Светлана Дмитриева - Рассадник добра
— Я так и думала, — удовлетворенно констатировала Тиока. — Эх ты, Айшму Воблой кличешь, а сама — наивное плоское существо.
— Ну я же не в этом смысле, — пробормотала Машка. — Просто она похожа на сушеную воблу.
— Похожа, — признала Тиока, усмехнувшись. — Ладно, беги за деньгами — сегодня положено всякому работнику плату выдавать. И что бы ты без меня делала?
С великой радостью оставив в покое непокорные колючки, Машка понеслась в замок огорчать Айшму своей осведомленностью. Как ни странно, экономка не слишком расстроилась и отсыпала ей кучу разнокалиберных монеток.
— Приведешь в порядок край плантации около дома, и можешь быть свободна, — ворчливо добавила она, и Машка тут же загрустила.
Ей совершенно не хотелось быть Золушкой, но делать было нечего.
Тиока уже домыла посуду и теперь, напевая себе под нос, придавала форму разросшемуся по стенам светящемуся мху. Отсекая остро заточенной лопаткой новые колонии, она бросала их в корзину с крышкой. В корзине обитало диковинное местное животное какажица. Внешне какажица больше всего напоминала здоровенную мохнатую гусеницу. Аппетиты у нее были зверские, двигаться она не любила, зато в пищу употребляла любой, даже самый несъедобный мусор. Полезная тварь, словом. Особенно если не ползает по дому, коварно подъедая потерянные носки и бумажники, а тихонько сидит в своей намагиченной корзине.
— Так это что же получается? День выдачи денег — официальный праздник? — продолжила Машка прерванный радостной новостью разговор.
— А как же! — со знанием дела подтвердила Тиока. — Какое событие может быть радостнее для нормального наемного работника? Красный день — великий праздник. Это же день признания всем миром права работника на оплату его труда. Ничего, вот вечером за стенами гулянка будет — услышишь.
— А почему за стенами? — удивилась Машка, покрепче ухватившись за ближайшую гадкую колючку.
Сорняков возле дома все еще оставалось заметно больше, тем фуфельных кустиков. Их макушки жалобно выглядывали между колючек, но Машка никакого сочувствия к ним не испытывала. «Мне бы кто посочувствовал!» — злобно думала она, заставляя себя и дальше заниматься прополкой. Однако выдача заплаты изрядно прибавила ей энтузиазма.
— Хозяин не любит этот праздник. — Тиока вздохнула. — У него с ним связаны какие-то неприятные воспоминания. Настолько неприятные, что он обещал каждому, кто будет отмечать эту дату, волосы в кишки превратить. Неопасно, но довольно противно. Ну и все подумали: на что нам сдался Красный день? И без него проживем.
— Странно, — пробормотала Машка. — Но ведь Роесна тоже чем-то красным покрылась в честь праздника. Я сама видела.
Тиока рассмеялась.
— Так то Роесна! Где ты видела у замка волосы? Да и не рискует мессир Вилигарк собственный замок злить. От родового замка его некромантская сила зависит, это каждый знает.
Машка чуть слышно скрипнула зубами и зло пнула колючку. Ей давно уже надоело не знать того, что для остальных тайной не является. Пора уже становиться крутой, как и положено выходцу из иного мира, но почему-то все не складывалось. То ли карма у нее неподходящая, то ли звезды не так встали.
— Слушай, а почему день — Красный? — смирив свою гордость, спросила Машка. Уж лучше выглядеть дурой в глазах Тиоки, чем попасть впросак с кем-то еще. — Потому что праздник?
Тиока снова засмеялась.
— Да нет. Просто в первый Красный день уж больно много кровищи было. Собственно, потому единый для всех день выплат и был введен, что однажды прислуга в холодной королевской резиденции взбунтовалась и кучу народа до смерти зарезала.
— Страсти какие! — подстраиваясь под чужую манеру разговора, ужаснулась Машка. — Неудивительно, что Вилигарк не любит этот праздник. Я бы тоже не любила. Страшный он какой-то.
И она снова взглянула на небо. Теперь ей казалось, что безупречная, мирная синева его заляпана огромными пятнами крови. Смотрелось это довольно неприятно.
Быстро закончив неравную борьбу с колючками — большую часть она просто-напросто вытоптала, — Машка отправилась в домик прислуги чахнуть над выданным златом. Монетки, правда, были сделаны отнюдь не из золота. Металлическими казались только лошики. Более крупные, квадратные, на которых красовалась надпись «рез», совершенно определенно сделаны были из камня.
— Книги! Книги! Свежие книги! — донеслось откуда-то завлекательно. Машка вздрогнула и выглянула в окно. В саду никого, кроме замученной работой Тиоки, перебравшейся со своей лопаткой и корзиной ближе к ограде поместья, не наблюдалось. Размеры колоний мха, расползшегося по забору и ближайшим к нему деревьям, обещали какажице плотный ужин.
— Ух, устала, — поведала она, заметив высунувшуюся Машку.
— Немудрено, — отозвалась та с усмешкой. — Слушай, а кто это так орет?
— Как кто? — удивилась Тиока. — Безумный книжник, конечно. Сегодня же праздник. Сходи посмотри, он у ворот стоит.
— А почему безумный? — опасливо спросила Машка. Мало ли, вдруг этот книжник — отъявленный маньяк и об этом, как обычно, все, кроме нее, знают? С маньяком связываться было боязно, даже ради новых книг.
— А кто еще, кроме безумца, в праздник, да еще в такую жару работать вылезет? — отозвалась Тиока. — Никогда не понимала торговцев! Нет, ты как хочешь, а я мыться — и в город.
Машку в город не тянуло — площади, едальни и прочие места скопления посторонних людей до сих пор вызывали у нее нервную икоту. С торговцами, правда, тоже стоило держать ухо востро — но какие неприятности могут случиться из-за книжки? Опыт Машке подсказывал, что любитель чтения вряд ли может оказаться тупым громилой, а два умных и интеллигентных человека всегда могут решить вопрос мирно. Тем более когда у этих замечательных людей есть деньги и общие интересы. И Машка решительно отказалась от вылазки в город в пользу спокойного вечера в обществе новой книги.
Книжный лоток широко раскинулся за воротами. В поместье бродячего книжника не пустили. Разложив свой товар на ящиках, прикрытых немаркой серо-коричневой тканью, торговец удобно устроился на раскладной табуретке. Машка высунула за ворота любопытный нос. Заметив ее, книжник улыбнулся и тотчас заголосил, делая приглашающие жесты:
— Книги! Свежие книги! Подходи — разбирай, просмотри — не зевай!
Не обратив почти никакого внимания на его вопли, Машка решительно подошла поближе. Против воплей, рекламы и прочих торговых завлекалочек у нее еше дома стойкий иммунитет выработался. Просто здесь она еше толком не видела книг, хотя точно знала, что их печатают и продают. Правда, в Роесне книги хранились только в библиотеке Вилигарка, и это были «не просто книги». С ними Машке хотелось ознакомиться в первую очередь, но жадный некромант, узнав о ее интересе к печатному слову, коротко и ясно предупредил:
![Светлана Безфамильная - Невеста на три дня[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)