Ольга Голотвина - Пасынки Гильдии
А как войдет в возраст – в стражу его, во дворец. Шум поднимется до Старухиных болот: мол, Отребье – да в «щеголи»?! Пусть шумят, пусть. Парень как следует почувствует, что для него сделал принц Ульфест. А как чем-нибудь отличится – позволить ему основать Семейство.
Да за эти годы подобрать не одного Чешуйку, а несколько таких, кто без Ульфеста был бы грязью под чужими ногами. Не только стражников. Нужен личный секретарь – безродный, но умный. Можно даже пропихнуть в советники пару толковых Сыновей Семейства. И пусть весь двор ополчится на «Ульфестовых выскочек». Тем теснее сплотится небольшая, но надежная команда принца. И тем вернее они будут знать: если Ульфест умрет или потеряет трон, их всех тут же смешают с грязью, из которой они вышли. Это поможет Ульфесту в должный срок сменить серую маску на золотую, а золотую – на черную…
Принц шагнул к двери, позвал:
– Прешкат!
Стражник тут же возник на пороге – с мокрыми волосами, с закатанными рукавами. Умывался.
– Помнишь мальчугана, что крутился возле таверны «Шумное веселье»? – спросил принц. – Тот, в рубахе до колен, Чешуйкой кличут…
Лицо «щеголя» разом стало замкнутым. Ну, ясно: надеялся, что после недавней передряги принц забудет про свои шатания по городу.
– Мальчишку нужно срочно найти.
– Слушаюсь. – Стражник коснулся своего чисто выбритого подбородка. – Искать должен Прешкат или Кудлатый?
– Лучше нацепи бороду. Кудлатому будет больше доверия. Скажешь, что тебя Щегол послал.
– Будет исполнено, – сухо ответил стражник и с поклоном удалился.
Глядя ему вслед, принц подумал:
«Он до сих пор сердит на меня за то, что я потерялся. И, наверное, еще больше сердит за то, что я нашелся без его помощи».
Ничего, придется Прешкату потерпеть. «Игру в Щегла» прекращать нельзя. Надо искать остатки «невидимой стражи», надо подбирать будущих сподвижников и верных слуг, надо разбираться с Жабьим Рылом…
Мелькнула жаркая мысль: и видеться на свободе со смуглой красавицей Нитхой! Но принц усилием воли одернул себя, чуть лицемерно вздохнул: в первую очередь – дела…
Ульфест прошелся по пустому фехтовальному залу. Остановился перед висящим в простенке меж окон зеркалом, таком нелепым рядом с оружием на стенах. Вгляделся в свое отражение – и вздрогнул: на красивом молодом лице легли меж бровей две глубокие вертикальные морщинки. Точь-в-точь как у старого Эшузара…
* * *Закатное солнце рассыпало по мелкой морской ряби блики, словно приманивало к себе россыпью драгоценностей маленькое суденышко, которое шло на запад, удаляясь от скалистого гурлианского побережья.
Но Шершень, стоявший на корме, не глядел на призрачные закатные сокровища. Он не отрывал взгляда от берега, где на скалах ютились домишки – и не скажешь, что это окраина столицы! Деревня деревней…
Тихо подошла Лейтиса, встала рядом.
Шершень покосился на щеку женщины с полоской высохшей слезы. Он знал, почему плакала его старая подруга: бегала прощаться к своему Хастану. И тот предложил ей уехать с ним на Вайаниди. Да, бернидийский посланник сумел бы укрыть от преследования женщину, которую после мятежа искали по всему Аргосмиру, чтобы примерно покарать за подстрекательские речи.
Но Лейтиса, поплакав и подумав, отказалась.
«Ну дура я, сама знаю, что дура, – сказала она друзьям, возвратившись. – Хастан во мне души не чает. Сладко ела бы, сладко пила, спала бы на подушках из гагачьего пуха. И на этих подушках меня обнимал бы не старый доходяга, а настоящий мужчина – не вам, шавкам подзаборным, ровня!.. Да, видно, не удержишь дикую гусыню у сытной кормушки…»
«Шавки подзаборные» даже не ехидничали в ответ. Они рады были возвращению лихой товарки.
– Что наши делают? – спросил атаман.
– Красавчик кормит попугая, Ураган и Недомерок потихоньку ругаются, Рябчик в трюме на мешках спать завалился.
Атаман ухмыльнулся. Из неуважительной клички «Рябой» как-то само собой получилось прозвище «Рябчик», с которым бывшая Орхидея неохотно мирилась. У нее все лучше и лучше получалось говорить о себе как о мужчине: «я сделал», «я пошел», «я подумал»…
Разбойники помолчали, глядя не темнеющий вдали скалы, над которыми вздымалась огнеглазая башня – один из береговых маяков.
– Завтра праздник, – грустно сказал Шершень. – Будут состязания мечников… до чего же я их когда-то любил! Мальчишкой каждый год копил деньги, чтобы поставить на одного из бойцов. И ни разу не выиграл. Очень хотелось по старой памяти полюбоваться… эх, видно, не судьба!
– Ты ведь отсюда родом?
– Да. Я раньше… – Шершень не договорил и резко обернулся, почувствовав чье-то приближение.
Ну, кто это мог быть? Капитан, разумеется. На этом суденышке всей команды – отец-капитан и двое сыновей-матросов. И все трое – контрабандисты.
– Высажу вас завтра неподалеку от Яргимира, – сказал моряк, стараясь быть учтивым. – Ветер хороший, за сутки дойдем.
– Отлично, капитан.
– В яргимирский порт не сунусь, хотя мне и велено ради вас расстараться. Уж больно помнят там мою «Кефаль»…
– Ничего, капитан. Нам только бы оказаться на грайанском берегу, а там уж мы как-нибудь…
Шершень плотнее запахнул куртку, словно ему было холодно. На самом деле разбойник не хотел, чтобы зоркий моряк углядел под рубахой очертания массивного золотого пояса. Зачем подвергать искушению хорошего человека?
Капитан двинулся было прочь, но задержался:
– Я из плавания – и сразу в море. В береговые дела толком не вник. Верно ли мне шепнули в порту, что в Гиблой Балке новый король? Королева что, померла?
– Я сам толком не знаю. Мне сказали так: королева куда-то исчезла, но перед этим отдала одному из подручных условный знак для Жабьего Рыла. Вот этот парень теперь король нищих. А уж как его кличут – про то мне не сказали.
– У меня дом почитай что рядом с Бродяжьими Чертогами, – хмуро объяснил капитан свой интерес к тем, кого считал вроде слизи на береговых камнях. – А там и Гиблая Балка рядом, так что лучше уж кое-что знать про эту шваль.
Кивнув на прощание, капитан отошел. А Лейтиса, не удержавшись, нарушила одну из разбойничьих заповедей: нельзя расспрашивать дружков об их прошлом. Нельзя-то нельзя, но ведь интересно же!
– Ты говорил, что давно не был в здешних краях…
– Лет тринадцать-четырнадцать.
– А встретили тебя тут как дорогого гостя. И к денежному дельцу сразу пристроили, и подручных дали. А как понадобилось унести ноги, так и корабль к твоим услугам.
– Мне предлагали пересидеть опасное время в Аргосмире, – задумчиво кивнул Шершень. – Обещали спрятать так, что ни один «крысолов» не унюхает. Но искать будет Гильдия, а эти Охотники вроде чародеев. Болотная Хозяйка их знает, на что они способны.
