Анна Дил - Забытыми тропами
Отец всегда хотел, чтобы его сын стал певцом, - тут Дарилен, не сдержавшись, хихикнул, и рыцарь, смутившись, торопливо продолжил: - Когда стало понятно, что голосом боги меня обделили, он согласился на музыканта. Потом, когда со слухом тоже возникли проблемы, - на артиста. К тому времени он был согласен уже на любого деятеля искусства. Мать не возражала: ей было бы куда спокойнее, если бы сын сидел дома и разучивал ноты, вместо того чтобы шляться неизвестно где с действующей армией. А я… Я всю жизнь мечтал о военной службе. В детстве я грезил не сценой, а оружием, рыцарским уставом и строевой подготовкой, вместо того чтобы учиться игре на лютне, я убегал стрелять из лука с деревенской ребятней… Когда родители поняли, что увлечение армией - это всерьез, и забеспокоились, было поздно. Я уже не мыслил себя без рыцарских доспехов, меча у пояса и воинских подвигов.
Родители мой выбор не одобрили. Старейшины - тоже. Мои вопли о смысле жизни, коим стало для меня рыцарство, никого не тронули: несовершеннолетний не имеет права голоса, в силу своей неопытности он не может знать, что для него нужнее, - так гласят наши законы. И тогда я решил бежать.
Это был отчаянный шаг. Нас, оборотней, воспитывают в строгости и полной покорности старшим. То, что я осмелился возражать против выбранного для меня пути, никого особенно не удивило - такое случалось и прежде. Удивила настойчивость, с которой я это делал. А уж побег из отчего дома у нашего народа и вовсе приравнивается к самоубийству. Сбежавший и предавший надежды семьи становится изгоем, от него отрекаются родные, сородичи его презирают, его Зов не услышат, даже если бедняга будет умирать.
Колдун недоверчиво сощурился.
- Что-то не сходится у тебя. Почему же, в таком случае, твои сородичи-беркуты не выказывали к тебе презрения? Арамил - тот и вовсе на твой светлый лик чуть не с благоговением таращился, стоило ему твое имя услышать!
Рыцарь горделиво приосанился. Он ждал этого вопроса и не упустил случая покрасоваться.
- Да будет вам известно, что вы удостоились великой чести - быть спутниками самого Светомира Лучезарного, прославившегося как первый (и единственный!) оборотень, сумевший поступить на учебу в сиднарскую рыцарскую Академию задолго до наступления совершеннолетия и ввести в заблуждение относительно своего истинного возраста не только всех сокурсников, но и умудренных опытом преподавателей. Более того - этот оборотень закончил первую и вторую ступени обучения с отличием, добившись звания Лучшего рыцаря курса! Сама королева Халисса даровала мне крылатый позолоченный шлем - символ бесстрашия и воинской доблести!
По мере рассказа рыцарский нос вздергивался все выше и выше, к затянутому тучами небу.
- Смотри, купол не проткни, - хмуро бросила магичка. Рассказ Света о блестящей учебе нисколько ее не впечатлил, зато упоминание об оказанной "великой чести" изрядно покоробило.
Рыцарь же сделал вид, будто не расслышал Зариннино замечание, и продолжал:
- Родители, узнав о моих заслугах, растрогались и приняли обратно в семью. Старейшины сами признали свою ошибку. Отныне Парящие Соколы не стыдятся своего сына, пошедшего наперекор их воле, а по праву гордятся им, а подрастающее поколение оборотней втайне мечтает быть похожим на Светомира Лучезарного, который смог отстоять свою мечту!
Рыцарь замолчал и обвел спутников торжествующим взглядом, будто ожидая восторженных выкриков и похвал. Увы, означенные спутники должного энтузиазма не проявили, аплодисментов не последовало, и воин лишь разочарованно прищелкнул языком.
- А сколько же тебе сейчас лет? - осторожно поинтересовалась Маржана. Этот вопрос мучил ее с самого начала рыцарской речи.
- Девяносто, - беззаботно отозвался сокол. И, увидев вытянувшиеся лица, поспешно добавил: - В переводе на человеческий возраст - чуть больше восемнадцати. Хм… На пару месяцев больше…
Вотия куда сильнее заинтересовала система рыцарского обучения.
- Первая ступень? - переспросил он. - А сколько их всего? И какие?
В чем-чем, а в этом вопросе рыцарь чувствовал себя как рыба в воде. Он охотно принялся объяснять мальчишке:
- Есть всего три этапа, или, если угодно, ступени обучения рыцарскому делу. Первая - теоретическая. Рыцари изучают основные науки, зубрят устав, рыцарский кодекс, штудируют историю и законы своего государства, дабы злопыхатели не могли сказать, будто славные рыцари - необразованные невежды.
Вторая ступень - практика в казарме. Строевая подготовка, муштра, обучение основным приемам ведения боя, даже хоровое пение - все это относится ко второму этапу.
Третья - боевая практика. Рыцари должны два года прослужить в войсках действующей армии, участвовать в сражениях, проявить себя доблестными воинами и показать, чему они научились на предыдущих этапах. По прохождении боевой практики воинам вручают дипломы Сиднарской Академии, и они могут с полным правом называть себя сиднарскими рыцарями, кавалерами Ордена Летучей Мыши… - взгляд сокола стал мечтательным - видно было, что прошедшие годы обучения он вспоминает с искренней теплотой и нежностью.
- А что такое Орден Летучей Мыши? - дернул за рукав замечтавшегося рыцаря Вотий.
Воин замялся - как раз это-то и было государственной тайной, - но, подумав немного, все же махнул рукой и важно сообщил:
- Орден Летучей Мыши - элитное подразделение сиднарского войска, целиком состоящее из оборотней. Его основателем был оборотень со второй ипостасью летучей мыши - отсюда и название. Вообще-то наш Орден засекречен, об истинной природе его воинов мало кто знает. С одной стороны, дабы о нем не прознали вражеские лазутчики, с другой - в целях сохранения спокойствия в собственном войске. Кому понравится узнать, что в королевском войске правят бал и получают лучшие места нелюди? Люди тотчас возмутятся, чего доброго, еще восстание поднимут. Хранить тайну - в наших же интересах. Теперь - и в ваших тоже, имейте это ввиду! Разглашение государственной тайны карается смертной казнью!
Заринна фыркнула, выражая свое мнение о сиднарском законодательстве. Айна поежилась. Дарилен философски пожал плечами. "Ничего не могу обещать", - говорил его вид. Даже Маржана отнеслась к заявлению рыцаря равнодушно. Мысленно она уже навсегда простилась с Сиднаром и тем более - родной Лазоревой Долиной. Испуганным выглядел только Вотий - он впервые в жизни твердо решил держать язык за зубами и уже прикидывал, можно ли забыть об услышанной тайне, чтобы не выдать ее даже врагам, буде те схватят его и начнут пытать. Таинственных врагов мальчишка представлял себе весьма смутно, но его решимость от этого слабее не становилась.
