Екатерина Полтева - Стажировка по обмену
Так что — надеемся на лучшее. На то, что попрут дуром, пока не упрутся в скалу под нами. И на то, что бригада в это время накроет господ, дергающих марионеток за ниточки.
И я неторопливо насаживаю плазменку на подствольник.
А что мне еще остается делать?
Практикант
И-эх, раззудись плечо, разойдись рука! Пок на всё, живём лишь раз! Кто не с нами — пида… Нет, лучше не упоминать цветных всуе, ещё появятся…
Итак, встряхиваю левой рукой, в которой также возникают танцующие кинжалы. Пространство заполняет мерное подрагивание Музыки Боя. Ну щас сплетём мелодийку…
Адреналин занимает своё достойное место в крови, вытесняя то, что там обычно находится по чистому недоразумению.
Хищно улыбаюсь, глядя на приближающихся. Организм пока вернулся к приближенным к мирному состоянию параметрам. Нечего зря расходовать силы.
По рукам пробегает электрический ток, задерживаясь между когтями кинжалов извилистыми молниями.
Ну, вперёд!
Словно услышав меня, враги пошли на приступ. А я… Я окончательно вошёл в боевой режим.
Знаете, я только тогда понял, почему нацайника называет нас машинами для убийства. Нет, это не стёб над крайне мирными существами… Это суровая правда жизни.
А после того, как я скинул ботинки и вооружился вторым комплектом кинжалов, им и вовсе продыха не стало.
Простейшая тактика — посмотреть в глаза, подскочить и добить временно ослепшего и дезориентированного врага под воинственные завывания музыки боя, резонирующей с убийцей внутри тебя…
Но их много. Слишком много, и я чувствую, что начинаю не успевать.
Нот! Пора!
Трассеры заклинаний рассекают врагов за здорово живёшь, я только сильнее сосредоточиваюсь на задаче — убить как можно больше противников и сохранить как можно больше сил для боя.
Но вскоре приходится увеличить энергопотери, перейдя в сверхскоростной режим, мир снова замедляется.
Ну что же вас всех так много-то, а?..
Котейка
Отпускаю Заиньку и валюсь в провал портала.
Дура, дура, дура!
Вот правда — нафиг я ребенка с собой потащила? И в десант, и сюда…
Хотя сюда — это не я…
Все равно дура! Могла бы домой отправить.
Дежавю.
Это называется дежавю.
Вот, кажется, только вчера сыпалась наша бригада к самым воротам подземной лаборатории, неслась по коридорам, и ленивые стволы пострадавшей от нашей атаки управляющей системы еле ворочались, пытаясь взять нас на мушку.
Все то же — коридоры, коридоры, коридоры; в молчащие стволы — лучом на всякий случай, в едва шевелящиеся — плазменкой. Это не система тупит, это их бригадир-шесть ракетами прессанул. Видимо, было в боеголовках что-то такое, что контрольный центр повредило.
Повредило — да не совсем.
Чем глубже в гору, тем проворнее пулеметные гнезда.
Размазываемся по стенкам, импульсные гранаты-разрядники летят за углы, вырубая следящую аппаратуру. И под треск очередей и визг рикошетов катимся, катимся, катимся, вмазывая в очередное гнездо плазменку.
Пока — все целы. Почти. Хотя не без царапин.
Уже не летим по коридорам — ползем, аккуратно очищая пространство перед собой. Магических ловушек мало: здесь надеялись в первую голову на пулеметы.
Струя огня.
Ну вот… хотела разнообразия — получи огнемет.
Вырубаем.
В проходе шорох.
Кидаюсь туда; знаю, что дура — но все равно кидаюсь, и плюха, которую мне собралась отвесить Тигра, пропадает зря.
Не проход — отнорочек.
В углу скорчился человечек. Жалобно блеет, глядит на меня и пускает слюни.
Сканер.
Тихо хренею.
То, что отвечает за разумную деятельность, выжжено напрочь.
И что характерно — детектор на полном серьезе утверждает, что это работа моего потока…
Пытаюсь прочитать его — почти ничего… почти все стерто — только боль и страх, боль и страх.
Подзатыльник.
Сеструха.
Тычу пальцем в человечка.
Хорошо, что есть чем оправдаться — иначе ваще убили бы за такую самодеятельность.
При виде гориллоида к слюнотечению добавляются мочеиспускание и калоизвержение. Обильные.
Клавка сканирует языка.
Сплевывает.
Тычет пальцем куда-то вниз.
Там… пятью ярусами ниже. Сколько их было — неясно. Сколько их там — непонятно: в облицовке, похоже, есть что-то, мешающее видеть на высших уровнях. Хорошо бы, чтобы всем им там тоже мозги повыжигало…
Чистим коридор за коридором, уже два яруса. И трое таких же… безмозглых.
Чистим. На третьем ярусе оставляем Козла. Козлу опять не везет — основательно зацепило рикошетом.
Четвертый ярус. Ваще капец — понатыкали тут стволов…
Из коридора слева вываливается еще один сопливо-слюняво-безмозглый комок. Прямо под ноги. Спотыкаясь, перелетаю через него — и прямо за поворот.
Пули рвут жилет, пули молотят по защитным слоям и находят-таки пару-тройку слабозащищенных мест. Корчусь от боли и краем глаза ловлю вспышку импульсной. Слепну.
Заюшка моя…
Заинька
Мамочка! Мочи их, мамочка! Мочи — еще два поворота, и ты на новом уровне!
Дракошик, а дракошик…
Правда, у меня мамочка крутая?
Она уже два уровня прошла, сейчас на третий переберется!
А у тебя как?
Ой как круто…
Это они стольких настреляли, да?
Нотенька у нас тоже крутой, правда?
И остальные тоже.
А ща еще железные монстры подтянутся… ну, те, которых так круто взрывали.
Малыш…
Я тут такая что подумала?
Я тоже в Корпус хочу! Стражем!
Мы с тобой в Корпус запишемся, да? И тоже будем не только смотреть, но и сами играть…
Ты будешь бригадиром, а я буду… я буду разведчиком, вот!
А сначала мы будем стажерами… у Нотеньки.
А потом нам дадут петлички, лучеметы, плазменки — и мы пойдем играть в войнушку! Как Нотя и как моя мамочка, да?
Ой…
Дракошик…
Мамочка…
Ма! Вставай!
Мамочка, тебе больно? Я сейчас… сейчас…
Мамочка… Я дотянуться не могу!
Ты только не умирай совсем, мамочка, я скоренько…
Малыш!
Ты мой прокольчик открой пошире, ладно?
Ну и что, что нельзя?
И что, что правила?
Мало ли что я говорила, дура такая!
Война — это противная игра, противная и глупая! Нет таких правил, чтобы Мамочку насмерть убивать!
Мамочке совсем плохо!
Открывай скорее, дурак!
Вот и я, Мамочка… сейчас-сейчас, все будет хорошо, мы эти противные штучки из тебя вынем, мы в тебя силы вольем, и будешь ты у меня как новенькая… ты только продержись немного, ладно?
