Ольга Митюгина - Черный пес Элчестера
Эдгит присела в изящном поклоне.
Сэр Садрик приветливо улыбнулся и прошепелявил беззубым ртом несколько сердечных слов. Гирт впился глазами в невесту брата...
...Зубы лязгнули, неожиданно провалившись в пустоту. Рука, прижатая к губам лорда, растаяла, утратив материальность. Фрэнсис едва удержал равновесие.
Харальд по-прежнему стоял напротив, но стал прозрачным, и улыбка, что притаилась в уголках губ, была странной смесью горечи и иронии.
- Думаю, прекрасный сэр, вы восстановили свои силы, - шутливо заметил гоуст. - Значит, нам пора.
Граф Элчестер внимательно смотрел на Харальда. Казалось бы, следовало испытывать смущение, но беспокоило иное. Рыцарь пытался понять...
- Что, видел какой-то эпизод из моей жизни?.. - невесело усмехнулся белокурый сакс. - Не волнуйся, вампиры часто видят прошлое своих жертв.
Фрэнсис со свистом втянул воздух, едва сдерживая смятение.
Эдгит!
Так вот какой она была...
Он вспомнил, как, сцепившись, катались в ледяной мути Лимба черный пес и полуразложившаяся покойница - и горечь, еще пронзительней, чем та, что таяла на губах, плеснулась в душу...
Харальд покачал головой.
- Фрэнсис, - позвал он, - идем. И забудь! Я и Эдгит...мы уже давно не вместе.
Юноша медленно встал. Голова не кружилась, чувствовал он себя отменно. Но иная, свинцовая тяжесть упала на сердце. В памяти всплыл давний разговор с Фредерикой...
Милорд, подумайте! Харальд и Эдгит так же любили. Так же хотели быть вместе...
Так же.
Черный пес и чудовище в обличье женщины рвут друг другу горло.
Фредерика тает в тумане...
Он - находит себе другую...
И они с Милицей...так же... хотят быть вместе...
По спине графа пробежал холодок.
Черт, что за гадкие мысли!
Харальд обернулся, и брови его были нахмурены.
- Я сказал "забудь", Фрэнсис Элчестер!
Молодой человек встряхнул головой.
- Вы правы, Харальд. Мне, к тому же, следует извиниться. Я оказался слишком жаден... Ваша оболочка...
Гоуст усмехнулся.
- Я надеялся, что этим закончится. Тебе нужны силы, а мне, в конечном счете, никакого вреда... Так даже легче идти по Зеркальному Пути. А ты? Готов?
- Ведите, - рыцарь машинально положил пальцы на оголовье меча.
Призрак кивнул и неторопливо поплыл меж колонн - туда, где начал скапливаться туман. В его причудливые струи ступил и Фрэнсис.
Постепенно мгла окутала все пространство вокруг, лишь неверное мерцание, что излучал скользящий впереди силуэт, служило маяком.
Харальд остановился. Голос его шелестом коснулся сознания лорда:
- Здесь должны быть ступени...
Гость Лимба подошел к своему проводнику. В седой тишине не раздавалось ни звука - даже вода не плескала под ногами.
- Что-то не так?
Сакс задумчиво пощипал кончики прядей.
- Все так... Слушай меня, Фрэнсис Элчестер. Сейчас мы ступим на Лестницу Теней, ведущую к крыше Лимба, к Зеркальному Пути. Не поддавайся наваждениям, и, надеюсь, ты до него доберешься... - Юноша на секунду закусил губу и процедил что-то вроде "Только эта чокнутая может там часто..." Потом решительно спросил, а меж бровями лежала глубокая складка: - В комнате, куда ты хочешь попасть, есть что-то, способное отражать, и при этом достаточно большое? Зеркало, С падения Римской империи, когда секрет изготовления плоских стеклянных зеркал был утерян, и до XIII века зеркала представляли собой отполированные бронзовые и серебряные пластины. начищенные доспехи?..
- Зеркало, - кивнул Фрэнсис.
- Еще одно... Там, - Харальд кивком головы указал наверх, - будь крайне осторожен. Призрак, вампир, демон - Зеркальному Пути безразлично. Одно неверное движение - сорвешься вниз.
- Обратно в Лимб?
- Фрэнсис, когда человек падает с крыши дома, разве он приземляется в собственную кровать? - устало вздохнул Харальд.
- А что же...внизу? - лорд Элчестер ощутил неприятный холод у сердца.
- Не знаю, - честно ответил сакс. - И не горю желанием узнать. Может, там вообще ничего нет. Вечное падение...
- Вы же можете летать! - вырвалось у молодого рыцаря. Черный Пес невесело усмехнулся.
- Если бы на Зеркальном Пути можно было летать, я бы не терял с тобой здесь время. Просто взял бы под белы руки и доставил, куда надо... Разговаривать вслух там тоже нельзя. Если потребуется - обращайся мысленно. Я услышу.
- Хорошо.
Харальд подарил собеседнику очаровательную улыбку:
- Тогда - удачи, прекрасный сэр. Идем.
Фрэнсис нащупал ногой в тумане первую ступень и даже сквозь подошву ощутил, какая она выщербленная, источенная холодными водами Лимба.
Наверное, никогда по этим камням не ступал живой человек...
Белое ничто... Мгла дышала, колыхалась, свивалась в неясные образы. Из нее проглядывали странные, чуждые лики - и человеческие лица. Иных Фрэнсис никогда не видел, другие казались смутно знакомыми. В какой-то миг показалось, что перед глазами мелькнули черты отца...
Молодой лорд потерял Харальда из виду и просто шел, нащупывая ступени, как в бесконечном кошмаре, полагаясь только на себя. В какой-то миг ему начало казаться, что лестница пошла вниз, обратно, в стылый мрак Лимба - марево дрожало, плыло, туман обвивался вокруг тела кольцами... И неясные голоса шептали, всхлипывали, о чем-то молили.
Рыцарю хотелось зажать уши, бежать...или остановится, замереть, зажмуриться, стать частью белой пустоты.
Фрэнсис, кусая губы, шел вперед, сквозь легионы теней.
Видения сводили с ума.
Грязная сырая пелена расцвечивалась яркими красками, наполнялась живыми звуками, запахами... Нежными касаниями трав на неведомых лугах, игрой солнца в листве над оленьей тропой, душным густым ароматом прели и бражника.
Что это за лес?..
Картина задрожала, как отражение в потревоженной воде, и вот уже шум гостей в пиршественной зале, леди в драгоценных шелках и лорды в серебре...и склоняется над золотым одиноким кубком неприметный человечек, высыпая в вино порошок. И тонкие губы кривит улыбка...
И эта картина исчезла так же, как первая...
Комната в зеленых гобеленах, и отсветы огня ложатся на стены. Перед столом, вытянув ноги на каминную решетку, сидит светловолосый юноша в белой рубашке.
Его Фрэнсис узнал бы из сотен, не видя лица: по манере держать голову, по осанке, по развороту плеч...
Дик!
Брат задумчиво покусывал кончик пера, глядя на потрескивающее пламя, и губы его кривились в горькой и надменной улыбке. На столе, в полном беспорядке, валялись исчерканные пергаментные свитки.
![Харлан Эллисон - Время глаза [Время ока]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
