Александр Беловец - Ловушка для богов. Книга 1. Источник (СИ)
Воин, суетившийся у котелка, молча всыпал в закипевшую воду крупу, горсть специй и только тогда снизошёл до ответа:
— Нет ничего удивительного. Когда-то давно Хеграт-Гир был очень оживлённым местом.
— А Хеграт-Гир это что? — лениво переспросил Колин. От тепла костра по телу разлилась приятная лень.
— Хеграт-Гир с древне-схетского переводится как «Каменный остров».
— А каменным, вероятно, его назвали из-за густой растительности? — усмехнулся сержант.
— Зря смеёшься, — не принял шутки Скахет. — Давным-давно здесь было весьма живописно. Остров пересекала глубокая река, цвели великолепные сады и водилась всевозможная живность…
— … а после была война, и великие разрушения превратили остров в царство развалин, — зловещим шёпотом продолжил Колин. Настроение было хорошим — ноги болеть перестали, а желудок приятно урчал в предвкушении сытого ужина — почему бы не подурачиться.
— Да ну тебя, — отмахнулся воин, разворачивая свёрток с остатками печени верлов. — Будешь плохо себя вести — мяса не получишь.
— Молчу, молчу, — пошёл на попятную сержант, — рассказывай дальше.
— А нечего рассказывать, — пожал плечами Скахет, нанизывая куски мяса на палку. — Не было ни войн, ни катаклизмов — ничего. По преданию, жизнь на Хеграт-Гир стала угасать с появлением здесь Храма Теней. Но это было ещё до Империи Схетхе, поэтому никто теперь и не вспомнит, что произошло на самом деле.
— Но ты же из Храма, — напомнил Колин, — неужели не знаешь его тайн?
— Какие тайны, — фыркнул Скахет, — я всего лишь послушник с незавершённой татуировкой.
— Что за татуировка? — оживился сержант. — Покажи.
— Да ничего особенного, — воин задрал левый рукав, обнажая предплечье, на внутренней стороне которого расположились меч и топор, опоясанные цепью. И меч и топор оказались уменьшенными копиями оружия воина.
— И что это означает?
— В начале обучения воину даётся пара оружия. Не спрашивай, каким образом определяют, кому какое подходит — это дело Верховных — но в дальнейшем мы не вправе менять этого выбора. Конечно, послушники учатся владеть различными видами оружия, но с основным приходится и есть, и спать, и даже мыться. Поэтому оно и считается неотъемлемой частью воина. Видишь, меч и топор скрещены? — Колин кивнул. — Это значит, что я могу драться ими одновременно. Если бы они располагались параллельно, тогда б я дрался либо мечом, либо топором.
— А для чего цепь?
— Цепь означает круг обучения. Когда в ней будет ровно сто звеньев — по числу смертельных поединков — цепь замкнётся. Далее проходит ряд испытаний, которые выдерживают лишь единицы. Таких воинов отбирают для дальнейшего обучения. Тогда в их цепь дополнительно вплетается рисунок ядовитого плюща, и они попадают в трезубец.
— А твоя цепь не замкнута потому, что ты ещё обучаешься? — предположил сержант.
— И да, и нет, — уклончиво ответил Скахет. — В моей цепи всего лишь шестьдесят девять звеньев. Я как раз заканчивал седьмой год обучения и вот-вот должен был держать очередной экзамен, когда мне пришлось уйти.
— А почему? Что заставило тебя бросить обучение? — Колин пододвинулся ближе, предвкушая узнать некую тайну, но Скахет нервно одёрнул рукав, пряча татуировку.
— Тебе это знать ни к чему, — зло буркнул он. — Ты ведь тоже о себе ничего не рассказываешь, вот и я не стану. Нечего нам сближаться. Мы просто попутчики — достигнем порта и разбежимся.
— Ну и ладно, — Колин разочарованно отодвинулся. — Не хочешь рассказывать и не надо. Больно нужны мне твои тайны. Как-нибудь проживу и без них. Лучше скажи, что там с мясом. Мы есть-то, сегодня будем?
— Замолчи, — Скахет поднял палец, останавливая словесный поток.
— Но…
— Я сказал, заткнись!!! — зашипел воин, вскакивая и выхватывая меч. — Мы не одни!
В подтверждение его слов, в круг света тут же скользнули три чёрные тени. Колин поспешил принять вертикальное положение, зажав при этом в каждой руке по метательному ножу, но посмотрев на тех, кто нарушил их привал, понял — ножи здесь бессильны. От мрачных фигур, облачённых во всё чёрное, исходила такая угроза, что сержант ощутил её кожей. Чёрным было всё — начиная от сапог и заканчивая полумаской, скрывающей нижнюю часть лица. Даже обнажённые парные клинки в руках у каждого, в свете пляшущего пламени отливали чёрной синевой. Глубоко в душе Колин обрадовался, что они пришли не за его жизнью. С метательными железками против этих тренированных убийц он не имел ни единого шанса.
— Всё-таки один трезубец, — нарушил молчание Скахет.
— Не льсти себе, — гулким голосом откликнулся тот, что стоял ближе всех к костру (остальные встали чуть поодаль, контролируя каждый свой сектор). — Я видел твои поединки и уверен — даже одного трезубца будет много, — из-под полумаски раздался презрительный смешок.
— Рад, что меня недооценивают, — с улыбкой произнёс Скахет, подкинув носком сапога топор, лежащий рядом. Тяжёлое оружие подлетело вверх словно пушинка, и тут же оказалось в левой руке воина. — Какие ж вы тени, если дали себя услышать? Топаете, словно кони, — он презрительно сплюнул под ноги.
— Повторяю, не льсти себе. Пожелай мы остаться незамеченными, поверь, так бы оно и было. Но у меня другой приказ…
— Я не вернусь, — перебил Скахет.
— Ты, верно, забыл, что Храм просто так не отпускает своих воспитанников. Тем более, уносящих его собственность, — Колин вопросительно посмотрел на своего спутника, но тот даже бровью не повёл. — У нас приказ принести твою голову и доставить в Храм этого человека, — продолжая сверлить взглядом Скахета, воин в чёрном повёл кончиком лезвия в сторону сержанта.
— Меня? — от удивления глаза Колина полезли на лоб. — Я-то вам зачем?
— Держите его, пока мы не закончим, — отдал команду тот, что разговаривал со Скахетом.
Две безмолвные тени тут же подскочили к сержанту, больно заломив руки за спину. Метательные ножи со звоном упали на мощённый камнем пол павильона.
— Постойте, — выкрикнул Колин, пытаясь освободиться от жёсткого захвата. — Что вам от меня нужно? Откуда вы вообще обо мне узнали?
— Приказы Верховных не обсуждаются, — снизошёл до ответа главный из тройки, — мы лишь исполняем их волю. А тебе, — он обратился к Скахету, — Круг предоставил право фаурис. Неудивительно, если учесть, чей ты протеже, — в голосе прозвучало неприкрытое презрение. — Выбирай, — он швырнул к ногам Скахета кинжал, обрывок верёвки и небольшую чёрную коробочку величиной с перепелиное яйцо.
— Фаурис? — удивился Скахет. — Неслыханная честь.
