Дэвид Дрейк - Окольный путь
Раджпуты старались не обращать внимания на принца, занятого вполне определенным делом, и быстро осмотрели покои. Затем, многократно извинившись, ушли.
Как только за ними закрылась дверь, Эон мгновенно слез с Шакунталы. Долго извинялся, объясняя, что его действия вызваны необходимостью. Подчеркнул глубину своего уважения к царственной особе и достоинству принцессы. Снова и снова повторил…
Шакунтала отмахнулась от его извинений. Ответила достойно — на самом деле по-королевски — признавая искренность его извинений. Произнесла подобающие слова, уверяя принца, что понимает необходимость и оценивает быстроту его ума и сообразительность. Добавила дальнейшие заверения: она не сомневается в его благочестии, хороших манерах, воспитании и монаршем достоинстве.
Но затем — не в силах удержаться — скромно заметила:
— Боюсь, принц, что одна из твоих провинций восстала.
Темная кожа принца не позволяла судить с полной уверенностью. Но Шакунтала подумала, что он покраснел. В особенности после того, как давазз добавил со своей потрясающей улыбкой:
— На самом деле! Совершенно наглое восстание! Принцу надо бы постараться и разобраться с восставшим! — А затем сделал широкий жест рукой: — Попробуй взять мое копье!
Вспоминая и улыбаясь, Шакунтала встретилась взглядом с принцем. На его лице тоже появилась улыбка, затем ее сменило другое выражение — улыбка стала извиняющейся, глаза слегка закатились, он пожал плечами и сделал приглашающий жест рукой. Левой рукой, той, которой он не обнимал Тарабай.
Шакунтала поняла его и прижалась к нему с левого бока. Он обнял ее. Принцесса уткнулась лицом в его мускулистую шею. Мгновение спустя почувствовала, как Джиджабай пристраивается у ее собственного левого плеча, дрожа от страха, что принцесса ее покинет. Шакунтала обняла девушку, прижала ее голову к себе и тут же почувствовала, как Джиджабай перестает дрожать.
Шакунтала вздохнула про себя. Будет трудно, муторно и неудобно путешествовать много дней и даже недель в таком положении. Но она безжалостно прогнала эту мысль. Они находятся в состоянии войны, а для ведения войны требуется различная тактика. Эта тактика сработала раньше. Она — испытанная и проверенная. Если кто-то заглянет в паланкин, то не увидит ничего, кроме соответствующим образом прославившегося аксумского принца, как и всегда окруженного покорными женщинами. Конечно, их лица практически никто никогда не видит, ведь они его так боятся. Он же такой жестокий.
Она встретилась взглядом с Тарабай через грудь принца. Маратха робко улыбнулась.
Тарабай все еще испытывает благоговение, поняла Шакунтала. Какое-то время маратхи знали, что иностранцы, в руках которых они оказались, заняты некой странной активностью. И даже почувствовали, что активность каким-то образом направлена против ненавистных малва. Но они не знали точных целей активности до сегодняшнего утра. Прямо перед отправлением каравана девушек завели в комнату, и его люди представили им Шакунталу и объяснили план.
Услышав имя, Джиджабай подняла голову и заплакала от удивления. Плач заглушила сама Шакунтала, обняв свою бывшую служанку. С того самого момента и пока они не забрались в паланкин, девушка не прекращала плакать. Шакунтала все время оставалась рядом с ней. Вначале от любви и жалости. Потом также поняв, что сложившаяся ситуация идеально подходит для их целей.
Три другие маратхи оказались слишком сильно поражены, чтобы сделать что-то, кроме как выполнить все от них требующееся в полубессознательном состоянии. На самом деле получилось даже лучше, чем планировалось.
Тарабай больше не удивлялась. Как поняла Шакунтала, присутствие Эона восстановило смелость девушки. Но она все еще находилась в благоговении. Судя по всем признакам, она родилась в простой семье. Несомненно, из низших каст, вайшиев или шудров. Маратхи всегда серьезно относились к происхождению, но эта мысль, как и всегда, показалась Шакунтале болезненной, и она отмахнулась от нее. Не время думать о сословиях. Тарабай никогда в жизни не могла предположить, что окажется в паланкине — да и еще и на одной мужской груди — с особой королевской крови!
Теперь Шакунтала посмотрела на двух девушек, которых не знала. Они также глядели на нее округлившимися глазами. Но в этих глазах она заметила не только благоговение. Две маратхи практически дрожали от страха. Затем, заметив, что принцесса глядит на них, опустили головы. И стали дрожать сильнее.
«Это должно прекратиться», — подумала Шакунтала.
— Посмотрите на меня, — приказала она. Несмотря на молодость, ее голос звучал резко. Не грубо, просто… она приказывала и слова прозвучали именно как приказ.
Женщины немедленно подняли глаза на Эона, не участвовавшего в разговоре, манера Шакунталы произвела впечатление.
— Вы очень испуганы, — констатировала факт принцесса.
Мгновение спустя женщины кивнули.
— Вы боитесь гнева малва, если они обнаружат, что происходит. Вы боитесь, что вас убьют.
Они снова кивнули.
Мгновение Шакунтала просто смотрела на них, затем заговорила вновь:
— Ваш страх понятен. Но вы должны его перебороть. Страх вам ничего не даст, вы только можете выдать нас всех. Вы должны быть смелыми. Эти люди, эти иностранцы — хорошие люди. Смелые и находчивые. Вы же сами знаете, что это так.
Она ждала. Секунду спустя обе женщины кивнули.
— Вы доверяете этим людям.
Она снова ждала. Они снова кивнули.
— И доверяйте дальше. А также и мне. Я — ваша принцесса. Теперь — ваша императрица. Я — законная наследница трона Андхры.
Маратхи тут же кивнули. Махараштра была одной из немногих земель в Индии, где женщину у власти принимали без вопросов, если она получила власть законным путем. В прошлом маратхи даже становились во главе армий.
Но мысли о Махараштре принесли боль, и Шакунтала заставила себя не думать об этом.
— Я призываю вас на службу, женщины Великой Страны. Андхра снова поднимется, а малва, это дерьмо, будут уничтожены. Этой цели я посвящаю свою жизнь. Если вас уничтожат малва, то они уничтожат с вами и вашу императрицу. А я вас не покину.
Мгновение спустя женщины поклонились. Шакунтала признала поклон. Страх из их глаз уходил, его заменяла смелость, и это радовало Шакунталу. Но радость приносила боль, поэтому принцесса также отмахнулась от нее. Она знала: в ее жизни не будет радости. Только смелость и долг. Она поклялась этим женщинам и она сдержит клятву. Хотя эта клятва навсегда закроет для нее радость.
Шакунтала услышала, как принц что-то пробормотал. Фразу на его родном языке.
— Что ты сказал? — спросила она, взглянув на него. Эон смотрел на нее своими темными глазами, очень серьезно. Мгновение спустя принц улыбнулся.
