Петр Мамченко - Приди, приди возрождение
Гораздо позже Сакура нам все мозги проклевала о том, что это могло оказаться ловушкой. Это даже на уроках психологии проходили, грабители в городах зачастую завлекают добропорядочных граждан в тёмные переулки просьбами о помощи. Но тогда мы с Наруто просто сорвались с места и рванули на полной скорости на крики. Ведь фуин-компас рвался именно туда!
Мы вылетели на полянку, и налетели прямиком на здоровенную волосатую тушу, просто чудовищных размеров медведя, что-то активно копающего передними лапами. Незваным гостям хозяин леса обрадовался, как родным, взметнулся во весь свой рост (метра четыре с половиной, не меньше), и попёр обниматься. Причины для особой любви к шиноби у него присутствовали во множестве — медведь был просто утыкан кунаями, вот только толстая лохматая шкура, вкупе с подкожным салом, защищали лучше доспехов, а хорошо развитая чакросистема (чунина бы я ему дал не глядя, джонина — если покажет хорошее владение техниками) делала из зверя настоящего убийцу шиноби.
Первое, что я выяснил, с огромным трудом уходя от когтистой лапы — так это то, что шурикены бесполезны. Лёгкие стальные звёздочки просто отлетали от жёсткой, как проволока, напитанной чакрой шерсти. Кунай стал лишь ещё одним экземпляром в коллекции, уже украшающей шкуру медведя. Успехи Наруто тоже оказались достаточно скромными, его клоны, попытавшиеся окружить и покромсать зверя, развеивались десятками. Узумаки даже во всесилии взрывных печатей усомнился, после того, как пара наклеенных клонами бумажек лишь разозлили зверя ещё больше, оставив взрывами пару проплешин в густой шерсти. Да этому чудовищу впору экзамены на джонина принимать, Генину тут делать нечего!
— Отвлеки его!
Надеюсь, Наруто придумал что-то дельное. Он уже пытался поймать зверя в запирающий барьер, но невероятно проворный зверь ни разу не дал возможности клонам выстроиться вокруг него нужной фигурой.
Отвлечь? Да запросто! Огненный шар в морду, кунай в глаз… меня чуть не снесло злобным рёвом кровно обиженного зверя. Медведь окончательно взбесился, и забыл про всё на свете, в попытке достать обидчика… а я, в свою очередь, обнаружил, что по прямой хозяин леса бегает быстрее, чем я, а молодые (лет до пятидесяти) деревья для него препятствием не являются! Пару раз меня спасло только то, что при резких поворотах влево, медведь, схлопотавший кунай именно в левый глаз, на некоторое время терял цель. Но обоняние у зверя тоже было на высоте, так что оторваться от жуткого преследователя не стоило и мечтать.
Вновь выскочив на знакомую полянку, где и начались наши разборки, я сходу побежал по самому толстому дереву. Медведь, не задумываясь, полез следом. Острые, как кунаи, когти, с лёгкостью входили в кору. Ну это просто нечестно! Он же даже чакру на подъём не тратит!
Вот тут Наруто и реализовал свою идею. Подброшенный клонами, он ударил ветром почти в упор, что для его неотработанной техники было весьма важно. Голова медведя оказалась разрублена пополам, но следом за зверем, пострадал и ствол дерева. Сам не знаю, как я успел сбежать на землю по медленно кренящемуся стволу, под визг Сакуры и огорчённую ругань Наруто. На земле я оказался сразу после синхронного падения несчастного дерева и злосчастного медведя.
После этого я просто рухнул на пятую точку, пытаясь отдышаться. Разборка с медведем и последующие салки с ним же меня просто доконали. Сейчас у меня едва хватало сил сидеть, о том, чтобы возвращаться к башне, а то и сражаться ещё с кем-то, мне даже думать было страшно.
Так что всё, что мне оставалось — это наблюдать, как Наруто пытается вытащить из-под корней подмытого дерева несостоявшуюся жертву медведя. Перепуганная девушка, хоть и была благодарна за спасение, но резонно опасалась чужих шиноби, и заявляла, что вылезет, только если увидит своих сокомандников. Проблема была в том, что товарищи Карин по команде подойти не могли, а то, что от них осталось, таскать никому не хотелось…
Как рассказала всё же покинувшая ненадёжное убежище куноичи, рыдая над изорванными телами, её команда проголодалась, и собиралась добыть немного мяса. Привычным способом — их учили охотиться, и сражаться с опасными животными. Вот только со зверьми леса смерти они раньше дела не имели. Карин, совсем недавно научившаяся ощущать чужую чакру, пыталась объяснить парням, что по чакре мишка превосходит всю вместе взятую команду Травы многократно — но, к сожалению, её слабейшую в команде, слушали не часто. Предложили «трусишке» посидеть в сторонке, и отправились за медвежатиной…
Расстроенный Наруто, не долго думая, вытащил один из своих запечатывающих свитков, и переместил в него истерзанные тела, для последующих похорон. А затем… принялся активно вербовать Карин. Если бы у меня было хоть немного сил, я бы поднялся, и дал балбесу по шее! Это же надо так постараться, и выбрать настолько неудачный момент!
Нет, красноволосая внимательно выслушала краткий пересказ истории Водоворота, описание особенностей улучшенного генома, и самые радужные перспективы, связанные с обучением и дальнейшей жизнью представительницы древнего клана. После чего пообещала подумать, и даже вернула подаренный свиток, заявив, что до принятия решения, не имеет никакого права на наследие Узумаки, да и освоить его самостоятельно не способна.
Расстроенный Узумаки потащил родственницу ко мне, надеясь, что хоть я смогу убедить куноичи прямо на месте.
Наконец я увидел Карин вблизи. Первая мысль была — «она же совсем ещё ребёнок!» Худенькая, выглядящая, лет на десять-одиннадцать, перепачканная, со следами слёз на лице. Лишь красные волосы намекали, что из этой крохи со временем может вырасти куноичи калибра блистательной Кушины. Личико было симпатичным — но не более того. Не было в ней ни броской красоты Ино, ни женственной эротичности Хинаты. И я хотел взять в жёны это дитя?
Но тут я поймал настороженный взгляд чуть более тёмных, чем волосы, глаз, и утонул в них. Эта девочка только что едва избежала смерти, потеряла друзей, ей полчаса пудрил мозги шумный блондин, неизвестно чего добивающийся на самом деле, она окружена шиноби другого селения. Но при том, кроме печали и опасения, я вдруг уловил странный блеск в этих глазах. То, что не рассмотришь Шаринганом. То, что встречается очень редко. Внутренний стержень, какую-то особую цельность натуры. Я не часто встречал такое в мужчинах, и ещё реже — в женщинах. Такие люди способны на многое. Сталь героями и злодеями, святыми и преступниками. Раз решив что-то, они идут до конца, однажды полюбив — никогда не разлюбят, не бросят и не изменят. И я вдруг всей душой захотел, чтобы она, эта девочка с недетскими глазами, полюбила именно меня. Потому что только такую женщину я смогу полюбить настолько, что перестану интересоваться другими.
