Алексей Переяславцев - Белый не начинает, но должен выиграть (СИ)
— Ну пап, я им нравлюсь. Нельзя же запретить летать рядом, верно?
Брат, напротив, появлялся (и в воздухе и на земле) с одной и той же юной довольно крупной драконой с чешуей цвета морской волны. По всему видать, Саррод был настроен серьезно. Он даже представил свою милую всем нам. Мне показалось, маме с папой это польстило: такие смотрины полагались хорошим тоном, но не были обязательны. Потенциальная невеста вела себя безукоризненно вежливо со всеми, даже со мной.
Каникулы шли своим чередом. Команда тренировалась регулярно. Мы имели право летать на реку самостоятельно, что однажды и проделали. Это был день отдыха, а для меня — превосходный случай приглядеться к намечающимся связям. Разумеется, все отрывались по — разному.
Хьярра кокетничала напропалую. Она стреляла глазами со скоростью, которая могла бы привести в уныние любого пулеметчика. Отдать должное: стрельба казалась отчасти результативной. Мало того: барышня ухитрялась маневрировать так, что, по меньшей степени, трое юных поклонников пребывали в убеждении, что наибольшее внимание оказывается им — по отдельности, конечно.
Согарр путался ненавязчиво охмурить Суирру. Та отвечала остроумием, но не кокетством. Выражение фиалковых глаз могло показаться рассеянным, но только могло. Я уловил цепкую внимательность к окружающим, хотя та проявлялась лишь на краткие мгновения. Драконочка явно приглядывалась, как и я.
У людей и у драконов, похоже, одинаково развито стремление к противоположностям. По этой причине здоровяк Фаррир оказывал внимание малорослой Фиорре. Делал он это способом, который, на мой взгляд, остро нуждался в оптимизации: рассказывал ей не слишком‑то интересные случаи из жизни своих родственников. Слушательница в процессе рассказа деятельно вертела головой, оглядывая окрестности. Рассказчик почему‑то этого не замечал.
Усредняя, картину можно было описать так: мальчики подбивали клинья к девочкам, а те прикидывались, что это им не очень‑то интересно. Но идиллия рассыпалась от столкновения с внешним фактором.
Из‑за поворота (не из‑за острова!) на стрежень выплыла лодка. Не челн и не расписная. Но в ней было двое, не принадлежащих к драконьей расе. Мы с Гиррой заметили пришельцев одновременно, но первой слово сказала она:
— Вон там люди!
Черный коготь указал на цель. Галдеж сразу свелся почти к нулю. Почти — это потому, что беседа продолжилась, но шепотом.
— Они на деревянной лодке, мне о таких брат рассказывал.
— А мне мама.
— Интересно, что они там делают.
Я знал, что в этих местах Воларра служит границей между драконьей и человеческой территорией, но чуть севернее имеются селения даже на нашем берегу. Но уж на границе ловить рыбу не запрещено никому. Ну так и есть, в воду пошло нечто вроде перемета. Пришлось объяснить:
— Они ловят рыбу…
Тут я вспомнил, что само действие рыбной ловли для людей и драконов несет совершенно разное содержание и пустился в подробности:
— У них в лодке есть веревка…
Стоп. А ведь не каждый дракон знает, что это.
— …это что‑то вроде лианы, только очень тонкой и очень прочной, к ней привязывают маленькие острые железные когти, а на них насаживают приманку — червяка, кусочек мяса, хлеб. Рыба глотает это, и крючок застревает у нее в пасти, а человек потом вытаскивает…
— Ну и сложности!
Все дружно закивали в согласии.
— Ты что, хочешь сказать, что люди и плавать не умеют?
— Нет, почему же, плавают, только у нас это получше выходит. Опять же, у людей когтей нет. Понимаешь, Глорр, люди имеют с драконами много больше различий, чем сходных черт…
Пока я это говорил, нашу группу заметили. Рыбаки энергично вытянули свою снасть из воды, достали якорь (между прочим, железный) и погребли к противоположному берегу.
Гирра снова выказала проницательность:
— Они нас испугались?
Кажется, это именно тот случай, когда политинформация нужна:
— Люди вообще боятся нас. И не доверяют по этой причине.
— А чего же бояться? Мы их не трогаем.
Точка зрения простодушной Фиорры получила несколько одобрительных кивков. Вот теперь мой черед. Я заговорил нарочито медленно:
— У людей есть основания нас бояться. Мы на них абсолютно не похожи. У людей нет чешуи, крыльев, когтей, клыков. Они понятия не имеют о нашем образе жизни, наших мыслях, наших устремлениях. Отсутствие знаний ведет к недоверию. Еще им известно, что все драконы маги. Это не прибавляет доверия, люди и к своим‑то магам относятся с подозрением. Кроме того, мы не торгуем. То есть нет налаженных связей. Добавьте: наш запах людям кажется отвратительным…
На этот раз самый интенсивный обмен взглядами прошел у прекрасной половины нашей команды. Я продолжил:
— Есть еще мотив: зависть. Все драконы маги. У людей из сотни младенцев лишь у одного — двух магические способности. А где зависть, там ненависть. Правда, есть исключения. Я знаю лично двоих людей, с которыми у меня хорошие личные отношения. Но и то перед встречей с ними приходилось отбивать у себя драконий запах.
На этот раз первой сориентировалась Рройта, тоже кокетка не из последних:
— А как отбивать?
Я объяснил.
Согарр в очередной раз проявил рассудительность:
— Стоп. Ну, ладно, могу понять обычных людей, что они нас боятся. Один дракон сильнее одного человека. А как же их маги?
Мне придется выдумывать. Но правдоподобно:
— Человеческие маги нас презирают. В магии драконы в массе слабее, потому что люди долго ей учатся (если есть способности, конечно). И у обычного дракона в распоряжении лишь два типа магии — телемагия и одна из стихийных — а у людей гораздо больше. О большей части человеческой магии драконы и понятия не имеют. Правда, люди — маги обычно сильны лишь в своей специальности. Великие не в счет, понятно, но их всего‑то два.
Гирра, судя по движению гребня, что‑то проанализировала и даже пришла к выводам, но, тряхнув головой, промолчала. Я продолжил:
— В армии нам придется сталкиваться с людьми. Так что будьте готовы к проявлениям, скажем так, недобрых чувств.
Воцарившееся молчание носило аналитический оттенок. Мою информацию оценивали и делали выводы.
Назавтра события приняли совсем уж неожиданный оборот.
Это были заранее обговоренные день и час, когда мы могли встретиться с Мирутой. И она появилась.
— Доброго тебе утра, Динозаврр.
— И тебе, Мира. У тебя красивая одежда.
Это была правда: не просто аккуратная, а почти новая и хорошо выстиранная блузка с вышивкой, косынка в тон и юбка из полосатой ткани. А ведь мыло здесь дорого; если хозяйка заботится о чистоте одежды — значит, она может себе позволить такое.
