Макс Крест - Несущий свет
— Не знаю. — Протянул Вихрь.
— Что с Марлой?.. — Приглушённо спросила она. Вихрь молчал, а когда Зверь обернулась с вопросительным выражением на лице, он пожал плечами и развёл руками. — То есть? Где Анхель и Шекс?
— С Шексом всё в порядке, он пошёл за телом… а Анхеля…
— Что? — Зверь сделала шаг вперёд. — Что «Анхеля»?!
Вихрь сглотнул. Сказать то, что и ему кажется бредом, весьма непросто.
— Прилетел ангел…
— Азраил.
— Да — он. Он начал что-то толкать про опасность, и тут появился ещё один.
— Михаил?
— Да. — Вихрь немного удивился осведомлённости Звери. — И тут Азраил просто схватил Анхеля и унёс куда-то. Мы ждали, но улетели они, улетел следом Михаил, и всё — тишина…
Зверь села на запылённый сломанный диванчик. То, что творилось, полностью выбивало из колеи. Хотя как можно назвать колеёй постоянное ожидание конца света. Это очень изматывает — постоянно ждать неизвестно чего и невероятным образом быть готовым. На глаза снова навернулись слёзы — никогда не позволяла себе этих слабостей, но сегодня, видимо, день такой — её пробило. Ну, а что? Марлы, которая хоть и была свирепой убийцей бёвульсов, но плакала больше всех, больше нет. Надо же кому-то лить слёзы по погибшим друзьям. А теперь ещё и по учителю.
Вихрь присел рядом. Он хотел было положить руку ей на плечо и успокаивающе погладить, но Зверь неожиданно навалилась на него и, обняв, заревела в голос. Замершая на миг рука опустилась ей на голову и утонула в растрепанных светлых волосах. Ничего говорить он не стал. Сейчас лучше помолчать.
Ветер местами прорывал защиту, возведённую девушкой, но, в целом, та спасала. В квартире было, конечно, прохладно, хотя, наверное, если запереться на кухне, то там будет нормально. Даже спать можно, благо кухня не крошечная, как в квартире Анхеля.
Вихрь и Зверь так и сидели, когда в квартиру вошёл Шекспир.
— Нормально! — Скептично выговорил он, глядя на отсутствие стены. Красные глаза Звери дали ему понять, что кроме слёз тут ничего не проливалось в больших количествах. Вихрь тоже сидел, далеко не весёлый, поэтому Шекс, не говоря больше ни слова, пошёл на кухню и поставил чайник. Пока тот закипал, он достал три кружки, разложил по ним чайные пакетики, наделал бутербродов с тем, что отыскалось в холодильнике. Когда чайник подал знак, что вода вскипела, Шекспир зазывно постучал ложкой по одной из кружек. Пока он разливал кипяток, в кухню вошли Вихрь и Зверь. Сев вокруг стола, они долго молчали, глядя на чай, от которого обильно поднимался пар.
— Видимо… это конец. — Тихо сказала, наконец, Зверь. — Мы вроде даже как победили…
— «Пиррова победа». — С грустью в голосе вставил Шекспир.
— Это точно. — Кивнул Вихрь.
Шекспир потянулся за бутербродом, откусив смачный кусок, он запил его чаем. Не успев дожевать, он произнёс:
— Вот ни в одном фильме не видел, чтоб после того, как герой спасёт мир — он ел бутеры с чаем и не знал, что же дальше делать. Зачем он теперь этому миру? — Дожевав, он добавил. — Вроде весь мир спас, а его, ведь, и сосед сверху не знает…
Вихрь и Зверь посмотрели на разговаривающего с собой друга. Тот заметил их взгляды и отмахнулся:
— Проехали.
Часть III
Глава 15
Светило скрылось за горизонтом. Воздух наполняла песочная пыль, раздуваемая ветром. Порой при сильных встречных потоках появлялись небольшие пыльные вихри, разбивавшиеся о высохшие тысячи лет назад стволы деревьев. Они до сих пор гордо высились, как и в лучшие для них времена. В те далёкие века, когда жизнь наполняла эти земли. Сейчас же, кроме изредка поскрипывающих стволов, здесь ничего нет.
Между стволов иногда пролетит заплутавшая птица, далеко улетевшая от своего гнезда. Но, не найдя здесь и намёка на прокорм, развернётся и улетит от этих проклятых мест куда подальше.
Когда-то давно это место называлось Акронов лес — огромный по территории, он простирался до горизонта, чтобы увидеть, где он кончался, нужно было взлететь, по меньшей мере, на главную башню крепости Аэрдос. Крепость, в которой веками жил со своими приспешниками архангел Михаил. Порой он взлетал туда наверх, чтобы, не натруживая крылья, оглядеть мир, что достался ему.
Но не сейчас. После Второй Войны, что погубила леса вокруг горы Келеанталь, на которой и была выстроена крепость, её хозяин больше не проводил время на смотровой площадке. Видеть мёртвую природу было слишком тяжело для него.
Вторая Война пылала в Ирии всего-то сутки, но вред, нанесённый миру, отравляет его до сих пор. Конечно, жить здесь вполне возможно — это далеко не огненные пустоши, где томятся Дети Войны. Но пройдёт немного времени — сто-двести лет, и Ирий погибнет. Воздух и так уже состоит из пыли, настолько мелкой, что когда её вдыхаешь, то не замечаешь этого, а после долго отплёвываешься кровавым месивом. Вода уходит, просто пропадает — дожди стали невероятной редкостью. Когда на горизонте появляются дождевые тучи, это выглядит, словно благодать. Архангел, не стыдясь статуса, наравне с иными ангелами — Светлыми, Тёмными, летит навстречу живительной влаге. Тысячу лет назад они и помыслить не могли, что будут радоваться, словно впервые взлетевшие дети, полёту сквозь льющуюся воду.
Ирий угасает на глазах. И, пожалуй, самое печальное то, что первый лист упал, когда началась Первая Война. Немногие её помнят, хотя век ангелов очень и очень долог. После Первой Войны Единый Мир был разделён. И каждый из пластов новосотворённых прибежищ начал угасать. «Сила в единстве» — и ребёнку известно. И если Дети и демоны осели на дне, где и так всё полыхает, что их, кажется, вполне устраивает, а обездушенные павшие настолько отупели, что ничего не видят — ангелы чувствуют, как умирает их мир.
Огромные пространства, где смогли после всех дрязг ужиться Тёмные и Светлые ангелы. С виду ангелы различны лишь цветом оперения, но внутри же они кардинально разные. Светлые алчны и бездуховны, Тёмные же гордые, и благородства им не занимать. Практически все Светлые ангелы живут в Аэрдосе, а также в городах на границе с Теменью — страной Тёмных. Война давно кончилась для них, и сейчас они просто не лезут друг к другу. Бессменный вождь Тёмных Азраил с вождём Светлых Михаилом установили перемирие, полный перечень условий которого знают, видимо, только они. В противном случае спустя несколько дней после завершения Второй началась бы Третья.
После заключения перемирия Азраил отсутствовал в Ирии несколько лет, после чего вернулся и дал понять, что грядущую половину тысячелетия опасаться некого. Конечно, если не считать гибель самого пласта. Но с этой опасностью заключить мир невозможно. Только бегство спасёт их, а бежать некуда. Разве что на пласт обездушенных выродков, который из-за Закона стал неприступной крепостью для всех остальных.
