Глен Кук - Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой
– Нет. Я увидел в окно Плоскомордого. С ним двое парней, которым лучше не попадаться на пути даже при свете дня. Кстати, если ты меня не пропустишь, я не сумею открыть им дверь.
– Ой, извини. – Девушка шагнула в сторону.
– Предупреди, пожалуйста, Дина, пускай накроет на стол. Судя по их виду, они изрядно проголодались.
Когда Плоскомордый постучал, я находился в трех шагах от двери. Посмотрев на всякий случай в глазок, я отпер дверь, смерил взглядом багроволицего типа, что попытался было протиснуться следом, и проворчал: «Даже не надейся». Он побагровел сильнее прежнего, и тут я захлопнул дверь у него перед носом.
Гости расселись в комнатке рядом с моим кабинетом. Появился Дин, который принес чай и сладости.
– Выкладывайте, – проговорил я. – Что еще стряслось?
Плоскомордый поглядел на своих спутников. Те явно предпочитали отмалчиваться. Интересно, что у них на уме? Как ни странно, их, по-видимому, что-то объединяло. Нечто вроде отвращения, неизвестно к кому.
– Скредли сбежал, – сказал наконец Тарп.
– Скредли? Сбежал? Каким образом? Отрастил крылья и улетел? Он что, оборотень? – Я никогда не слышал о птицах или насекомых-оборотнях, но чего только на свете не бывает. Если человек может превратиться в волка, почему бы гоблину не перекинуться в птичку? Скажем, в канюка. Если вдуматься, эти превращения глубоко символичны.
Предрассудки? У кого, у меня?
Смеетесь?
– Нет, Гаррет, не улетел. Попросту сбежал.
Я недоверчиво покачал головой. Тут мне подумалось, что я быстрее обо всем узнаю, если некоторое время помолчу. Признаться, столь здравые мысли посещают меня нечасто.
– Я пришел туда, когда только начало светать, – продолжал Плоскомордый. – Меня встретили на крыльце и велели подождать. Потом вывели Скредли. А он как рванул, только его и видели…
– Ночью было холодно, – вставил Краск. – В такую погоду ящеры становятся неуклюжими.
– А след гоблина обычные собаки не возьмут, – прибавил Садлер. – И потом, охранникам велено никого не впускать. Насчет не выпускать речи не было.
– Все произошло настолько неожиданно… – пробормотал Плоскомордый. – Все стояли и пялились ему вслед.
Удрал так удрал, ничего не попишешь. Во всяком случае, меня это не касается. Или я ошибаюсь?
– Насколько я понимаю, вы пришли ко мне не просто так?
– Чодо сказал, что ты ничего не узнаешь, пока не найдешь Донни Пелл, – сообщил Плоскомордый. – Он думает, что Скредли сбежал к ней.
– Вполне возможно.
– Чодо хочет, чтобы Краск и Садлер помогли тебе их найти.
– Понятно. – Не могу сказать, что я расстроился. Скорее наоборот. Осложнения могли возникнуть в любой момент, а имея в своем распоряжении такую троицу, к ним можно было относиться философски. – Понятно. Между прочим, сегодня меня должна навестить одна хорошо известная личность. Рейвер Стикс.
– Гаррет, мы знаем, каковы ставки.
– Правда? – Неужели Амбер растрепала? Нет. Плоскомордый лишь думает, что знает.
По-видимому, пока мы не поймаем Скредли и Донни Пелл, о золоте придется забыть. Если, конечно, я вдруг не решу, что подручных Чодо стесняться нечего.
– Занимайся своими делами, – изрек Садлер. – Мы мешать не будем.
Ну разумеется. До поры до времени.
44
Мы убивали время за картами. Дин перемещался из комнаты в кухню и обратно, не забывая хмуриться всякий раз, когда ловил на себе мой взгляд. Я догадывался, о чем он думает: по его мнению, мне следовало заставить честную компанию заняться домашними делами. Старина Дин не разбирался в людях, а посему не понимал, что типам вроде Плоскомордого и Садлера с Краском на домашние дела плевать с высокой колокольни.
К нам было заглянула Амбер, но быстро ретировалась, не вынеся царившего за столом оживления. Покойник не спал; время от времени по комнате пробегало нечто вроде невидимой волны, от которой лично у меня вставали дыбом волосы. А ведь спроси его – ни за что не признается, что нервничает.
Какое-то время спустя Амбер вернулась.
– Она идет, Гаррет. Я, честно говоря, думала, что она пришлет домину. – Девушка поразмыслила, потом прибавила: – Пожалуй, мне лучше остаться наверху.
– А я-то думал, ты предложишь ей катиться подобру-поздорову.
– Может, чуть попозже, когда наберусь смелости.
– А если она выразит желание повидаться с тобой?
– Скажи, что меня здесь нет. Что я убежала.
– Она не поверит. Ей прекрасно известно, где ты находишься.
– Если придется, я выйду. – Амбер пожала плечами. – Но только если придется.
– Договорились.
Будущее постучалось в дверь. Дин вопросительно поглядел на меня – открывать или нет? Я кивнул. Он нехотя направился к двери. Я пошел следом. Амбер скрылась наверху, а бравая троица встала у стены, сложив руки на груди.
Дин распахнул дверь. Покойник столь пристально наблюдал за происходящим, что казалось, будто воздух пронизывают электрические разряды. Я на всякий случай сунул руку в карман, где лежал маленький подарок ведьмы; впрочем, если я его применю, Рейвер Стикс обратит на мое колдовство столько же внимания, сколько, скажем, на зудение комара.
Она вошла одна, оставив на улице коляску и свиту численностью в небольшую армию. Соседи, которые до того таращились в окна, благоразумно попрятались.
Плотно сложенная, коренастая, Рейвер Стикс смахивала на гнома. Судя по внешности, она никогда не обладала красотой Амбер, даже в молодости, которая красит каждую женщину. На загорелом лице выделялись ярко-голубые глаза, облик дополняли тронутые сединой волосы. Если Владычица Бурь была разгневана, она умело это скрывала. Во всяком случае, держалась она менее натянуто, нежели большинство тех, кто в последнее время переступал порог моего дома.
Дин застыл как вкопанный.
– Проходите, госпожа, – сказал я. – Мы вас ждали.
Рейвер Стикс обошла Дина, искоса поглядев на него, словно удивленная внезапной неподвижностью моего слуги. Неужели она настолько наивна?
– Закрой дверь, Дин.
Наконец-то он очухался!
Я провел Владычицу Бурь в ту комнату, где мы играли в карты. Для двоих это помещение было в самый раз.
– Что прикажете подать? Может, чаю?
– Бренди или что-нибудь в том же духе. И в нормальной посуде, чтобы можно было пить, а не только нюхать.
Суровый тон, голос низкий. Впервые встречаю женщину с таким голосом; она разговаривает так, будто пытается сойти за мужчину.
– Дин, принеси бутылку из тех, что прислали мне братья Бейгелл.
– Слушаюсь, сэр.
