Джим Батчер - Грязная игра
Никодимуc не смог бы войти к Майклу в дом — но у него был целый отряд неадекватных оруженосцев с автоматами и дробовиками, которые смогли бы, а он был переполнен болью от потери собственной дочери.
Мэгги была там. Как и дети Майкла. И беззащитный архангел.
— Он идёт к тебе домой, — выдохнул я. — Он идёт за нашими семьями.
Глава 48
— Назад, — резко выдала Анна Вальмон и опустилась на колени, развернув на земле набор своих инструментов перед сломанной ручкой. — Дрезден, уйди с дороги.
— Скорей, скорей, скорей, — поторопил я, отойдя в сторону.
— Я знаю, — она принялась выдёргивать инструменты из набора.
— Скорей.
— Я знаю.
— Ты не можешь её просто вскрыть?
— Это бронедверь, Дрезден, а не велосипедная цепь, — огрызнулась Вальмон. Она одарила Майкла раздражённым взглядом и кивнула в мою сторону.
Майкл выглядел так, будто тоже хотел её поторопить, но лишь сказал:
— Не мешай ей, Гарри.
— Это недолго, — пообещала она.
— Проклятье, — высказал я, переминаясь с ноги на ногу.
— Дрезден? — вопросил Грей.
— Ну что?
Словно с большого расстояния, до хранилища донеслось эхо от хора стенающих воплей.
Грей поджал губы.
— Должен ли переход вроде этого оставаться открытым?
Я обернулся и уставился на переход. Единственным источником света на той его стороне являлся он сам, но этого было достаточно, чтобы показать мне шагнувшую к порталу огромную фигуру, чья волосатая коленная чашечка находилась на уровне моей груди. Затем она опустилась на колени и огромное, уродливое гуманоидное лицо со сросшимися бровями и единственным громадным глазом в центре лба голодно обратилось на меня.
Я перехватил посох и сосредоточил волю.
— Ну хоть бы раз всё пошло по плану, — рыкнул я. — Disperdorius.
Энергия покинула меня дурманящей волной; контур перехода сложился в себя и пропал, забрав с собой циклопа. Я отвернулся от схлопывающегося портала обратно к двери ещё до того, как световое шоу завершилось.
Прозвучал тихий хлопок, за которым последовало шипение, и я повернулся, чтобы увидеть Вальмон, держащую нечто вроде миниатюрного автогена, подключённого резиновыми шлангами к паре маленьких баллонов. Она передала Грею стальную отвёртку и сказала:
— Мне нужен прямой угол.
Грей хмыкнул, взял её обеими руками и прищурился. А затем согнул жало отвёртки под прямым углом так резко, что очертания его предплечий размылись.
— Вставь внутрь гнезда, где он её сломал, вот здесь, и держи, — добавила она.
Грей так и сделал. Вальмон просунула полоску какого-то металла в отверстие, нацепила маленький квадрат из тёмного пластика, чтобы защитить зрение от ослепляющего факела горелки, и от двери полетели искры. Она работала над этим около пятисот лет, что, вероятно, уложилось в пару минут, после чего автоген истратил топливо и погас.
— Держи ровно, — предупредила она. — Хорошо, отпускай.
Грей отпустил ручку отвёртки, застывшую в отверстии примерно в той же позиции, что и оригинальная ручка.
— Готово. Пошли, — сказал я.
— Нет, — отрезала Вальмон. — Материалы не те, и я не слишком оптимистична по поводу этой пайки. Мы должны дать ей остыть или только сломаем её, а топлива на вторую попытку нет. Шестьдесят секунд.
— Проклятье, — я принялся шагать взад-вперёд. — Ладно, когда мы выйдем, я направлюсь к дому как можно быстрее. Майкл, тебе надо добраться до телефона и…
— Я иду с тобой, — сказал Майкл.
Я обернулся к нему и высказался жёстким, практичным тоном:
— У тебя нога ранена. Ты меня замедлишь.
Его челюсти сжались. Мускулы напряглись. Но он кивнул.
— И тебе надо будет помочь остальным убраться из банка. Надеюсь, без превращения в решето по дороге. Уходи, найди телефон и предупреди Черити. Возможно, у неё хватит времени спрятать всех в убежище.
— Он сожжёт дом вокруг них, — тихо сказал Майкл.
— Чёрта с два, — сказал я. — Иди следом так быстро, как сможешь.
Он кивнул. Потом, молча, протянул мне рукоять Амораккиуса.
— Я не могу забрать его у тебя, — сказал я.
— Он не мой, Гарри, — ответил Майкл. — Я его просто взял на время.
Я положил пальцы на рукоять, а затем покачал головой и толкнул её обратно к нему. Меч обладал невероятной мощью — но и требовал невероятной аккуратности в использовании, а я не имел ни настроения, ни склонности к тому.
— Мёрфи знала, что не должна была использовать Фиделаккиус, но вчера вечером всё равно сделала это, и теперь его нет. Я не гений. Но я быстро учусь.
Майкл легонько усмехнулся.
— Ты хороший человек, Гарри. Но ты допускаешь ту же ошибку, что всегда допускает Никодимус — и которую сделала Кэррин.
— Какую ошибку?
— Вы все думаете, что главное в словах «Меч Веры» — это «меч».
Я нахмурился.
— Мир постоянно считает, что разрушение физической оболочки — это победа, — тихо продолжил он. — Но Спаситель был больше, чем просто клетки, ткани и химические соединения — и Фиделаккиус больше, чем дерево и сталь.
— Его нет, Майкл, — ровно сказал я. — Иногда плохие парни выигрывают.
— Иногда им так кажется. Но лишь на время.
— Откуда тебе знать?
— Я не знаю, — его лицо осветилось внезапной улыбкой. — Вот почему это называется верой, Гарри. Ты увидишь.
Я заметил, что Грей пристально смотрит на Майкла.
— Время, — сказала Вальмон. Она протянула руку и коснулась пальцами отвёртки. Затем, очень мягко, повернула ручку.
Бронедверь издала громкий щелчок и распахнулась.
— Двигаем, — сказал я.
— Если предположить, что Вязальщик нам даст, — добавил Грей.
Мы вышли из хранилища в комнату с депозитными ячейками и обнаружили её совершенно разгромленной. Внешняя стена хранилища была испещрена вмятинами в полтора дюйма глубиной. Ещё больше вмятин и пятен покрывали депозитные ячейки на двух других стенах. Облицовка со стены, в которую были вмонтированы мины, просто обрушилась, обнажив бетонное основание, которое тоже было искромсано и изрублено рикошетившими металлическими шариками заряда, некоторые из которых, неглубоко вошедшие в стену, ещё были видны. Пол был покрыт гравием и обломками.
Кроме того, тридцать костюмов Вязальщика стояли полукругом напротив двери хранилища, перекрывая каждое возможное направление. И каждый направил на нас «Узи».
— Ого! — сказал я, сжимая посох. — Вязальщик, притормози!
— Двинешься ещё на дюйм, и от тебя только мокрое место останется! — донёсся голос Вязальщика из коридора снаружи депозитной комнаты. Удивительно, но дверь по-прежнему держалась на петлях, и маленький наёмник стоял где-то за ней. — Где Ханна?
