Она услышала, как глубоко вздохнул Саксон:
– Ваше величество, Мерина свободна. Она не сомневалась в этом сейчас. Все равно сколько наемников оставались верными Катхалу, сколько пойдет за Бальтазаром или его сыном. Мозгом вторжения был Аполон, и без него все рассыплется, как плохо сложенная стена под ударом тарана.
Теперь и она могла вздохнуть. Алый туман, что окружал Храм, казалось, впитался в его стены. Перед ней зияли провалом врата, выбитые врагом. Ей не хотелось снова подниматься по этим ступеням или подходить к алтарю. Она не сомневалась, что Сердце снова сияет во всей славе своей, и что с ним рядом все служившие Великой Владычице.
Ей не было места среди них. Она глянула через плечо на усыпанную трупами площадь. Точно так же не обитателям Храма очищать эту часть Мерины. Это ее город, и сейчас это ее долг. Но никто не останется в полном одиночестве. У Адели ее Дар, у Шелиры свои сторонники (Лидана не сомневалась, что девочка приложила руку к последнему сражению, даже если ее здесь и нет, и наверняка она отыскала многих с таким же взбалмошным характером, как у нее).
«Нет, никто не одинок. А если человек совершенно одинок, он становится таким же, как Аполон». Она когда-то звалась Лидана, королева и мастерица, Тигрица, идущая за своей законной добычей. Она была Матильдой, скромной торговкой дешевыми побрякушками (хотя работа была всегда хорошей). Она теперь снова Лидана, но другая.
– Госпожа, – смотрела на нее Скита. – Вы идете туда? – Она показала головой на Храм. Лидана медленно покачала головой.
– Не сейчас и никогда, маленькая моя. Мы отправимся в другое плавание. – Она вдруг ощутила, что ей не хватает слов, но она обязана была их найти, именно сейчас, прежде чем что-то еще сможет изменить ее будущее. – Ив этом плавании нам нужен будет капитан. Не так ли, господин мой Саксон?
