Даниил Аксенов - Реформатор
Теперь на небольшом расстоянии вокруг беседки находились люди. Ишибы. И не просто находились, а стремительно приближались. Щуп снова быстро пронесся по незнакомцам и доставил неутешительную информацию: среди них было, как минимум, пять великих ишибов и десяток-другой обычных.
Время словно «сжалось» для Михаила. Он начал незамедлительно действовать. Прежде всего нужно выпрыгнуть из беседки, а потом попытаться взлететь. Вот — спасение!
Король постарался перемахнуть через ажурную загородку, но тут же был отброшен назад воздушным ударом. На его пути, между ним и дворцом, встали трое великих ишибов.
Еще в полете, падая, он попытался метнуть туда один из шариков и активировать его. Одновременно молния громыхнула в другой стороне. Если путь ко дворцу закрыт, то нужно прорываться в противоположном направлении! Еще один шарик — туда. Первый успешно активировался, второй тоже. До короля донеслись отголоски исковерканного ти, никто еще не успел даже закричать, как он снова одним прыжком поднялся на ноги и развернулся. Бежать! Срочно бежать!
Очередной воздушный удар, как показалось Михаилу, снова сбил его с ног. Рухнув на землю он слишком поздно понял, что ошибся. Это была не атака ишибов. По крайней мере, не прямая атака. Тяжелый купол беседки, украшенный фигурками мраморных зверей, сложился и рухнул внутрь прямо на человека, находящегося в ней.
Король не почувствовал удара. Амулет сработал как надо, но навалившаяся масса резко ограничила его чувства и способность действовать. Деревянные балки, куски мрамора от статуэток и колонн, осколки черепицы — все было на нем. Нужно было немедленно собраться с силами и нанести грандиозный воздушный удар от себя, надеясь, что он поможет разбросать строительный мусор и освободиться из ловушки. Но Михаил почувствовал, что не успевает. Вражеские ишибы были слишком близко, буквально в нескольких метрах от беседки. Пришло очевидное решение — атаковать из того положения, в котором он находится. Немедленно атаковать!
Разряды молний засверкали вокруг. Король настолько разъярился, что решился на шаг, который еще никогда не использовал в сражении: он вынес зону обмена с «ти-пустотой» на два-три метра от себя, предельную дистанцию, и стал оттуда черпать энергию, чтобы наносить удары молниями и стенами огня. Горе тому, кто окажется вблизи этой зоны!
Михаил все делал очень быстро. Он не брезговал ничем. Вот его щуп натолкнулся на ти какого-то ишиба. Ти была мгновенно проломлена, словно яичная скорлупка. Щуп великого ишиба на близком расстоянии — страшная вещь. Тело ишиба скукожилось — король, не мудрствуя лукаво, превратил в кашу его внутренние органы. Владыка Ранига и Круанта почувствовал, что кто-то оказался рядом с областью охлаждения, и со злорадным чувством слегка передвинул ее, отчетливо осознавая, что все, неосторожному врагу конец. Король превзошел самого себя по частоте ударов молниями. Они сверкали настолько близко, что, казалось, он их видел своими глазами, несмотря на завал над его головой.
Но враги тоже не дремали. В разгар схватки, которая длилась, возможно, три десятка секунд, король ощутил, что температура вокруг него резко увеличивается. Он уже сталкивался с таким раньше — одновременная атака нескольких ишибов. Одновременная, могучая и смертоносная. Михаил тут же «подтянул» зону контакта с «ти-пустотой» поближе. Его амулет работал на охлаждение. «Быстрее, быстрее», — торопил себя король. Ишибам-мастерам огня нельзя давать лишних шансов. Они слишком хорошо работают в команде.
Михаил настолько сконцентрировался на защите, что частота разрядов молний уменьшилась. Но это того стоило — даже амулет имеет свой предел. Пусть вмешается аб, разум человека сумеет лучше распределить потоки энергии. Но то ли король слишком поздно озаботился защитой, то ли враги оказались сильнее, чем он думал, но температура повышалась стремительно. Вот уже горячий воздух ворвался в легкие — первый сбой. Предсказуемый. Человек закашлялся, хватая обожженными легкими пыльный скудный воздух из расщелин между завалами и пытаясь вновь восстановить энергетический баланс. Тщетно. Руки почувствовали жар — второй сбой. Король ощутил, что его тело словно оказалось в огне. И это был не огонь снаружи — температура поднималась внутри него! Вмиг закружилась и потяжелела голова. А потом… все чувства померкли.
Глава 34. На море и на суше
Торговцы охотятся за прибылью, пираты — за торговцами, а король — за пиратами. Так же устроен и животный мир
(великий ишиб Парет в своей работе «О хищниках и их жертвах»)Стрелок истребительного судна уже второй час бился над тем, чтобы починить вращающийся механизм управления пушкой. Эта работа ему решительно не нравилась. Октейст, сын тагга, блестящий и богатый дворянин, волею судьбы и короля оказался в самом пекле — на переднем крае сражения с пиратами. Причем передний край сражения находился аккурат на корабле с интригующим названием «Адмирал Аррал».
Октейст прибыл в Иктерн относительно недавно, сжимая в руках направление, выданное королевским секретарем. Стражники настолько удивились такой чести, оказанной рядовому, что лично препроводили его к капитану Верону Снарту, командиру стрелков.
Офицер, совсем еще молодой парень, не проявил никаких эмоций. Он принял бумагу, бросил быстрый взгляд на текст, потом снова обратил взор на визитера и спросил:
— Дворянин? Высокородный?
— Да.
— Да, господин капитан, — поправил Октейста Верон. — Повтори.
— Да, господин капитан, — последние события настолько подорвали дух молодого повесы, что он не пытался спорить.
— Что же ты натворил, рядовой, что его величество лично отправил тебя сюда?
— Наговорил кое-что по неосторожности. Кто же знал, что король за дверью стоит? Господин капитан.
— Что наговорил?
— Разное… ну, что король простит разврат, что Фегрид сильнее Ранига, что нужно бежать к людям Миэльса…. Господин капитан.
— Так и сказал? — вот теперь Верон изумился не на шутку. — И его величество все слышал?
— Да, господин капитан.
— Плохи твои дела, рядовой, — покачал головой Снарт. — Для того, чтобы его величество тебя простил, тебе нужно совершить минимум три подвига.
— Почему три подвига? Господин капитан.
— Вот смотри. После первого подвига его величество лишь отмахнется, услышав твое имя. После второго согласится выслушать детали. И только после третьего может наградить.
— Но….
— Ты не беспокойся, рядовой, — в голосе Верона звучало сочувствие. — Уж чем-чем, а подвигами я тебя обеспечу. У нас тут жарковато.
