Маргарет Уэйс - Драконы подземелий
– А драконов, похожих на меня, ты не видел? – спросил дракон. – Ни золотых, ни серебряных?…
Тассельхоф напряг память. Где-то ему попадались золотые и серебряные драконы. Ему пришли на память ковры Физбена… Тасу почти удалось ухватить смутное воспоминание, но в следующий миг оно рассеялось. Раз – и исчезло, словно мыльный пузырь.
– Извини, просто раньше я никогда не видел таких чудных драконов, – сообщил Тас с сияющим видом. – Правда, однажды я повстречал лохматого мамонта. Хочешь, расскажу?
– Лучше как-нибудь в другой раз, – вежливо ответил дракон. Он выглядел весьма озабоченным и печальным.
– Меня зовут Тассельхоф Непоседа, – представился кендер.
– А меня Эвенстар, – сказал в ответ дракон.
– Что ты здесь делаешь? – полюбопытствовал Тас.
– Охраняю Молот Караса. Мне было приказано оставаться на страже до возвращения богов и до того самого дня, когда герой из народа гномов, муж праведности и чести, придет забрать его. Теперь моя миссия окончена и наказание тоже. Больше они не могут удерживать меня здесь.
– Ты говоришь так, словно это тюрьма, – удивился Тассельхоф.
– Это и была тюрьма, самая настоящая, – грустно ответил дракон.
– Но вот же оно, небо, – возразил кендер, широко разводя руками. – Ты мог лететь куда вздумается.
– Я был связан обещанием. А теперь я свободен.
– Сражайся на нашей стороне, – радостно предложил Тас. – Могу поклясться, ты в два счета завязал бы этого красного дракона в узел и заставил бы кусать собственный хвост!
Эвенстар улыбнулся:
– Я был бы рад помочь тебе, дружок. Это мое самое горячее желание. Но, к сожалению, это невозможно. Мы, драконы, дали обет. И хотя я был против и отговаривал своих сородичей, все же клятвы нарушить не могу. Мне нельзя сражаться на вашей стороне, но я вас не оставлю.
– А что ты собираешься делать? Заставить их грызть хвосты?
– Это будет сюрприз. Прощай, Тассельхоф Непоседа, – сказал Эвенстар. – Я прошу тебя сохранить нашу встречу в секрете, мир не должен пока знать о существовании таких, как мы. Хотя я понимаю, что хранить тайны – очень тяжелое бремя для тех, кто так весел и общителен. Но это бремя не будет тебя тяготить.
Тас не понял его слов, он едва ли вообще их слышал. Кендер тщетно пытался проглотить комок, стоявший у него в горле. Дракон был таким удивительным, таким красивым и несчастным, что Тассельхоф вытащил очки с рубиновыми стеклами и сказал:
– Наверное, это твое.
Дракон протянул огромную лапу, в которой кендер запросто мог поместиться целиком, и осторожно, кончиком когтя подцепил очки.
– Ой, чуть не забыл! – воскликнул кендер, печально провожая взглядом волшебные очки. – Как нам отсюда выбраться? Не то чтобы мне здесь не нравилось, – спешно прибавил Тас, опасаясь, что дракон может обидеться, – но я оставил Таниса, Карамона и остальных совершенно одних, а за ними нужен глаз да глаз – иначе точно вляпаются в какую-нибудь историю.
– Ну, конечно, – грустно произнес дракон. – Я понимаю. Он нарисовал большую руну на одной из каменных плит, затем дохнул на нее, и руна начала излучать золотистое сияние.
– Когда вы будете готовы, просто встаньте на нее, и она перенесет вас в Храм Звезд, где таны будут ожидать возвращения Молота.
– Спасибо, Эвенстар, – поблагодарил Тас. – А мы еще увидимся?
– Кто знает? Наши судьбы в руках богов.
Тело дракона начало излучать такое же золотистое сияние. Потом свет стал слабеть, меркнуть, и все вокруг окутал туман. Тас несколько раз моргнул, но видеть от этого лучше не стал. Вдруг он почувствовал, как кто-то хлопнул его по плечу.
Перед ним стоял седобородый сгорбленный гном. В руках он держал рубиновые очки.
– Вот, – промолвил гном, – ты их обронил. Постарайся больше их не терять. Сам знаешь, такие очки на деревьях не растут.
Тас широко открыл от удивления глаза, собираясь клятвенно пообещать, что будет хранить их всегда-всегда, но так ничего и не сказал, потому что говорить было некому. Гном исчез.
– Вот здорово! Очки опять у меня, – поздравил себя кендер, к нему снова вернулось бодрое расположение духа. – Я буду очень-очень осторожен с ними.
Он сунул очки в карман, потом еще раз проверил, насколько надежно они спрятаны, и вернулся к стеклянному куполу.
Флинт и Арман исчезли, а вместе с ними исчез и Молот. Тас ума не мог приложить, куда они подевались. Он уже начал всерьез подумывать, не стоит ли ему разбить стекло, пробраться внутрь и выяснить, как открываются бронзовые двери, и тут на солнечный свет вышел Арман.
– Я обрел Молот Караса! – торжественно провозгласил он. Гном был так счастлив, что даже улыбнулся Тасу. – Смотри, кендер! У меня священный Молот!
– Рад за тебя, – вежливо ответил Тас, он и правда в какой-то степени был рад: Арман казался очень гордым и счастливым. Но, радуясь за Армана, Тас в то же время жалел Флинта, который появился следом. Флинт выглядел несколько подавленным, но вовсе не таким убитым и расстроенным, как боялся Тас.
– Мне очень жаль, Флинт, – сказал Тас, погладив гнома по плечу, правда, Флинт решительно сбросил руку кендера. – Я считаю, что Молот должен был найти ты. А кстати, можно мне взять хупак?
Флинт протянул его Тасу.
– Боги сделали свой выбор, – проговорил он.
Тас не очень-то понял, какое боги имели ко всему этому отношение, но не стал спорить с Флинтом и поскорее сменил тему.
– Флинт, я встретил золотого лохматого мамонта! Он показал мне, как отсюда выбраться, – обрадовал он гнома.
Флинт метнул в него страшный взгляд:
– Больше никаких мамонтов! Не сейчас! Никогда!
– Что? – Тассельхоф смутился. – Я ничего такого не говорил. Золотистых лохматых мамонтов и на свете-то не бывает. Я встретил золотого… лохматого мамонта.
Тассельхоф зажал себе рот рукой.
– Что я говорю? Не видел я никаких мамонтов. Я видел золотого… лохматого мамонта.
Тас хлопнул себя по лбу, надеясь, что в голове у него прояснится.
– Он был большой, золотой, с крыльями и хвостом, ну как его… лохматый мамонт.
Все было напрасно. Как бы Тас ни старался, ничего другого, кроме «лохматый мамонт», у него не выговаривалось.
Тас тяжело вздохнул. Он-то надеялся рассказать Флинту, Танису и всем, всем, всем, как он, Тассельхоф Непоседа, повстречал золотого… лохматого мамонта, и теперь не мог. Его мозг знал, что он хотел сказать, но язык путал слова.
Флинт презрительно отвернулся. Арман Карас расхаживал туда-сюда вдоль стены с Молотом в руках, беспрерывно повторяя, что это он, Арман Карас, нашел священную реликвию. Тас семенил по пятам за Флинтом.
– Я узнал, как отсюда выбраться, – сказал он, – Я встретил… кое-кого, кто мне показал. Нам нужно просто встать на золотую руну вон там. И она перенесет нас в какое-то место, вот только я позабыл, куда именно.
