Ольга Голотвина - Пасынки Гильдии
А сердце ударило сильнее: может, не чужого?
Надо смотреть правде в глаза: Ульфест влюбился. Не увлекся, а влюбился. И должен скрывать от нее, что он и есть тот парень, который целовал ее в день мятежа. Даже в тронном зале, когда давали аудиенцию Подгорным Охотникам, боялся лишнее словечко сказать, чтобы Нитха не узнала его по голосу!
(Скользнуло быстрое воспоминание: когда в том же тронном зале допрашивали Унсая, принц был неосторожен, разговаривал, не боясь, что девушка вспомнит его голос. Но она, должно быть, слишком волновалась за учителя или просто решила, что ошиблась. Что общего у принца и бродяги?)
Ульфест не может не то что посвататься к своей возлюбленной – небо рухнет, моря из берегов выйдут! – а даже попросту провести с нею веселый праздничный день!
Последнее, кстати, по вине паршивца Венчигира. Если бы кузену можно было доверять, сидел бы он сейчас в королевской ложе под видом принца, а веселый и свободный Щегол пробивался бы сквозь толпу, чтобы смуглая кареглазая подружка, идущая за ним по пятам, смогла встать у самой загородки и получше все разглядеть. А Щегол встал бы сзади, сдерживая толкающихся зевак… а если толпа как следует надавит и прижмет его к девушке, так он не виноват, верно?
Нет, сиди тут, изображай чучело в маске…
* * *А воинские игрища и впрямь удались на славу. Во всяком случае, зрители были довольны.
Началось все, как обычно, с состязаний стрелков. Отдельно мерились меткостью лучники, отдельно – арбалетчики. Участвовать мог любой, это была забава простонародья, в которой, впрочем, иногда не брезговала принять участие и знать.
Подгорные Охотники собрались у западного конца ристалища и шумно болели за своих. Болели не зря: среди арбалетчиков победил один из гильдейских – долговязый парень со смуглой кожей и огненно-рыжими волосами. Его ученик, тощий и щуплый паренек, восторженно принял из рук победителя арбалет и торжествующе оглядел толпу: мол, кто-то сомневался, что мой учитель всех одолеет?
Гильдейские шумели, приветствуя успех собрата, а сам Фитиль переживал нечастое для себя состояние: он не завидовал никому.
– А Шенги-то струсил, – негромко сказал он Айсуру, – не вышел мечником от Гильдии.
– Зато бывшего ученика выставил, – уточнил Айсур. Схлопотал подзатыльник и сразу поправился: – Но его все равно побьют…
Среди лучников победу одержал молодой парень, подмастерье оружейника.
Оба победителя получили из королевских рук награду – по кошельку серебра и по небольшой серебряной стреле. После этого ремесленники-соседи весело унесли лучника на руках – угостить его на радостях вином и угоститься самим. А по обе стороны от победителя шли две хорошенькие девчонки с его улицы и под хохот толпы выясняли: которая из них тут лишняя?
Затем настал черед знати. На могучих конях, в доспехах, с тяжелыми копьями наперевес всадники старались выбить друг друга из седла. Зрелище было захватывающее, хотя и не такое величественное, как хотелось бы королю и знатным зрителям. Такие военные игрища были делом новым, правила толком не устоялись, то и дело бойцы упрекали друг друга в нарушении порядка. Король в своей ложе негромко заметил, что придется назначить еще одного советника, который ведал бы делами воинских игрищ.
Вначале, для разминки, господа слегка развлекались, на скаку срывая копьем подвешенные на веревках кольца или разбивая пирамидки яблок, уложенные на деревянных подставках. Народ орал слова одобрения тем, у кого это получалось, и провожал свистом и улюлюканьем неудачников.
В этих играх прекрасно показали себя два брата из Рода Айхашар. Глядя на почти неотличимых друг от друга верзил, походивших на двуногих вепрей, так небрежно управляющихся с тяжелыми копьями, многие горожане развязали кошельки и поставили на то, что хоть один из этих молодых воинов окажется победителем.
Но ахнули их денежки. Ахнули, ухнули и тиной накрылись. Потому что встал со своего места старый Аргидан, скинул с плеч плащ из медвежьей шкуры и рявкнул на все поле, что воевать с яблоками да кольцами он не обучен, но раз началась серьезная потеха, то пусть ему подведут его гнедого Стенолома да дадут копье потяжелее – тут он и покажет молодежи, что такое настоящая драка.
И ведь показал! Вышвыривал соперников из седла так, словно они были тряпичными куклами!
На отца нельзя поднять руку даже в шутку (если это не учебный поединок), да и состязаться с отцом – дело недостойное. Поэтому сыновья старого богатыря вынуждены были остаться среди зрителей. Сначала они были обижены и огорчены, но понемногу увлеклись и начали орать громче всех: «Так их, отец! Слава Замку Западного Ветра!»
Нургидан несколько лет назад крепко повздорил с отцом, чувствуя, что тот с трудом терпит присутствие в замке сына-оборотня, и за дерзость был выгнан на все четыре стороны. Поэтому он долго делал вид, что происходящее на поле его не интересует. Грыз орешки, купленные у разносчика, разглядывал хорошеньких девушек на скамьях…
Но когда против старого властителя выехал гигант-силуранец на коне, похожем, как выразилась Нитха, на боевого слона, родная кровь взяла свое. К удивлению тех Подгорных Охотников, которые еще не знали о знатности своего нового собрата, Нургидан завопил на все поле:
– Держись, отец! Задай ему, отец!
Вряд ли различил Аргидан в реве толпы голос младшего сына. Но он нанес противнику такой удар, что силуранец грохнулся наземь и седлом накрылся: подпруга лопнула.
После этого старый гурлианский властитель с достоинством и по праву принял из королевских рук награду: золотую фигурку всадника и парчовый увесистый кошелек.
А потом король поднял руку – и толпа утихла, потому что на поле вышли те, кого зрители ждали с самым горячим нетерпением. Те, кто сражались не только за себя, но и за какую-то часть города. Победитель не просто получал приз – он давал право тем, кто сейчас переживал за него, свысока поглядывать на соседей.
И затихли в толпе «сверчки» – так прозвали горожане тех, кто собирает ставки на бойцов. После того как восемь воинов вышли на ристалище, биться об заклад уже было запрещено правилами.
* * *Правила писаны не для королей.
В ложе, где сидели трое правителей, как раз сейчас делались ставки, и каждый из троих был сам себе «сверчок».
Зарфест из года в год ставил на воина дворцовой стражи. Эта его привычка была известна во дворце, и доверие короля поддерживало «щеголей» в бою.
И на этот раз Зарфест не изменил себе:
– Золотой за то, что всех побьет Ранра Гордый Ветер! Идет?
Старый Эшузар ужасно не любил проигрывать, а потому был весьма осторожен в выборе бойца.
