Кристофер Раули - Боевой дракон
Драконы немного отдохнули, пока Лессис совещалась с Уилиджером и Фелк-Хабреном. Она узнала, где находятся мальчики, когда с помощью птиц обследовала остров. Пленников подняли на вершину вулкана, к самому кратеру, где им грозила опасность задохнуться в горячих газах. Ступени, ведущие туда, начинались за кузнечным комплексом, выстроенным на северной стороне вулкана. И еще – здесь, за неприступными стенами и караульными башнями, Лессис ощущала присутствие самого Херуты Скаш Гцуга. Поиски следовало вести весьма осторожно. Херута был чувствителен к магии ведьм, однако ни одна из ныне живущих колдуний не владела такими тонкими чарами, как Лессис из Валмеса. Она могла незаметно нанести визит туда, где магическое вторжение любого другого колдуна показалось бы грубым топотом по звонким половицам. Все же существовал риск, что Херута обнаружит ее, так силен он был в высших сферах. Как посвященный в систему Татагада Док, он мог даже сломить сопротивление Руки Матери и истощить ее паразитной энергией. Поэтому из осторожности Великая Ведьма даже не пыталась проникнуть в крепость по этой стороне вулкана. Но на большом расстоянии нелегко разглядеть что-либо на ментальном уровне, особенно если стараешься прикасаться к объекту незаметно. Так что у Лессис были только смутные догадки, как можно пробраться внутрь этого комплекса строений.
Уилиджер был захвачен каким-то странным, потусторонним видением. Он чувствовал, что попал в самую середину лихорадочного сна, за кулисы сцены, на которой для невидимой аудитории, олицетворяющей загробную жизнь, играла музыка. С сознанием графа Трего тоже творилось что-то непонятное. Только ему, в отличие от Уилиджера, все представлялось с кристальной четкостью. Он теперь понимал, репутация колдуний вполне обоснована. Скажи ему кто-нибудь, что эта женщина с серыми волосами поплывет через море на большом драконе, он рассмеялся бы в лицо этому фантазеру. Если бы ему сказали, что по зову этой женщины слетятся стаи чаек и других птиц, он бы заподозрил говорящих в сумасшествии. Теперь он и сам навидался такого, что заставило бы поседеть чьи угодно волосы.
Перед графом находилось логово врага. Его нужно было атаковать. Но стратегия здесь, очевидно, должна быть изощренной. Сам граф умел только разрушать то, на что ему укажут. Если у колдуньи есть план, он с радостью подчинится ей.
Дорога была слишком изрезанной и ненадежной для того, чтобы драконы могли рисковать в ночном переходе. Они легли спать, карауля по очереди, и тронулись с места лишь на заре. Есть было абсолютно нечего – лишь немного пресной воды. Драконы были очень голодны.
Итак, отважные воины двинулись в гору. Примерно через час они достигли дороги, проложенной в толстом слое пепла. Лессис и Уилиджер исследовали ее. Уилиджер пытался представить себе, для чего предназначена эта дорога, построенная весьма необычно. Огромные плиты были выложены на сорок футов в ширину на всем протяжении тщательно расчищенного в пепле пространства. Лессис не решилась воспользоваться дорогой, хотя было очевидно, что, сделав это, отряд доберется до цели намного быстрее. Ведьма предположила, что дорога эта связывает крепость с океанским побережьем.
Осторожность довольно быстро оправдала себя. Со стороны вулкана донеслась череда резких криков, потом прозвучал горн.
Драконы мгновенно исчезли в кустарнике, продемонстрировав врожденное проворство хищников. Через несколько мгновений укрылся и весь отряд.
По дороге проехал тяжелый фургон, который тянула армия рабов под присмотром свирепых бесов в черной одежде Падмасы. В фургоне лежали дюжины обтесанных каменных шаров – снаряды для оружия, призванного изменить мир.
Со стоном и скрежетом вращались колеса огромного фургона. Им правили бесы со свирепыми лицами и грубой кожей, время от время опуская длинные плети на спины рабов. Здесь были представители всех рас – от чернокожих людей королевства Импало до оливковокожих баканцев, изредка попадались даже бледнолицые люди с выгоревшими на солнце волосами. Глаза их ничего не выражали, кроме смертельной усталости. Они были всего лишь вьючными животными. Изможденных голодом и непосильной работой, их беспрестанно и немилосердно хлестали длинными плетями. Работая целыми днями как животные, к вечеру они получали лохань с кормом для скота, спали на голом полу, а по утру бесы будили их, поливая из шланга.
Эта ужасная процессия долго грохотала мимо: за первым шел второй фургон, а замыкал шествие эскадрон бесов – рослых кряжистых тварей, вооруженных мечами и щитами. Их задачей было предотвращение бунта рабов.
Драконов подмывало разделаться с бесами. Огромные руки вивернов яростно хватали воздух, глаза заволокло яростью. Но дисциплины никто не нарушил, и драконьи мечи остались в ножнах.
Когда же прошел последний бес, дорога снова опустела. Маленький отряд людей и драконов пересек дорогу, вступил на склон, покрытый тоннами пепла, и скрылся из глаз.
Глава
пятьдесят пятая
бращение с захваченными драконопасами изменилось. Их увели от огненных губ вулкана и поместили в апартаментах, состоящих из трех просторных комнат, обставленных в крэхинской манере – резное дерево и шелковые портьеры. Бесов, тащивших на себе Джака, отослали. Пришел Кригсброк, осмотрел Джака и кликнул врача, чтобы тот перевязал его и вправил вывихи.
Мальчикам дали воды и немного пищи. Изголодавшись, они набросились на еду, едва успев сказать друг другу несколько слов, потом уснули.
Кригсброк еще раз осмотрел Джака. Уходя, он предупреждающе поднял палец:
– Не пытайтесь обмануть Повелителя, он сразу обо всем догадается. Помните об этом, вы, оба!
Релкин подумал, что ему-то было теперь известно о власти Повелителя больше, чем самому Кригсброку. Еще это странное заявление: «Я хочу быть твоим другом». Слова беспрестанным эхом отдавались в голове драконира. Они звучали, пожалуй, смешно, но у Релкина не было сил смеяться. Его положение было слишком рискованным. Ему грозили смерть или рабство, а он шел между ними по лезвию ножа в кромешной темноте.
Вскоре после ухода Кригсброка дверь отворилась, и появился сам Повелитель. Он вплыл по воздуху, не касаясь пола, держа себя в воздухе собственной силой. Челюсть Релкина отвисла. Повелитель умел летать!
В центре комнаты Херута позволил ногам снова коснуться пола. Подобные фокусы чрезвычайно выматывают. Он сам поражался, до чего дошел! Унизиться до того, чтобы стараться поразить воображение ведьмовского выкормыша! Хотя надо отдать ему должное – это был очень ценный выкормыш. Если его удастся обратить, он станет источником весьма полезной информации. Преодолев себя, Херута заговорил самым сладким голосом, на который был способен его ороговевший костяной рот:
