Дмитрий Воронин - Противостояние
Другой более напоминал гору живого льда… но не того льда, что состоит из замерзшей воды. Уже в десятке шагов от него от холода перехватывало дыхание, в паре шагов воины замерзали почти мгновенно, не спасали ни доспехи, ни теплые плащи. Это чудовище тоже не удалось победить силой оружия – оно сдохло само, истаяв под лучами полуденного солнца (позже это было представлено как явившаяся людям милость и сила Эмиала, но те, кто знал истинное число жертв, не слишком верили проповедникам храмов Света). Память о тех давних временах жива и поныне – там, где прошло чудовище, до сих пор не растет трава…
Да, каждый раз монстр был иным – и никто не знал почему. Все говорило в пользу того, что заклинание призыва было сродни творению сущего, во всяком случае, налицо был главный признак – заклинание вело себя по-разному в зависимости от того, кто его творил. Но человек, создавший жестокий ритуал, написавший формулу заклятия и составивший список ингредиентов, никогда не был назван Творцом Сущего, не удостоился почестей и славы – напротив, его имя было проклято и забыто.
Этот демон был олицетворением огня… он сделал первый шаг, и пожухлая трава вспыхнула под огромной лапой. Чудовище выбрало для себя цель – ту, что оказалась ближе. Алкету стало ясно, почему демон не напал на него – просто не заметил маленькую букашку-человека, когда совсем рядом столпились тысячи живых, которых можно сжечь, вбить в землю, разорвать в клочья… Монстр просто не стал отвлекаться на одиночную цель, сразу двинувшись к рядам инталийских полков.
Алкет смотрел вслед демону и думал о том, какое чудовище он выпустил на свободу… и не видел, как сквозь строй гуранских воинов просочились широкоплечие фигуры в черных мантиях. Лишь когда ему заломили руки за спину, когда жесткая веревка обвила его тело, сдавила горло, он пришел в себя – но слишком поздно. Мгновением позже его уже волокли в лагерь имперской армии – вероятно, эти люди тоже не питали иллюзий насчет того, что вызвавший демона способен им управлять.
– О дерьмо! – АрХорн опустил трубу.
Огромное чудовище, высившееся там, где еще несколькими мгновениями раньше располагался шатер, озиралось, медленно ворочая тяжелой башкой. И было совершенно очевидно, что оно не пейзажем любуется.
– Это демон… – прошептал Гент. – Заклинание призыва… я слышал о нем. Но оно ведь запрещено?
– И наказание – смертная казнь, – мрачно кивнул арХорн. – Только прежде чем негодяя, кем бы он ни был, возведут на эшафот, эта тварь угробит половину армии.
Догадаться, о какой именно армии речь, было несложно. Монстр сделал свой выбор и уже медленно шагал в сторону инталийцев. Земля дрожала под ударами огромных лап, хвост болтался из стороны в сторону, но его кажущаяся неуклюжесть была более чем обманчива.
Засвистели стрелы, арбалетные древки глубоко уходили в багровую шкуру, но чудовищу, похоже, эти уколы не доставляли особого беспокойства. Даже не злили – хотя бы потому, что монстр и без дополнительных ухищрений истекал злобой. Он видел перед собой цель – множество живых, которых можно было уничтожить…
Ударила катапульта, за ней вторая, третья… два камня пролетели мимо, взбив фонтаны земли, третий попал настолько удачно, насколько это было вообще возможно, – прямо в клыкастую морду. Солдаты взревели от восторга, но преждевременно… тварь лишь помотала головой, сплюнула длинной струей кроваво-красной жидкости – земля в месте соприкосновения с демонической слюной задымилась – и снова возобновила неторопливое движение. Не было никакого сомнения – как только монстр дойдет до рядов пехоты, начнется бойня.
Взвизгнули тетивы стрелометов. Тяжелые копья с длинными, в полруки, остро отточенными стальными наконечниками способны были без труда пробить навылет всадника в доспехах… вместе с лошадью. Эти уколы монстр уже ощутил, к немалой радости инталийцев. Чудовище заревело, выдернуло вонзившиеся в тело острия, переломав древки, яростно отшвырнуло их в сторону и зашагало быстрее…
– Рыцари, в клинья!!! – прокричал арХорн.
Тяжелая конница Ордена спешно строилась для атаки. Чудовище уязвимо, оно способно чувствовать боль – значит удар длинных копий способен… способен если и не остановить монстра, то причинить ему вред. Прорывать строй сомкнувших щиты пехотинцев должен мощный клин, сейчас же требовалось нечто иное – много атакующих мелких клиньев, дабы бить со всех сторон сразу. Рыцарей не обучали подобным атакам… но они знали, что нужно делать. А лошади, укрытые кольчужными доспехами, были отменно вымуштрованы, им было все равно, что стоит перед ними.
– Я поведу клинья, – сообщил арХорн адъютантам, но Гент ухватил его за руку.
– Я этого не позволю! Ты что, забыл, что ты командуешь армией? Твое дело отдавать приказы…
– Это решено! – рявкнул арХорн, но в следующее мгновение кулак арВельдера, затянутый в латную перчатку, врезался в челюсть полководца. Телохранители схватились было за мечи, но руки тут же разжались. А Гент уже мчался вниз по склону, чтобы занять место в атакующем клине. О, он бы мечтал вести рыцарей Ордена, но мечты эти были слишком далеки от реальности – молодой арВельдер прекрасно владел оружием, лучше многих умел править конем, но навыков боя в составе клина у него было много меньше, чем требовалось. Атаку начнут более опытные.
АрХорн сплюнул кровь с рассеченной губы, злобно посмотрел вслед арВельдеру… он готов был разорвать наглеца на куски, несмотря на дружбу… и несмотря на то, что молодой рыцарь, безусловно, прав. Не дело полководцу лично вести армию в бой – если только за этим не стоит желание погибнуть. Такого желания Ингар не испытывал. Он пришел на это поле, чтобы выиграть битву, а не для того, чтобы пасть.
А первый клин тем временем начал разгон. Чудовище уже было близко, пехота пятилась, ощетинившись копьями, но в бегство пока никто из ополченцев не обратился… памятуя о гвардейцах, стоявших у них за спиной. Да и был ли смысл в бегстве?
Чудовище остановилось, разглядывая стремительно приближающихся рыцарей. Видело ли оно в своей прошлой жизни что-либо подобное? Вряд ли там, откуда оно явилось, существовала латная конница… а может, не было никакого раньше, никакой прошлой жизни? Может, монстр появился только что, наполненный магией и ненавистью, но лишенный и разума, и памяти – потому, что помнить ему было не о чем. Так или иначе, но монстр проявил неоправданную медлительность и тем самым подарил возможность светоносцам нанести удар.
Тяжелые длинные копья пронзили толстую шкуру, с треском ломаясь, первая тройка рыцарей рванула коней в стороны, освобождая место тем, кто мчался вслед за ними. Чудовище заревело, пошатнулось, из ран выплеснулась зловонная дымящаяся кровь…
