Дмитрий Воронин - Гавань Семи Ветров
Они вышли из Лавки со смешанным чувством удовлетворения… и неуверенности. Как будто бы их только что обманули. Жаров и сам не знал, откуда такие ощущения — вроде бы Лавочник ничего особо и не обещал, да и цену взял смехотворную. Наверное, Зарид, покупая алмазные зерна для своего идола, заплатил куда больше — иначе с чего бы Оракулу заострять на этом внимание?
И все же витала в воздухе какая-то недосказанность.
А вокруг сияли стеклом небоскребы. Денису вдруг подумалось, что верхние этажи домов наверняка пусты — а то и вовсе эфемерны. Вряд ли во всем этом городе нашлось бы достаточно жителей, чтобы наполнить эти громады.
И что это вообще за место такое, Гавань? Место, где ветры дуют почти со всех сторон сразу? Может, это целая вселенная? Или всего лишь планета? Или просто город? Ему казалось, что просто один город — его можно было бы назвать небольшим, если бы у города была граница. Ведь это закон, не так ли? У каждого города есть граница, даже если он занимает всю планету целиком. Как сказал Лавочник? Ты приходишь не туда, куда шел, а туда, куда хотел… В этих словах есть еще один смысл… Если все, приходя в Гавань, сразу находят то, за чем пришли, — может, нет и никакого города? А есть просто бесконечный лабиринт образов, подстраивающихся под гостя, показывающих ему то, что он хочет увидеть.
Если вот прямо сейчас зашагать по улице, исчезающей в дымке, — и шагать прямо, никуда не сворачивая… Где они окажутся? На том же месте? Возможно. В неведомом далеке? Возможно тоже. Здесь ничего нельзя было предугадать, здесь жители, прощаясь сегодня, понятия не имели, как будет выглядеть старый друг завтра. А уходя из дома — не представляли, каким он будет, когда придет время вернуться. Но они всегда находят свой дом — потому что хотят найти его.
А может, нет никаких жителей? Может, это — всего лишь иллюзия?
Он протянул руку и дотронулся до стены… пальцы уперлись в прохладное гладкое стекло.
Это ничего не доказывает. Дерек дер Сан наглядно продемонстрировал, что иллюзии могут быть вполне материальны.
Город вампиров. На Земле, в привычном Жарову мире, вампирами называли чудовищных мифических созданий, невероятно быстрых и сильных, пьющих живую кровь, чтобы жить. Убийцы, приходящие ночью, боящиеся чеснока и осинового кола. В мире Таяны — обычные… ну, пусть немного необычные граждане. Мерль, искусный резчик, преданный Таяне до глубины души, время от времени лакомящийся глотком-другим свежей крови, причем зачастую без особых возражений со стороны жертвы — да и чего ей возражать, как не помочь доброму соседу в его малой надобности. А чеснок… жаркое с чесноком Мерль готовил — пальчики оближешь. И не сказать, чтобы при раздаче сам в стороне оставался.
И здесь тоже вампиры. Другие… они не пьют кровь, вонзая острые, как иглы, клыки в шею. Они ее покупают… понемногу — и предлагают в обмен свой товар. Оригинальный товар, весьма востребованный везде, в любом мире. Товар под названием «решение всех проблем». Оружие — пожалуйста. Заклинание — ради бога. Тонну героина — да хоть две. Информацию, звездолет, кофе — все, что пожелает клиент. Пусть клиент только заплатит — своей кровью.
А они, эти новые вампиры, сделают из крови нечто для себя важное. Нечто неизмеримо более ценное, чем алмазы величиной с кулак, золотые монеты с профилями никому не известных королей или ударный рейдер Империи Закст. Вампиры получат капельку стабильности — самого ценного и самого дефицитного товара этого места. И снова будут жить и ждать новых клиентов… Здесь не место живым. Здесь — мир перемен, мир вне законов…
Жаров оглянулся — он вдруг понял, что им надо как можно быстрее возвращаться домой. Гавань — не место для праздных прогулок. Дело сделано — и хватит. Решено…
И он даже не удивился, когда нужная площадь оказалась за углом. Она почти не изменилась — только из беломраморной стала малахитовой. Но оба портала горели как ни в чем не бывало, и все так же стояли возле буро-зеленого полотнища настороженные красноглазые воины в тяжелой броне. Теперь их было всего четверо — остальные, видимо, направились по своим делам, оставив стражей у портала. Что ж, весьма предусмотрительно — если эти карлики не любят, когда по их миру шатаются посторонние.
— Ну, пойдем? — спросил Денис.
Таяна только кивнула. Гавань странным образом действовала на психику, здесь тяжело было находиться долго.
Они вступили на площадь…
И в следующий момент их портал, затянутый в золотую раму, исчез. Не просто растворился в воздухе, а очень быстро стянулся в ослепительную точку и пропал без следа.
Тэй вскрикнула от испуга и беспомощно огляделась по сторонам, словно надеясь, что портал снова появится — ну, может, немного в другом месте. Он, конечно, не появился — зато появилось легко читаемое злорадство в позах бронированных коротышек. Когда в твою сторону показывают пальцем и сотрясаются от хохота, это явно не выражение соболезнования.
— Что случилось? — Голос девушки немного дрожал, но она старалась взять себя в руки.
— Не знаю…
— А я знаю! — Она все-таки сорвалась, и теперь на лице ее был ужас. — Я знаю! Кто-то взял Ключ! Мы теперь заперты здесь… Навсегда… В этом кошмарном мире, будь он проклят!
Ее плечи сотрясались в объятиях Жарова, слезы текли непрерывным потоком. Когда надо, эта девушка умела быть сильной, умела стойко принимать удары судьбы — а при необходимости могла и должным образом ответить. Но иногда стойкости и мужеству приходит конец. Иногда даже самому сильному духом человеку нужна жилетка, в которую можно поплакать. Просто так, ничего не объясняя.
— Я знаю, Кирса, ты недоволен, — бормотал Лавочник, извлекая из шкафов многочисленные детали, из которых его помощник, демонстрируя знание дела, собирал что-то вроде перегонного аппарата. — В конце концов, если ты считаешь, что каждому клиенту, зашедшему за катушкой ниток, надо продавать швейную мастерскую вместе с десятком работников, ты можешь сидеть за прилавком сам. Но когда кто-нибудь все же сообразит, что покупка сделана под воздействием твоего… э-э… гипнотизирующего взгляда, и начнет жаловаться…
Помощник что-то прошипел. Видимо, Лавочник его отлично понял.
— Откуда я знаю, кому он будет жаловаться. Найдет кому. И нам это выйдет боком. В последний раз тебе это сошло с рук…
Опять короткое шипение.
— Да, когда это тебе надо, ты замечательно умеешь демонстрировать забывчивость. — В голосе Лавочника послышалось неудовольствие. — А я напомню — ты продал роботизированный рыбодобывающий комплекс этим… из Бастралла… Я помню, что они дали хорошую цену, но видишь ли, друг мой, следовало бы все-таки сказать им, что для работы комплекса нужна вода и нужно, чтобы в этой воде хотя бы теоретически водилась рыба.
