Ирина Бондарь - Последний дракон в Паутине
Я ворвалась в Лизкину комнату, но застала только обычный бардак, у Марко тоже никого не оказалось, и такое повальное отсутствие знакомых лиц после долгой разлуки нервировало. Я шла по пустому коридору в центральную часть дворца, раздумывая, где бы еще поискать своих пропавших товарищей, когда навстречу мне вышел из-за угла тот, кого я уж никак не ожидала увидеть.
– Здравствуйте, Аррлея. – Царевич Сержей поприветствовал меня небольшим наклоном головы после паузы, когда мы оба в упор рассматривали друг друга.
– И вам здравствовать, Сержей. Какими судьбами в замке? Или вы помирились с Гордеем?
Царевич чуть улыбнулся и покачал головой.
– Ваши друзья переживали, что вы многое пропустили. Позвольте, я провожу вас в библиотеку, они как раз там. Я не хотел бы быть тем, кто вывалит на вас всю кучу последних новостей. – Царевич предложил мне руку и повел куда-то на нижнем этаже. – Как ваше путешествие?
Не поняла?
– Вполне удалось. – Знать бы еще, куда я «ездила». – Благодарю.
– Кстати, хотел извиниться перед вами за свою вспышку там, на поле у мертвого источника. Я был не прав, во мне говорили эмоции, а не разум.
– Полно вам, царевич, мы оба хороши. Я хотела узнать о… что стало с Дарреном?
Царевич помрачнел.
– Он скончался в темнице, куда заточил его мой брат.
– Простите. – Я чуть отвела глаза, скрывая взгляд, полыхнувший яростным янтарем.
– Мне будет не хватать его мудрости, но он хорошо воспитал меня, миледи. Я справлюсь.
А куда ты денешься, мальчик?
– Мы пришли, входите. – Царевич открыл передо мной высокие золоченые двери библиотеки.
За ближайшим столом сидели Лизка и Кьен, зарывшись с головой в какие-то увесистые фолианты. Я тихонько кашлянула, потом еще раз. А спустя мгновение оказалась в удушающих объятиях друзей, которые молча смотрели на меня, стараясь изо всех сил убедиться в том, что я настоящая и не растаю как дым под их руками.
– Воздуха! – прохрипела я, пытаясь вывернуться.
– Извини! – Лиза спохватилась и отпустила меня, похлопав по плечу Кьена.
Царевич покинул нас, чтобы не мешать делиться впечатлениями, что было весьма кстати, да и мы ушли из библиотеки, уединившись в Лизкиной комнате, на которую я абсолютно машинально наложила звукоизолирующее заклинание.
– Что произошло, пока меня не было?
– А что с тобой было?
– Что вы видели? – Эти ответы вопросами на вопрос могли длиться бесконечно.
– Мы видели тебя с дырой в груди, с пробитым насквозь сердцем, мертвую и бездыханную! – Мальчишка сидел на Лизкиной кровати, нахохлившись, как зимняя птичка.
– А спустя несколько часов твое тело просто рассыпалось золотыми искрами без следа! – Лиза тоже смотрела на меня с укоризной и недоумением. – Я думала, что никогда больше тебя не увижу. Ты себе не представляешь, каково это, видеть свою лучшую подругу, которая всегда выходила живой из всех передряг, бледной и холодной, без единой искорки жизни. Это было страшно.
– Да, Лея, мы были в шоке, когда стража повязала убийцу и сообщила нам о том, что тебя больше нет в живых!
Я молчала. Знаю, дорогие мои, как это больно. Простите меня за то, что доставила столько беспокойства.
– А потом вернулся из своего путешествия Раф, послушал, почесал затылок и заявил, что ты не умерла, а через некоторое время вернешься такая же, как была. И что все это для тебя вполне нормально.
Э-э-э… что-то не припомню, чтобы я об этом рассказывала хоть кому-то. И откуда этот прохвост так точно знал, что я еще вернусь? Раф, нам надо поговорить!
– А где он?
– Они с Марко ушли искать хранителей в тех мирах, где без эльфийской поддержки тяжело получить что-либо, кроме кинжала под ребра. – Лизка все еще рассматривала меня, выискивая что-то.
– Ясно.
Друзья замолчали и глядели на меня очень странно, не решаясь спросить о том, что их мучило так явно. Легкое отчуждение висело между нами прозрачным занавесом, отдаляя от меня лучшую подругу с каждым ударом сердца.
– Лея, – воительница опустила медные ресницы, рассматривая кончики моих сцепленных на коленях пальцев, – кто ты?
Теперь мы смотрели друг другу в глаза.
– Если бы я знала, Лиза, если бы знала… Дождемся окончания этой грандиозной авантюры, в конце все должно выясниться так или иначе.
Тишина. Затем Лизка порывисто меня обняла и звонко чмокнула в щеку.
– Я все равно тебя люблю, кем бы ты ни оказалась, сестренка! – Все слышали, как с моей души свалился гигантский камень? – Ждать осталось недолго, дорогая, ты вернулась как раз вовремя.
– Да, Лея, – Кьен кивнул, – до конца года осталось всего четыре дня!
Вот хмыр!
– Ага. Так что сегодня же собираемся и уходим, только дождемся коронации Сержея через час. Раф и Марко ждут нас на Т’Хаяне к вечеру.
– Коронация? А куда смотрит Гордей? Мне, конечно, его не жалко, но я бы на его месте не пускала младшего брата близко к королевскому источнику.
– Будем собирать вещи, попутно расскажем. Кьен, прощайся со своей барышней, мы через полчаса будем готовы!
Мальчишка убежал, а Лизка начала рассказывать кратко и сдержанно то, что я пропустила, когда перестала существовать. Очень деятельные у меня оказались друзья! После того как мое тело рассыпалось в их руках, а Раф просветил всех насчет моего возвращения, они немного успокоились относительно нашей дальнейшей миссии (насколько можно успокоиться в подобной ситуации). Марко приготовил какой-то эльфийский суперсекретный состав, нечто среднее между сывороткой правды и смертельным ядом. Лиза умолчала о том, каких трудов стоило заставить подозрительного царевича выпить столь полезное зелье, но результат превзошел все ожидания.
Все случилось через несколько дней после нашей с Дарреном гибели. Войска Сержа появились из телепорта недалеко от городских ворот и бодрым маршем пошли к царскому дворцу. Люди старшего наследника отправились навстречу неприятелю. А когда до столкновения оставалось каких-то пару десятков шагов, Марко, следивший за происходящим с крыш ближайших домов, активировал зелье. Гордей, который по случаю неизбежной встречи с братом решил поучаствовать в грядущем сражении, скомандовал своим воинам остановиться. Войска Сержа, почуяв подвох, застыли напротив. Гордей вышел на свободное пространство между двумя армиями и начал говорить. Он обращался к младшему брату, который прошел между рядами своих людей и оказался перед врагом лицом к лицу. Гордей опустился на колени перед Сержем и рассказал, что всегда ненавидел его, с самого появления младшего царевича на свет. За его доброту и открытость, за то, что отец и мать всегда ставили его в пример им с сестрой, за то, что все любили его, а старшего только воспитывали за очередной проступок или выходку. Гордея с самого детства готовили стать царем, и в нем развилась непомерная гордыня, жажда власти, а также пренебрежение чужими жизнями. Искренняя симпатия, которую испытывали окружающие к младшему наследнику, выводила гордеца из себя. И он задумал избавиться от него и от родителей, да так, чтобы все подозревали в преступлении против семьи Сержея. Вид торжественной казни брата на главной площади Дикирии преследовал Гордея по ночам, он буквально помешался на этом. Единственной угрозой планам был советник, которого тоже следовало убрать.
