Андрей Кощиенко - Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина (общий файл)
— Ю Чжин, прекрати, — сказал Чжу Вон, — она просто работает на меня. Распугивает невест. Поняла? Она актриса.
— Да-а? — протянула Ю Чжин, продолжая с подозрением смотреть на меня, — Актриса? Разве в её возрасте это возможно? Или она учится в художественной школе?
— Пока она нигде не учится. Она школьница.
— Школьница? Как тогда она может быть актрисой? И откуда она так хорошо знает английский?
Судя по голосу, Ю Чжин одолевали сомнения. Нет, а что? Трудно начать так вот вдруг безоговорочно верить, если тебе ещё минуту назад самозабвенно врали.
— Юн Ми, расскажи Ю Чжин, где ты так хорошо изучила английский, — попросил меня Чжу Вон.
Ага. Ловко перебросил вопрос, на который не знает ответа. Ладно. Расскажу.
— По самоучителю выучила, — с наглым видом ответил я, — купила и выучила.
— Куп-пупиллла? — поразилась Ю Чжин.
Да так поразилась, что даже рот приоткрыла.
— Да, купила, — подтвердил я, не поняв причины её удивления и на всякий случай уточнил, для повышения правдоподобия, — за три бакса. А что? Нельзя?
Рядом захрюкал в ладони Чон Хан. Похоже, он просто рыдал от смеха, потому что его повело в сторону, да так, что он чуть не завалился со стула.
Что я такого сказал? — не понял я, смотря на него, а потом на тоже улыбающегося Чжу Вона, — что тут смешного?
— Ах ты мичинн-ян! Да как ты смеешь мне такое говорить?! — вскочив на ноги и сжав кулачки, заорала на меня Ю Чжин, выйдя из ступора.
У Чжу Вона, опять отпала челюсть. В который раз за последние три минуты.
Мичинн-ян? — подумал я, обдумывая перевод услышанного, — распутная девка? Это кто тут такая? Я, что ли?! Точнее — Юн Ми? Чего себе эта дура позволяет? Это что, высший класс?
Я разозлился.
— Чжу Вон! — обернувшись к ошалевшему парню, приказным тоном, произнесла Ю Чжин, — На сегодня все! Отвези меня домой. Настоящий оппа всегда провожает подружку домой. Придется играть роль джентльмена, раз из-за тебя мне пришлось встретится с ней!
Ю Чжин, взмахнув рукой, порывисто ткнула в мою сторону пальцем.
Да она офигела тут руками размахивать! — совсем разозлился я, — и так тут еле сижу с этими месячными, так ещё местная Гермиона в меня пальчиком тыкать будет!
— Ты что, одзёсама, не видишь, что Чжу Вон и Чон Хан заняты разговором? — прищурившись, холодно поинтересовался я у Ю Чжин, — как ты смеешь мешать мужчинам? В таких случаях, как этот, девушка говорит парню, что провожать не надо, ведь он тоже устал. Поэтому, изобрази заботливую подружку и проваливай. А мы продолжим пить дальше.
Наклонившись вперёд, я протянул руку и подняв зелёную бутылочку соджу за горлышко, со стуком поставил её на стол рядом с собою.
Чон Хан упал со стула и, изогнувшись на полу креветкой, завыл, давясь смехом.
— Аааах! — потрясённо, втянула в себя воздух Ю Чжин.
(Одзёсама (ojousama) — “принцесса”, испорченная девчонка из богатой семьи. яп. Прим. автора)
Время: четверть часа спустя
Место действия: машина Чжу Вона. Он и Юн Ми только что сели в неё. Чду Вон завёл двигатель. Юн Ми возится, пытаясь пристегнуть ремень.
— Ты точно — сасигя, — говорит Чжу Вон к Юн Ми смотря при этом на показания приборов на приборной панели.
Юна молчит, продолжая возиться с ремнём.
— Как ты могла так с ней разговаривать? У тебя что, вообще никакого воспитания нет? — продолжает докапываться до Юн Ми Чжу Вон переводя взгляд с приборов на неё.
— А что не так? — интересуется Юна.
Ей наконец удаётся защёлкнуть язычок ремня в замке.
— Она ведь старше тебя на пять лет!
— Ну и что? — говорит Юн Ми, — я слышала теорию про то, что с возрастом приходит мудрость. Только жизнь показывает, что чаще всего возраст приходит один. Без мудрости.
Услышав такое, Чжу Вон громко фыркает.
— Хочешь, чтобы тебя уважали? — продолжает пояснять Юна свою позицию по данному вопросу, — Тогда сделай, чтобы было за что. А то — возраст! Все когда-то станут старыми.
— Ну ты даёшь! — покрутил головою Чжу Вон, — тебя учителя в школе за это не били?
— Не помню такого, — буркает Юна и отвернувшись, принимается смотреть в боковое окно.
— Понял, — сказал Чжу Вон, с улыбкой смотря на девушку, — у тебя там была банда, которая держала в страхе не только школу ну и всю округу. А когда на вашу территорию случайно забрёл маньяк, то этот несчастный предпочёл сам сдаться полиции, лишь бы не иметь дела с вами. Так?
Чжу Вон с насмешкой смотрит на девушку.
— Да, именно так и было, — подтвердила Юна, — а в свободное от учёбы время мы грабили караваны.
— Какие караваны?
— Всякие. Какие только попадались!
— Ну у тебя и язык! — качает головой Чжу Вон, — твой муж сбежит от тебя через неделю, если ты будешь говорить ему такие вещи.
— Не сбежит, — уверенно говорит Юна, — женитьба, точнее замужество, никак не входят в мои планы.
— Все девушки хотят замуж. Одна ты — не хочешь, — задумчиво говорит Чжу Вон, вновь смотря на приборы и выносит вердикт — Ты какая-то больная….
— Я — особенная, — спокойно поясняет ему Юн Ми.
— Да, да. Я это уже понял. На вот, возьми, “особенная”!
Вынув из внутреннего кармана пиджака стильный кожаный кошелёк из коричневой кожи, Чжу Вон раскрывает его и, вынув две стодолларовые бумажки, протягивает их Юн Ми.
— Что это? — интересуется та, смотря на деньги, но не спеша их брать.
— Гонорар. За отлично сыгранную роль.
— Отлично сыгранную? Разве это был не провал? — удивляется Юна.
— Выражение лица Ю Чжин… Это было бесподобно! Держи!
— Всего двести баксов за такую великолепную игру? — снова удивляется Юн Ми, смотря на купюры.
— Эй, эй, эй! Я тебе что — банкомат, что ли? Не хочешь, не надо!
Чжу Вон делает движение, собираясь их убрать.
Наклонившись вбок, Юн Ми ловко выхватывает деньги у него из пальцев.
— Ну, раз я их заработала, тогда, так уж и быть — возьму, — говорит она, смотря парня.
— Ну ты шустрая, — качает тот головою.
— Мой первый актёрский гонорар, — говорит Юн Ми, — разглядывая купюры, — Думала, что он будет гораздо больше. Хотя и за это — спасибо. Сонбе, так значит, с Ю Чжин, всё нормально получилось?
— Да, — кивает Чжу Вон, — это неплохой ей урок. Она меня достала, бегает везде за мною.
— Она — тебя преследует? Правда?
— Ю Чжин — “сталкер”. Она решила, что выйдет за меня замуж. Поэтому, постоянно донимает меня этой ерундой, мелькая в моих глазах.
— Аа-а! — понимающе поизносит Юн Ми и спрашивает, — А почему она вдруг так разозлилась? Я вроде бы ничего “такого” не сказала, пока она орать не начала.
