Роман Мережук - Солнценосец
- Я видел, как сжигают покорившую-ветер...
- И она пришла к богам так же как люди. Ты и вправду решил, что мы обрекаем на смерть без суда и следствия? Не проводим дознание? Не расспрашиваем людей? Инквизиция не бездушная машина. А теперь ответь - ты действительно уверен, что покорившая-ветер была невиновной?
- Ладно, - Лотт почувствовал, что проигрывает спор. Шэддоу злил его, но это помогало отвлечься. - Так как же обстоят дела с грешниками?
Шэддоу струсил крошки в воду. Затем он открыл свою шкатулочку и положил в рот лимонный цукат. Причмокнув, ответил:
- Решают боги. Последний суд будет на небесах, перед солнечным престолом. Только там ты узнаешь насколько грешен либо свят.
- Меня считают святым по праву наследования.
- А сам ты веришь в это?
Конечно, он не верил, и инквизитор знал, куда нанести удар. Шэддоу умело поворачивал разговор. Лотту не было уютно с ним наедине. Он пожалел, что не ушел, когда мог.
Инквизитор достал розарий. Пальцы привычно перебрали кругляши на нитке.
"Этот человек способен читать молитву?"
- Вот видишь, - тихо сказал Мрачный Жнец. - Боги нашептывают тебе через совесть верный ответ. Ты грешник, Лотт. Люди, прогуливающиеся в парке грешники. Ларрэ тоже грешники.
С этим трудно было спорить. В извращенной логике этого человека была своя правда.
- Люди, сопровождающие тебя - грешники. Инквизиторы, защищающие тебя - грешники. Сам архигэллиот - великий грешник.
- А ты?
- Я?
- Я разговариваю с грешником?
- Суди сам.
Шэддоу теребил четки с удвоенной скоростью. Собака, выведенная кровавыми чернилами на его сутане, скалилась и норовила укусить Лотта за руку. Новоявленный святой с ужасом следил за ней.
- Когда-то я жил здесь. В это трудно поверить, но так и было. Я был мелкопоместным дворянином и отличным племенным быком. Так считали мои родители, они рассчитывали на богатую невесту и земли в качестве приданного. Но сердцу не прикажешь. Я полюбил девушку. Тоже дворянку, но из нищей семьи. Любовь - эгоистичная стерва. Я предал интересы семьи и был изгнан. Мы уехали в Солнцеград. Там обвенчались. Я рассчитывал на мелкий чин в одном из епископств. Быть охраной церковника не великая честь, но с голоду бы мы не умерли. Моя любящая жена понесла ребенка. Я был счастлив как никто на свете. Я гордился тем, что произведу на свет милого карапуза, который будет портить мне всю оставшуюся жизнь и это было прекрасно.
Собака рвала белое полотно на лоскуты, она рвалась наружу. Лотт замер, не зная как поступить. Одно неверное решение влекло за собой большие проблемы. Он не смог бы убить инквизитора. Шэддоу был слишком опытен для того, чтобы позволить Лотту подобраться ближе. Нужно найти другой способ.
- Нас губит не соблазн, Лоттар Марш. Нас губят перспективы. Даже сейчас, спустя столько лет я знаю, что поступил бы точно так же, случись мне вернуть время вспять. Я встретил агапита. Очень умного и умеющего видеть в людях то, на что другие предпочитают не обращать внимания. Он открыл Дар в юном дворянине. Я ощутил в себе мощь останавливать ветер и поворачивать реки вспять. Это ни с чем не сравнимое ощущение. Ему проигрывали радость отцовства и теплое влажное лоно жены. Агапит дал мне выбор. Остаться при своем, либо взять столько, сколько способен взять человек, не стесненный ограничениями. И я загреб жар руками, порвав семейные оковы.
- Вы бросили ее?
- Бросил? Нет, Лоттар Марш. Церковь всегда требует невозможного. Тебе ли не знать, избранный. Инквизиторы не могут иметь детей и жен. Инквизиторы служат только Гэллосу и Аллане. Они не должны иметь никакой привязанности, чтобы их вера не пошатнулась, когда придется закрывать червоточину, вскрывая себе глотку.
- Что ты сделал?!
- Я вырезал ребенка из чрева бедной девушки. Я убил его собственными руками, не слушая мольбы умирающей жены. Так я пришел в Церковь Крови. Знаешь, что произошло после? Мне отпустили грехи и помогли стать тем, кем я являюсь сейчас. Я чист здесь на земле, но чист ли перед богами? Я вижу, как ты смотришь на меня и понимаю, что думают они. Так устроен мир, Лотт. Мы грешники. Ты тоже выбрал этот путь. Увидел перспективу стать кем-то большим, чем зависимый от атуры наркоман. Святые совершают деяния ради людей. Но ты делаешь это для себя. Чтобы успокоить совесть или потешить самолюбие. Не важно. Прощения нет, и не может быть для нас. Ты понимаешь?
Лотт решился. Он вырвал четки из рук Шэддоу и разорвал крепкую нитку. Кровавый пес рванулся вперед, натянув сутану инквизитора. Шэддоу понял и действовал молниеносно. Он сбросил одежды, оголив торс, и пустил из пальцев призрачных змей. Они кромсали ткань, пожирая ее по частям. Затем принялись друг за друга, и продолжали, пока последняя из них не поглотила сама себя.
- Я открыл червоточину, - пораженно сказал Шэддоу.
- Четки были эпицентром, - пояснил Лотт - Я и не думал, что предметы тоже обладают такой силой.
- Они были со мной всю жизнь, - сокрушенно сказал Шэддоу - Трудно поверить, что здесь случится такое.
- Почему? Мир полон грешников, - отозвался Лотт, глядя ему в глаза.
- Лотт.
- Да?
- Ты можешь обрести врага или человека, способного оказать услугу. Об этом никто не должен узнать. Мы поняли друг друга?
- Вполне. У меня только один вопрос. Тот агапит. Это Иноккий?
Иногда молчание красноречивее любых слов.
Лотт услышал колокольный перезвон и побежал к вишневому саду.
- Куда спешишь? - закричал вслед Шэддоу.
- Спасать грешников!
Ему предстояло в последний раз помочь Бригитте почувствовать себя не одинокой в этом мире.
Интерлюдия
Волки в овечьей шкуре
Олень был настоящим красавцем. Голова мало что не подрагивала под весом могучих и ветвистых рогов, касавшихся оголенных крон златодуба. Внезапно зверь насторожился. Олень стал бить копытом, и встревожено оглядываться по сторонам. Свистнули стрелы. Первая застряла в бедре. Вторая навылет пробила шею.
Олень встал на дыбы и понесся прочь, фыркая и издавая предсмертные хрипы.
- Отличный выстрел, Дэниел, - похвалил сына Дрэд Моргот.
Старый орел хромал большую часть дороги. С холодами подагра чаще давала о себе знать. Но сегодня его не заботила досадная боль. Решение покинуть Имперский Тракт и поохотиться было верным. Его люди встряхнулись и с упоением погрузились в азарт любимой забавы. К концу дня они поймали пару волков и лисий выводок. Егеря сейчас сдирали шкуры со зверей. Сибилла с удовольствием разнообразит гардероб шубами с теплым мехом.
Они нашли оленя в неглубоком овражке, куда тот, издыхая, умудрился свалиться. Зверь дышал рывками, кровь, пузырясь, выступала из раны на шее крохотным гейзером. Дэниел Моргот опустился на колено и нежно провел рукой по взлохмаченной шее. Затем достал мизерикорд и точным ударом расширил существующую рану. Он не хотел испортить шкуру и голову, которая станет отличным трофеем. Дэниел умел пользоваться этим кинжалом. В прошлом году благодаря нему Дэниел милосердно умертвил рыцаря, сломавшего позвоночник в Долнлэнде.
