Маргарет Уэйс - Драконы Повелительницы Небес
Рыцарь вошел в логово, переполненный наивным восторгом, в совершенном неведении. Он двигался медленно и осторожно, держа наготове меч на случай, если столкнется с драконом или каким-нибудь стражем. В логове никого не было, за исключением жертв Слякоти — вмороженных в лед тел, которые она выковыривала и пожирала, когда ленивой бестии не хотелось отправляться на охоту.
Рыцарь сразу же обнаружил Око. Драконы, заключенные внутри, ощутили его страстное желание. Однако Дерек не прибавил шагу, продолжая двигаться медленно, то и дело оглядываясь, боясь, что кто-то подкрадется сзади. Око терпеливо ждало.
Наконец, убедившись, что он один в логове, рыцарь убрал в ножны меч и одним прыжком очутился рядом с вожделенной добычей. Он снял с пояса мешок из оленьей кожи, затем смерил взглядом мешок и Око и слегка нахмурился — оно было слишком большим и не поместилось бы внутрь.
Сзади раздался какой-то звук. Рыцарь выронил мешок и, выхватив меч, обернулся. В этот миг Око сжалось, сделавшись как раз нужного размера. Звук больше не повторялся, и рыцарь вновь повернулся к Оку. Ему показалось, что оно стало меньше, в глазах пришельца сверкнуло подозрение. Он отступил на шаг.
Око спокойно лежало на своем пьедестале.
Дерек тряхнул головой. Он был ранен, измотан, истекал кровью. Должно быть, он ошибся. Снова убрав меч в ножны, рыцарь поднял мешок с ледяного пола, протянул руки и коснулся Ока.
О, как мало знал он о магических предметах и как скоро суждено было ему это понять — к своему вечному раскаянию!
Существуют заклинания, которые необходимо произнести перед тем, как дотрагиваться до подобных артефактов. Это не гарантировало, что Око подчинится, но ослабило бы волю заключенных в нем драконов. Тот, кто решился протянуть к Оку руку, должен обладать могучей волей, должен быть готов подчинить себе сущность плененных сущностей. Он должен быть готов противостоять рукам, которые потянутся ему навстречу, чтобы повергнуть его.
Рыцарь думал, что ему нужно всего лишь взять хрустальный шар. Око вывело его из этого заблуждения самым неожиданным и страшным образом, вспыхнув ярким светом, ослепившим рыцаря. Он прикрыл глаза и не заметил, как разноцветная субстанция внутри закружилась и заплясала. Не видел он и рук, потянувшихся оттуда и схвативших его руки.
Дерек глотнул воздуха. Он попытался освободиться, но у него не хватило сил. Его воля поколебалась. Он был сбит с толку и ужасно напуган. Око подавило его волю и не отпускало до тех пор, пока рыцарь не перестал сопротивляться.
Драконы стали нашептывать ему слова отчаяния, лишая надежды.
Когда все было кончено, они отпустили рыцаря.
Довольный собой, так и не понявший, что произошло, Дерек Хранитель Венца забрал Око Дракона из Ледяного Замка. Отныне он обречен был вечно слышать голоса, шепчущие в ночи о гибели.
16
Мертвые и живые
Волки убежали, но опасность не миновала. Дерек отправился в логово драконицы на поиски Ока. Лорана и остальные оставались в туннелях под осажденным Замком. Шум сражения был слышен и здесь. Ледяной народ сумел пробиться внутрь, и бой продолжался в стенах Замка. Битва еще не закончилась. Волшебник был мертв, но его приспешники продолжали обороняться.
Стурм убрал меч в ножны и опустился на колени у тел товарищей. Он закрыл им глаза, накинул на изуродованное тело Эрана свой плащ и, набрав пригоршню снега, смыл кровь с лица Бриана.
Лорана боялась, что Гилтанас бросится вслед за Дереком и даже станет драться с ним за Око. Но тот остался. Он смотрел на тела двух рыцарей, вспоминая, что еще вчера вечером они были живы, смеялись, беседовали и пели. Эльф склонил голову, его глаза наполнились слезами. Лорана стояла рядом с ним. Он обнял ее за плечи, вдвоем они опустились на колени в снег, чтобы отдать дань погибшим. Флинт утер глаза и откашлялся, чтобы прочистить горло. Тассельхоф размазывал по лицу кровь, сморкаясь в носовой платок Карамона.
Эран и Бриан спали смертным сном, сжимая в остывших руках мечи.
Стурм поднял глаза к небу и стал тихо молиться:
— Да обретут эти славные воины покой в чертогах Хумы…
— Оставь это теперь, — перебил его Дерек.
Он вернулся из драконьего логова, держа в руках кожаный мешок, перевязанный тетивой.
— Я нашел Око. Нужно выбираться отсюда, пока нас не обнаружили.
Он взглянул на тела Эрана и Бриана, лежавшие на залитом кровью льду, и судорога исказила его лицо; слезы навернулись на глаза, губы задрожали. Но рыцарь сжал губы и утер глаза.
— Мы вернемся сюда за телами, после того как доставим Око в безопасное место, — холодно и бесстрастно произнес он.
— Иди, мой господин, — тихо возразил Стурм, — я останусь с павшими.
— Зачем? Они никуда не уйдут! — сказал Дерек со злостью.
Флинт нахмурился, издав глухое рычание. Лорана непонимающе посмотрела на рыцаря.
Стурм стоял молча, не шелохнувшись. Дерек обвел всех гневным взглядом:
— Вы считаете меня бесчувственным, но я думаю о них. Прислушайтесь! — Он указал в сторону туннеля, откуда доносился шум битвы, бряцание оружия, крики раненых. И эти звуки с каждой минутой приближались. — Рыцари отдали свои жизни. Ты хочешь, чтобы их жертва оказалась напрасной, Светлый Меч? Может, ты думаешь, что нам всем нужно остаться здесь и умереть вместе с ними? Или мы завершим нашу миссию и останемся в живых, чтобы воспеть их подвиги?
Никто не произнес ни слова.
Дерек пошел по туннелю к выходу. Он даже не обернулся, чтобы посмотреть, следуют ли за ним остальные.
— Дерек прав, — в конце концов произнес Стурм. — Нельзя допустить, чтобы их жертва была напрасной. Паладайн сохранит их. Ничего не должно случиться с телами до тех пор, пока мы не вернемся, чтобы забрать их домой.
Светлый Меч отсалютовал каждому павшему и пошел за Дереком.
Гилтанас подобрал стрелы, какие смог найти, и последовал за Стурмом. Флинт кашлянул, потер нос и, подняв Тассельхофа, шлепнул кендера и велел ему шевелиться и перестать хныкать.
Лорана задержалась в пещере, где лежали убитые. Друзья. Враги. Подняв топор, на котором замерзла кровь мага, она отправилась навстречу судьбе.
ПЕСНЬ ЛЕДЯНОГО НАРОДА
О братья и сестры, народ ледяной,
Внимайте легенде и пойте со мной!
долго, но вышел ему срок —
И да послужит это тиранам в урок!
Веками твердыня стояла на скалах, горда,
Грозна, неприступна, а стены ее из камня и льда
Возвел нам на горе
Братья и сестры, слушайте песнь мою —
Как пал Ледяной Замок, я вам спою.
Зло правило оре, в недобрый час
Чародей — темный эльф по прозванью Феал-хас.
Себе на службу поставил тысячи войска он,
Свирепые таной и дракониды его охраняли трон:
Пытали, морили голодом стаю белых медведей они,
Покуда те кровожадными чудищами не стали —
кидаются, чуть кивни.
Вся эта нечисть была послушна слову малейшему колдуна:
На парапетах Замка войско вставало, как ощетиненная стена,
Но главным оружьем мага был белый дракон:
По мановению Феал-хаса любого в пепел спалил бы он.
Итак, железной десницей правил темный эльф Феал-хас
И долгие, долгие годы жестоко тиранил нас.
А мы из страха не смели под игом его вздохнуть,
Лишь тяжкие стоны порой разрывали грудь.
Вотще избавленья ждал ледяной народ,
Но жили мы в страхе и в рабстве за годом год.
А что избавленье? Откуда взяться ему,
Когда тиран весь край погрузил в отчаянья Тьму?
О братья и сестры, народ ледяной,
Внимайте легенде и пойте со мной!
Но час настал, забрезжил надежды рассвет.
Сам Хаббакук, древний Бог наш, явился старцу Раггарту во сне.
Он молвил так: „Восстань, ледяной народ!
На битву за волю небо тебя зовет!“
Вот так Хаббакук победу и чудо нам посулил,
В сердца оробелые наши надежду и храбрость вселил.
Не только мы, ледяной народ, тогда поднялись на бой:
Рыцари, эльфы, гномы стеклись на подмогу толпой,
И каждый из них был принят у нас как родной!
А в день решающей битвы вождь Харальд возглавил
наши войска.
Душа его не ведала страха, рука с оружьем была крепка.
„Мы выкурим темного эльфа из Замка, — сказал, — как
из норы барсука“.
О братья и сестры, народ ледяной,
Внимайте легенде и пойте со мной!
И вот на рассвете к Замку подплыли мы
И трепетали, зная, что штурмом идем на средоточие Тьмы,
Но покровительство неба вселяло храбрость в сердца,
И все сказали: „За свободу будем биться мы до конца.
Мы лучше последнюю каплю крови прольем и в бою падем,
Чем вновь под игом тирана выи свои согнем“.
И с первым солнца лучом свершилось чудо, что обещал Хаббакук:
Хищный дракон Феал-хаса исполнился страха вдруг.
Он улетел, а вслед ему несся наш воинственный клич,
И мчался дракон, обезумев, как от охотников дичь.
А мы, засмеявшись, уже не пытались его настичь.
О братья и сестры, народ ледяной,
Внимайте легенде и пойте со мной!
Бойцы порешили: небо нам добрый знак подает,
С удвоенной силой кинулись мы вперед.
Но на защиту твердыни дракониды встали стеной,
И стрелы дождем посыпались, кровь полилась, боли послышался вой.
Тогда из ладьи на землю два мудрых старца сошли:
Сам Раггарт и с ним Элистан — жрец из дальней земли.
Бесстрашно шагал за нашим Раггартом Элистан —
Его осенял благодатью чужеземный Бог Паладайн.
„Смотрите, — вещали герои, — небо нас охранит.
Того, кто верит и ждет, вражья рука не сразит“.
И точно: средь стрел идут невредимы, как будто простерся над ними щит.
Уже у подножия башни мудрые старцы стоят,
Вот смотрят в небо, но что там ищет их взгляд?
Все видят: Раггарт со спутником ловят солнечные лучи
И направляют на стену, а те, горячи,
Вмиг растопили лед, да так, что забили ключи!
Ах, славно тогда затрещал замок проклятого колдуна!
Вместе с войском его обрушилась вся стена,
А мы от твердыни уже не оставили ни валуна!
Когда, как песочный Замок, рассыпалась та ледяная твердь,
То на развалинах бой занялся — не на жизнь, на смерть.
Только и было видно что стрел да мечей круговерть!
А Феал-хасу в битве чары темные не помогли:
Тающий лед и землю он кровью своей обагрил.
Дева-эльфийка, ликом светлая, как Луна,
Своим топором боевым повергла ниц колдуна.
Смерть заслужил Феал-хас, его предсмертная мука была страшна.
О братья и сестры, народ ледяной!
Победе возрадуйтесь, пойте со мной!
О сладость победы! Ликуй, народ ледяной!
Где раньше Замок эльфа сверкал неприступной стеной,
Теперь победителей войско катит волной!
А вы, кто слушал легенду, ее запомните впрок,
Она в себе таит драгоценный урок —
Надежду терять нельзя, друзья, никогда.
Об этом подумайте, если придет беда.
Лестер Смит
