Андрей Егоров - Вейгард
– Проклятие! – выругался я. – Да когда же это прекратится?!
– Гы, – выдавил Ваакхмерит, его явно забавляло происходящее.
– Послушай, прежде чем ты отправишься к себе, я хотел бы задать тебе всего один вопрос. Ты же в курсе того, что у вас там делается? Правда, мой вопрос не имеет прямого отношения к этому делу…
– Валяй, – проревел демон.
– Как там поживает горбатый карлик Куксоил? Ну тот, что еду развозил. – Я замялся. – Его судьба мне небезразлична, потому что мы многое пережили вместе.
– Ах этот! – Демон усмехнулся. – Никто не ожидал, что он такое выкинет.
– И что же такое он выкинул? – удивился я. – Что он натворил?
Тут сознание вернулось к Виллу, и он заорал:
– Пределы тебя подери, Дарт, я тут перед геенной огненной в воздухе болтаюсь, а ты про каких-то карликов спрашиваешь?!
– Заткнись, зануда, – потребовал Ваакхмерит, – а то прямо сейчас голову тебе откушу.
– Так что именно он натворил?
– Стал предводителем шайки троглодитов, они бродят по Нижним Пределам и нападают на всех, кто только попадется им на пути. Они провозгласили свободу для троглодитов и требуют выделить их народу лучшие территории, насколько мне известно.
– Куксоил – предводитель шайки. – Я присвистнул. – Кто бы мог подумать? Он был таким робким…
– Теперь его зовут Куксоил Кровавый… – заметил Ваакхмерит.
– Ты меня, случайно, не разыгрываешь? – спросил я.
– Разыгрывать – не в моих правилах!
– Ну надо же. – Я усмехнулся. – Он практически идет по моим стопам.
– Проклятая сволочь! – выкрикнул Вилл. – Прекрати болтать ерунду! Отпустите меня!
– Ну ладно, – сказал я, – это действительно жестоко – заставлять Вилла так долго ждать. Ваакхмерит, ты можешь уносить его! Приятно тебе провести время, Вилл! – крикнул я. – Передавай привет тамошним обитателям.
– У меня родилась блестящая идея, – прорычал демон, – сейчас как раз подыскивают замену Куксоилу. Пожалуй, твой братец годится для того, чтобы толкать тачку. – Ваакхмерит оскалил пасть в дьявольской усмешке.
Под плоскими ступнями демона возник сияющий разлом. Трещина в земле ширилась, из недр послышался гул. Он все нарастал и нарастал, пока не сделался оглушительным. Вилл открыл рот, он что-то кричал, но теперь разобрать, что именно, не представлялось возможным.
– Ничего не слышу. – Я развел руками.
Ваакхмерит развернулся вокруг собственной оси и провалился вниз. Земля сомкнулась над его головой, и стало так тихо, что я мог различить, как сопит все еще пребывающий в глубоком обмороке Ламас.
– Прощай, братец, – сказал я и сдернул с головы шляпу – в последний путь всегда провожают с непокрытой головой.
Несмотря на то что короля в Вейгарде не было и смешанная конница Лолара Гвидера не будет принимать участия в сражении, столица оставалась крепким орешком. Город подготовлен к осаде, на стенах установлено множество приспособлений против атакующих. Да и толпа вооруженного сельскохозяйственными орудиями сброда перед воротами Вейгарда – существенная преграда на пути победоносной армии Стерпора. Слишком велико численное превосходство.
На сей раз норный народец не поможет мне в разрушении стен. Я надеялся, что стенобитные орудия Кугеля Кремоншира окажутся достаточно эффективными. По крайней мере, они смогут выбить ворота, и мои воины ворвутся в город. На то, что катапультирующие Люсильды номер два и обыкновенные тараны справятся со стенами, рассчитывать не приходилось.
Толпа перед городскими воротами волновалась, оборванцам сильно не нравилось происходящее. Да и кому понравится умирать за короля, который только и делает, что создает своим подданным проблемы. Как выяснилось впоследствии, к защите своей рушащейся власти он привлек не только граждан Вейгарда, но и тех несчастных, которые направлялись через его королевство по своим, одному богу известным делам. Вот уж не повезло так не повезло. Идешь себе, никого не трогаешь, и вдруг тебя хватают и озадачивают обороной города, до которого тебе и дела никакого нет. Что и говорить – подобной участи не позавидуешь. Конечно, сражаться эти вояки по принуждению будут соответствующим образом. Вилл не удосужился даже пообещать им какой-нибудь существенной награды, военачальники сообщили новобранцам, что они-де должны биться против армии Стерпора исключительно ради сохранения собственной жизни. Надо думать, такая королевская щедрость многим пришлась по душе, и они полюбили короля Вейгарда всем сердцем. Это ирония, разумеется.
По краям толпу сдерживали вооруженные арбалетами воины, не давая людям кинуться врассыпную.
Элитные части на стенах в отличие от оборванцев были абсолютно спокойны. Их грело численное превосходство – то, что между ними и неприятелем находится множество вооруженных сельскохозяйственными орудиями смертников. Помимо мечников на стенах стояли арбалетчики и лучники. Последних было намного больше. Во время осады города луки куда ценнее арбалетов.
– Что-то будет, – проговорил Ламас.
– Надеюсь, будет именно то, что я задумал, – сказал я.
– Дай-то Сева Стиан, дай-то Сева Стиан, – пробормотал Ламас…
Я понял, что дальше медлить не имеет смысла, и отдал приказ – к бою.
Мое воинство устремилось с возвышенности к городу. Боевые машины катились в толпе, стремительно приближаясь к тому рубежу, откуда они могли начать обстрел.
Кугель Кремоншир находился рядом со мной. Мне не хотелось рисковать головой изобретателя, хотя он приложил множество усилий, стараясь убедить меня, что ему необходимо «проверить действие Люсильд в боевых условиях».
– Проверишь как-нибудь в другой раз, – пообещал я, надеясь, что во время следующей войны мозги Кугеля встанут на место и к нему вернется здоровый инстинкт самосохранения, свойственный всем великим умам.
Стоящие в первых рядах перед городом засуетились, забегали. Несколько оборванцев пустились наутек. Их настигли выпущенные из арбалетов болты.
Горящие стрелы взвились в воздух со стен и обрушились вниз. Лучники целились в боевые машины, намереваясь их поджечь. Но Кугель, учтя предыдущий опыт, несколько усовершенствовал конструкцию Люсильд – перед началом боя машины сверху и по бокам обмазали сырой глиной, так что пакля на стрелах прогорала, не причиняя Люсильдам никакого вреда.
Воины, сидящие внутри Люсильд, начали крутить колеса, и первые ряды противника буквально смело шквалом камней. Один из арбалетчиков с левого края получил камнем по голове и рухнул на землю, обливаясь кровью. Но никто не заметил, что появилась возможность бежать. Оборванцы с «боевыми лопатами» ринулись назад, к городу. Со стены на них полилась кипящая смола, полетели камни. Защитники города обрушились на своих же с такой яростью, словно воевали с неприятелем. Оборванцы оказались между двух огней и поняли, что им придется сражаться или умереть.
