Терри Брукс - Странствующий Морф
Он улыбнулся этой мысли.
— Остальным из каравана тоже придется привыкать к эльфам, — прервал он брата и сестру. — Они все вместе должны поделить эту долину.
— Поможет то, что большинство из них дети, — добавила Симралин.
Поможет, если они заставят это сработать, потому что это все, что осталось, поправил Логан. Но удержал это при себе.
В компании остальных эльфов, небольшой группы, кто смог сбежать из Цинтры, они весь день путешествовали до этого места. Симралин исследовала его двумя днями ранее и вернулась со своим отчетом. К тому времени они были уже в долине — в этом месте спасения, в которое их привел Ястреб — в течение трех недель. Караван уже начинал разделяться и его участники расходились, чтобы построить свои дома в этом новом мире. Первыми были Ящерицы, Пауки и другие мутанты, ушедшие в самую первую ночь их прибытия. Никто не считал, что им нужно жить порознь; главным образом, это был индивидуальный выбор, который делал каждый вид. Некоторое расстояние между различными группами необязательно было плохим делом, думал Логан. Им нужно время, чтобы приспособиться к этой новой жизни. Им нужно пространство, чтобы расти так, как это требуется.
Странное чувство было у него насчет расстояния. Он принял свое решение.
Выбрав стать партнером Симралин, он перешагнул через черту. Он должен идти с эльфами, потому что это был ее народ и она в самом начале сказала ему, что всегда будет жить среди них. Так как у него не было своего народа, показалось правильным, что он будет жить с ее народом. Однако было тяжело расставаться с Призраками. Ястреб, Тесса, Сова, Воробышек, маленькая Свечка, Речка и Медведь — они стали своего рода семьей для него за последние недели, дети, которых он взял под свое крыло, первые дети, которых он действительно узнал за все годы, что он спасал их из рабских лагерей.
Однако, там осталась Анжела Перес, и они все будут частью сообщества детей и воспитателей, живущих под руководством Хэлен Райс. Уже сейчас они начали работать над постоянными жилищами, строя их с помощью инструментов, которые смогли пронести с собой весь этот путь. Вероятно, для них лучше быть вместе там, а для него быть с Симралин здесь.
И тем не менее какая–то часть его испытывала ноющую боль.
— Как вы думаете, что мне нужно теперь делать? — спросил Кирисин, переводя взгляд с Логана на сестру и обратно.
— Думаю, тебе нужно сделать то, что говорит твое сердце, Малыш К, — сказала Симралин.
— Нам лучше отойти, — посоветовал Логан. — Мы стоим в самой середине того, куда ты планируешь разместить город.
Они поступили так, как он посоветовал, забрав с собой и других эльфов, перейдя на сторону открытого пространства, на которое они намеревались поместить город и его эльфов, когда они будут освобождены из Путеводной звезды. Когда они отошли на безопасное расстояние, Кирисин вынул Путеводную звезду и держал ее в своей руке, с сомнением смотря вниз.
— Мне хотелось бы знать побольше о том, что мне делать, — сказал он, глядя на Логана.
Логан понял. Ему не раз хотелось того же за это путешествие. Но большую часть жизни нельзя знать заранее, что случится, и вы должны доверять своей интуиции и здравому смыслу. Кирисин знал столько об эльфийской магии, как никто из живущих, включая и тех, которые были заключены внутри этого Эльфийского камня. Поэтому никто ничем не мог помочь ему в этом деле.
— Продолжай, — мягко сказал он. — Ты использовал ее прежде, чтобы поместить их внутрь. Делай то же самое теперь, чтобы вернуть их обратно.
Мальчик кивнул, найдя некий здравый смысл в этом совете. Он глубоко вдохнул, выдохнул и закрыл глаза. Он стоял без движения, остальные следили за ним. Не торопись, молча сказал Логан. На западе солнце приближалось к горизонту и дневной свет постепенно исчезал с неба. Несмотря на это, света было вполне достаточно для завершения этого перемещения. Логан взглянул на Симралин, но она во все глаза следила за Кирисином. Желая, чтобы он сделал то, что должен сделать. Желая, чтобы он был сильным и уверенным настолько, чтобы не совершить ошибки.
Внезапно в сжатом кулаке мальчика вспыхнула Путеводная звезда, ослепительное сияние вырвалось наружу и стало расти. Логан прикрыл свои глаза. Как только сияние стало расти и распространяться, охватывая всю возвышенность из конца в конец и даже лес за ее краями, тут же поднялся ветер, появившись из ниоткуда. Ветер был настолько сильным, что чуть не сбил с ног Рыцаря Слова и эльфов. Им пришлось присесть на корточки и держаться друг за друга, чтобы противостоять его силе. Только на Кирисина он не оказал никакого действия, тот стоял нетронутым в центре этого вихря.
Ветер завывал как живое существо. Он хлестал в свете, рассыпаясь во четырех направлениях, как гигантская рука разбрызгивает прозрачную воду в пруду. Внутри этого света Логан заметил какое–то движение. Что–то оживало. Он смог различить смутные образы зданий и людей; он смог увидеть яркую ало–серебристую крону Эллкрис. Город эльфов и его обитатели появлялись вновь, возвращаясь из своего заточения.
Потом земля и скала вздрогнули, и вся возвышенность содрогнулась под весом Арборлона, вставшим на свое место. Как туман, свет клубился вокруг эльфийского города и его жителей, медленно поднимаясь мутной завесой. Ветер достиг крайней степени, а свет приобретал жидкий вид. Внутри этого супа, все четче проявлялись здания и дороги, сады и леса, люди и животные. Было странное ощущение встречи двух миров, смешивания одного с другим.
Затем ветер затих, свет померк и все закончилось. Арборлон стоял перед ними, раскинувшись по всей возвышенности, убегая в леса за ее краями, выглядя точно так же, когда Кирисин использовал Путеводную звезду, чтобы спрятать его в ней.
Уже начала собираться толпа, эльфы выходили из своих домов и по дорожкам заполняли часть возвышенности, ближайшей к тому месту, где стояли Кирисин и его спутники. Они осматривались, как будто не совсем уверенные, где они находились и что произошло. Довольно разумно, подумал Логан. Он стоял в сторонке, давая возможность Кирисину и его сестре шагнуть навстречу тем, с кем они расстались. Раздались несколько голосов и несколько рук помахали. На лицах был шок, а во многих глазах стояли слезы.
Дневной свет вперемешку с тенями исчертил всю возвышенность золотыми и черными полосами, которые превратили собравшихся в каких–то экзотических существ.
Потом из толпы вырвалась одна фигура, узколицый мальчик примерно одного возраста с Кирисином, который приблизился с широкой улыбкой.
— Кирисин! — приветствовал он, обнимая его.
