Ольга Дэв - Голос в моей голове
— Кто знает, сколько именно было некромантов? — обратился он к Миркеру.
— Тюремная стража и сопровождающие стражники. Вот только последние клянутся, что их изначально было девять.
Сила внушения. Попахивает Магией Жизни.
— Думаю, большинство будет говорить именно это. Для остальных десятый покончил собой в камере. Ясно?
— Но, Ваше Высочество…
— Дик, — Раниор внимательно посмотрел в глаза герцогу. — Поверь, так будет лучше.
— Как скажешь, — Миркер поклонился и спустился с возвышения.
Раниор вновь повернулся в сторону Тауры, не обращая внимания на то, что некромантов уже начали вешать, и их тела судорожно дергались в петлях.
— Рисса, — прошептал он. — Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Ты же знаешь, почему я так сделала, — повторила она его же слова, но уже с горькой иронией в голосе.
Раниор кивнул и отвернулся. Хотел бы он иметь таких же преданных друзей, какие достались некроманту…
* * *Я поморщился от боли, когда двое дюжих стражников запихивали меня в железную передвижную клетку, но безропотно полез внутрь. Впереди ждал путь на главную площадь столицы, а затем казнь. Если бы не дикая боль после пыток, которую невозможно было унять из‑за ратановых браслетов, я бы даже насладился подобным событием. Да, появлялось раньше у меня жуткое подозрение, что естественной смертью, от старости, я не помру. Как оказалось, так оно и произойдет. Только это меня нисколько не пугало. Странно… Ожидал другого от своей смерти.
Я был последним, кого закрыли в клетке. Принц Раниор решил устроить из казни целое представление. Каждого из десяти некромантов посадили в отдельную клетку, после чего данная процессия двинется по улицам города, где каждый может сказать или бросить в некроманта все, что он посчитает нужным. Первые клетки уже начали медленно выезжать из тюремного двора.
Я поудобнее уселся в своей, откинувшись на прутья. Спина ответила на подобное преступление болью. Да, принц постарался вчера, чтобы меня больше не пытали. Однако своими словами он подчеркнул мое особое положение. Палач решил узнать, что именно я ему сказал, а не получив ответа, взялся за плеть. До этого целой оставалась спина, после — только ступни. А я так боюсь боли…
Я прикрыл глаза. Клетка покачивалась, копыта лошадей звонко стучали по брусчатке. Спустя некоторое время я понял, что что‑то не так. Я открыл глаза и удивленно завертел головой. Кучер с моей клеткой повернул в какой‑то пустынный переулок, а других клеток впереди видно не было. Двое стражников в легких доспехах и с опущенными забралами продолжали невозмутимо скакать по обеим сторонам клетки. Снова мое особое положение? Меня хотят убить другим способом или… спасти? На последний вариант я рассчитывал в последнюю очередь. Хотя бы потому, что в Каролте попросту не было никого, кто мог бы позволить себе подобную роскошь — спасти от смерти некроманта.
Я ждал, сверля взглядом ближайшего ко мне, левого, стражника. Клетка продолжала, покачиваясь, ехать по узкой улочке, которая никак не заканчивалась. Стражник забеспокоился, повернул ко мне голову, поймал мой взгляд и снова отвернулся. Заерзал в седле, поправил забрало. Я в усмешке дернул уголком рта. Стражник быстро развернулся в мою сторону и снова отвернулся. Это становится интересным.
Клетка, давно поименованная мною чуть ли не в карету, остановилась в конце улочки. Там, на перекрестке стояла настоящая карета, запряженная четверкой лошадей, темно — зеленая с коричневым и гербом на дверце — какая‑то хищная птица в пятиугольнике.
Пока я рассматривал подобное средство передвижения, пытаясь выудить из памяти род, которому мог бы принадлежать подобный герб, оба стражника спешились. Правый открыл замок на клетке, потом саму дверь и широким взмахом руки предложил мне покинуть сие уютное место. Я не возражал. Чтобы там не ждало впереди, это было все же лучше публичной казни.
Морщась и держась за металлические прутья клетки, я выбрался наружу. Оба молча и, как мне казалось, даже с каким‑то удовольствием наблюдали за моими попытками вылезти, задействовав при этом как можно меньше участков поврежденного тела.
— И что дальше? — тяжело дыша, спросил я.
— Бери его, сам не дойдет, — кивнул правый левому. Голос звучал глухо из‑под забрала, но все же показался мне смутно знакомым.
— Почему я?! — возмутился левый. — Сам тащи его некромантское тело!
Что‑то это мне напоминает. И я даже знаю, что.
— Тарек, Керат, — обратился я к ним. — Не буду спрашивать, как вы здесь оказались, но что вы все‑таки пытаетесь со мной сделать? Пытать? Спасти? Или у вас в планах что‑то более извращенное?
Оба дернулись, потом по очереди подняли забрала и с возмущением утавились на меня.
— Я же говорил, что спасать его будет сущим наказанием, — сказал Керат, левый стражник, который так дергался от моего взгляда в седле. — Он узнал, что это мы, еще на полдороги! Иначе, с чего ему так пялиться на меня?!
— Ты преувеличиваешь мои способности, — уже почти прошептал я, заваливаясь вбок.
— Э — э-э! — удержал меня Тарек. — Не вздумай терять сознание раньше времени! Помоги мне! — попросил он брата.
Вдвоем близнецы подхватили меня подмышки и осторожно потащили к карете. Я же действительно старался не потерять сознания, когда они коснулись едва заживших ран. У аляповатого средства передвижения они прислонили меня к колесу, и Керат коротко постучал в дверцу.
— Сейчас! — раздался взволнованный женский голос, дверь распахнулась и наружу выскочила светловолосая девушка. Очень знакомая внешность, как бы между прочим отметил я. — Я ждала вас гораздо позже. Нужно спрятать его под сиденьем.
— Что?! — не поверил я своим ушам. — Каким сиденьем?
— Сиденьем кареты, — терпеливо объяснила мне блондинка. Или мы внезапно заговорили на разных языках, или она действительно хочет упрятать мое искалеченное тело в узкое пространство под сиденьем?!
— Открывай дверь пошире, — сказал Тарек, не обращая внимания на мою реплику. — Керат, помоги поднять сиденье, я пока этого подержу.
Девушка распахнула дверь и придерживала ее, пока Керат производил какие‑то манипуляции внутри кареты.
— Готово, — сообщил он, выпрямляясь. — Не беспокойся, там удобно, да и места вполне достаточно.
— Успокоил, нечего сказать, — прошептал я, прикрывая глаза.
— Давай, Эрстин, залезай, — кивнул Тарек. — Мы поможем.
Я развернулся к дверце и критически осмотрел место, куда мне предлагали лечь. Довольно свободное пространство, где я вполне мог улечься почти в полный рост. Только мне сейчас как не ляг и не сядь, все одно неудобно будет. И это еще мягко сказано.
