Дэйв Дункан - Будущее непределенное
Элиэль пробормотала слова благодарности. Получи она такую похвалу за игру на сцене, она пришла бы в восторг. Благодарность за проповедь казалась ей излишней. Все, что она делала, — это только повторяла слова Освободителя. Порепетировав, это мог бы сделать каждый. И потом, талант — это Божий дар, говорил Д'вард, так что она здесь вроде бы и ни при чем, и нечего задирать нос.
— А где Д'вард?
— На дворе, — ответил Пиол. — С Домми и Килпианом. И не спрашивай нас, что они там делают, мы сами не знаем.
— Не совсем так, — поправила его Асфраль. — Что они делают, мы знаем. Мы только не знаем зачем.
Окна выходили во двор, с двух сторон замкнутый флигелями, а с третьей — высокой стеной. Подобно саду вокруг дома, двор был совсем запущен; деревья и кусты буйно разрослись, заполнив почти все пространство. Летом он, должно быть, напоминал джунгли. Зимой в нем царило бурое запустение. То, что было когда-то газоном, превратилось в маленький лужок. Три человека расхаживали по нему, откидывая в сторону сучья.
— Не костер же они собираются там разводить. Он же сожжет весь дом.
— Они расчищают место, — сказала Асфраль. — Мне кажется, у нас будет бал. Могу я рассчитывать на первый танец с тобой, Пиол?
Он не то усмехнулся, не то закашлялся.
— Если ты обещаешь не наступать на мои мозоли. Что до меня, я надеюсь, что пир будет все-таки сначала.
— Д'вард когда-нибудь раньше обещал пир? — спросила Элиэль. Она могла бы съесть небольшого мамонта с бочонком кленоягодного соуса.
— Нет, — хором отозвались остальные.
— А ведь красивый сад был раньше, — мечтательно вздохнула Асфраль. — Вон фонарное дерево. И гигантский веретенный орех. А вон те, маленькие, — сезамы; они очень красивы по весне.
За дверью зашуршали листья. Вошел низкорослый человек; такое облако светлых волос могло принадлежать только Дошу Вестовому.
— Двадцать! — объявил Тьелан откуда-то от камина. — Можем начинать.
— Двадцать три, — возразил Дош. Следом за ним в комнату вошли еще двое.
— Алис и Каптаан, и не забывай самого Д'варда.
Тьелан начал клясться, что и не думает забывать Д'варда. Наконец все расселись. Люди во дворе, похоже, закончили свои дела и пошли к дому.
Элиэль почти никогда не видела, чтобы все Носители Щита собирались вот так, без посторонних. Ну, почти без посторонних. Алис и Каптаан не в счет
— они совсем другое дело. Они не относились ни к Носителям Щита, ни к Друзьям. Они не вели проповедей и не отвечали ни за что. Они просто были. Освободитель знает, что делает. Законы — для замышляющих зло, говорил он. Праведники руководствуются только совестью.
Килпиан с Домми пригнулись, проходя в низкую дверь, и уселись на свои места. За ними вошел Д'вард и остановился, оглядываясь по сторонам — наверное, считал собравшихся. Он так и не стал садиться.
— Мое благословение всем! — сказал он. — Голодны?
— Да! — ответили почти все.
Он вздохнул:
— Я тоже! Нам придется потерпеть еще немного. — Он подошел к камину и встал спиной к нему. — Некоторые из вас беспокоятся, наверное, не собираюсь ли я устроить ритуальный обед. Не собираюсь. Мы здесь не за этим. И у нас все равно нет ни вина, ни хлеба.
Он заходил по комнате.
— Вам интересно знать, что тогда будет? Единственный позаботится об этом. Рваная Губа? Ничего тревожного?
— Нет, господин. — Низкий голос Солдата послышался откуда-то из самого темного угла. — Но они близко. Их много. Я нюхом чую моа.
— Уж лучше моа, чем их всадников! Соратники… — Д'вард дошел до стены, повернулся и зашагал обратно, вглядываясь в лица. — Да, я горжусь тем, что могу называть вас соратниками. Вы все уже поняли, я уверен, что наше путешествие подошло к концу. Я даже не ожидал, что таргианцы позволят нам зайти так далеко. Я не хочу искушать судьбу дальше, ибо с нами здесь тысячи людей, из которых получились бы отличные рабы в шахтах.
Он ходил взад и вперед, обращаясь то к одной группе сидящих, то к другой, но так, чтобы его было слышно всем.
— Да, это конец. Все эти славные люди, которых мы привели с собой, сыграли свою роль. Подобно гостям на свадьбе, которые проводили уже новобрачных в опочивальню, они должны теперь разойтись с миром.
А Освободитель — он что, тоже уйдет? Исчезнет так же внезапно, как явился в этот мир, а Свободных рассеют, возможно, будут преследовать… Что будет тогда с Элиэль Певицей? В «Цветущую вишню» она не вернется, это точно. А на проповедниц ереси спрос небольшой. Конечно, теперь, когда ноги у нее нормальные, ничто не мешает ей играть на сцене, но она ведь теперь прозрела и знает, как греховно большинство пьес — все эти гнусные языческие легенды. Она и думать теперь не будет о Празднествах Тиона. А замужество, нормальная женская доля… Нет, какого бы мужа она ни нашла себе, каждый раз, глядя на него, она будет сравнивать его с Д'вардом… Она должна молиться, и Единственный поможет.
А если и не он, Д'вард никогда ее не бросит.
Он все продолжал говорить:
— Конец, но одновременно и начало. Об этом доме мне рассказывал один друг, живущий не так далеко отсюда. Он сказал, что хозяин и его сыновья убиты Жнецами много лет назад, и этот старый дом оставался с тех пор пустым и заброшенным, ибо никто не знает, кому он принадлежит теперь. Это было величественное место когда-то, и оно будет величественным снова… Ага!
За дверью прошелестели по листьям чьи-то шаги и смолкли. Элиэль не видела, кто там, но Д'вард видел и довольно улыбнулся.
— Кучумбер Лодочник, да? Полагаю, ты пришел за Дошем.
Дош был уже на ногах, направляясь к выходу. Д'вард смотрел им вслед, пока они не скрылись из вида, потом опять заходил.
— Это значит, к нам пожаловали гости, так что с домом придется обождать. Давайте подумаем лучше про пир. Сколько еды у нас осталось?
— Вся вышла, господин! — сказал Домми, и остальные пробормотали что-то, соглашаясь с ним.
— Совсем не осталось? — Д'вард остановился в центре комнаты. — Никакой еды! Еды нет, но Освободитель обещал пир, так что мы должны воззвать к Единственному, и он явит нам свое чудо с небес, так? — Его голос звучал тихо, но каждое слово резало как острое лезвие. — О, друзья мои, разве не говорил я вам, что мозги даны, чтобы думать? Вы умерли бы от жажды под водой. Господь уже дал вам все, что необходимо. Разве не сказал я вам, что мы пришли? Домми, сколько подвод потребуется, чтобы везти детей и больных?
— Четыре, может, пять.
— Тогда оставь пятерых волов и… ага, поняли? — Освободитель улыбнулся, а дом сотрясся от хохота.
55
Джулиан шепотом объяснил Алисе суть происходящего. Она хихикнула. Носители Щита обсуждали грядущий пир, подшучивая насчет того, как лучше готовить лам, волов и кроликов. Скорее всего они будут съедобные, но жесткие как подметка. Эдвард слушал это с терпеливой улыбкой.
