Юрий Пашковский - Кружева Бессмертия
Почему-то после этой мысли стало легче.
Намного.
Глава девятнадцатая
— Умная энергия? — Аваддан нахмурился, пожевал губами. Настолько смертный жест, что можно забыть, кто перед тобой.
Но забывать не стоит.
Тагорр вернулся в Цитадель Архистратига, и Глюкцифен перенес магов к ожидающей их в зале-пентаграмме проекции Лорда-Повелителя. Телепортация такого количества смертных плохо отразилась на козлоголовом. Он тяжело дышал, обильно потел, спотыкался. Убог явно устал. Сейчас он стоял позади трона Архистратига и нюхал носовой платок, то и дело посыпая его розовыми крупинками из желтого флакончика, который достал из левого уха.
Вдохнув, Глюкцифен начинал счастливо улыбаться, словно смертный, перебравший со «страстью» — драконидским наркотиком, распространенным в северо-западной части Серединных земель.
Однако эффект быстро проходил, и козлоголового начинало трясти, будто перебравшего матроса, чей корабль в течение года приставал к портам городов, где алкоголь во всех его проявлениях был объявлен вне закона, и вот наконец он вернулся в родную гавань, где литровая кружка эля стоила сущие гроши.
Глюкцифен торопливо обнюхивал платок и снова обретал счастье.
— Варрунидей? — Архистратиг повернулся к слоновьей голове. — Тебе известно, о чем говорит Джетуш?
— Да, господин. Умный мир, мир первой актуализации, базируется на двадцати двух принципах, о которых вы ранее…
— Достаточно, — взмахом руки Лорд прервал чаротворца. — Обсуди все с нашими гостями. Диабола, Таллис. Отправляйтесь к долине и внимательно осмотрите окрестности. Смерть Райхгера Цфик-лай-Торага не должна остаться безнаказанной. Если в нашем Кратосе не может чувствовать себя в безопасности наш гость, то что же мы за Лорд?!
Цветущая поляна и хороводы фей.
Десятки цветущих полян и хороводы фей до горизонта.
Уолту очень хотелось — нет, не сказать, хотя бы подумать, какой Аваддан Лорд.
Судя по напряженным лицам наставника, эльфа и восточной магички, те тоже удерживали лишние мысли. Джетушу и Фа не дали даже переодеться. Впрочем, маги и не настаивали. Магистр пылал желанием неотложно сообщить Архистратигу знание о некой умной энергии, Фа было все равно.
По пути в Цитадель Земной маг тигром рычал на Высокорожденного, виня того в смерти элхида. Высокорожденный коротко огрызался и мрачно перебирал содержимое кармашков. Истребительница Драконов молчала, погрузившись в размышления. Подражая ей, ни Уолт, ни Эльза не проронили ни слова: во-первых, их ни о чем не спрашивали, во-вторых, лечащая магия требовала от них тишины.
Глюкцифен всю дорогу угрюмо сопел в углу, стискивая выданный ему Хоки кубик. Казалось, козлоголовый мечтает, чтобы происходящее оказалось кошмарным сном и он поскорее проснулся.
Кошмар продолжался.
Смерть психомага грозовой тучей висела надо всеми. Каждый невольно представлял себя на его месте. Да и напавшие не скрывали: это только начало. Цветочки. Ягодки — впереди.
Аваддан выслушал Джетуша, ни разу не перебив. После Земного мага речь держал Лизар. Наблюдая за сражением с безопасного расстояния, эльф запустил чары Познания и Понимания, направляя гаррухов и на кристальную стену, Не выпускавшую магов из долины, и в разбушевавшуюся Красоту Хаоса. Собранные многоножками сведения забрал Варрунидей Асирот, пообещавший немедленно добавить их в Акаши.
Потом заговорил Глюкцифен. Лорд-Повелитель помрачнел, узнав, что козлоголовый не видел ничего из происшедшего. По словам убога вообще выходило, что стоило ученикам Джетуша Малауша Сабиирского зайти в долину, как в тот же миг он увидел Магистров израненными, с колдующей над ними Фа Чоу Цзы. Чуть позже появился Лизар Фоор, а следом и сам Джетуш Малауш Сабиирский. Единственным, кого он не увидел, был Райхгер Цфик-лай-Тораг. Словно кто-то зло пошутил на Глюкцифеном, применив его собственную Функцию против него.
Весть о выбрыках времени заставила Аваддана поморщиться. Лорда-Повелителя можно было понять. Как если бы в лаборатории, где знаешь каждую мелочь, внезапно стали происходить странные и неподвластные тебе явления, а ты и не представляешь, что это такое и как с этим быть.
Или, что, наверное, более точно соотносится с власть предержащим убогом: как если бы в королевских лесах появилась шайка неуловимых браконьеров, ускользающая и от искушенных лесничих, и от магов Земли, а приглашенные помочь Лесные эльфы разводят руками и советуют для решения проблемы все сжечь.
Есть проблема — нет проблемы.
Выжечь Кратос Аваддан не мог. Но, судя по опасно сверкающим глазам, не отказался бы сотворить что-нибудь. Поразрушительней.
О появлении Хоки козлоголовый умолчал. О том же он попросил и магов по прибытии в Цитадель: «Только мой господин должен решать, кому положено знать о возможной войне. Молчите, смертные. Вам и так не положено быть здесь, не говоря уже обо всем остальном…»
— Господин, что прикажете делать, если мы столкнемся с убийцами ментального чаротворца? — Уберхаммер выглядел как маньяк, которому государство официально разрешило убивать.
Разрушать хотелось не только Аваддану.
Они тут все такие, подумал Уолт, заметив, как вспыхнули при словах Уберхаммера глаза Диаболы и Грисса. Они вынуждены мириться с установленным в Подземелье порядком, но Суть, их Падшая и Измененная Суть, взывает: уничтожайте! Убивайте! Несите Хаос!
Может, в Первой войне Бессмертных богам стоило догнать бежавших с Небес, окончательно одолеть и заточить их в Тартарарам. Потому что когда-нибудь они не смогут сдерживать свою Суть Разрушения. И тогда — зарыдают смертные, и живые позавидуют мертвым…
Цветущая поляна и хороводы фей, напомнил себе Уолт.
— Захватить, — безапелляционно бросил Аваддан. — Не получится захватить — убить.
— Мой Лорд, но если мы столкнемся с ними, будучи в пораженной Инфекцией зоне? — Диабола была сама осторожность. — Мы будем лишены наших сил, а враги, судя по всему, владеют могущественными чарами.
— Тогда немедленно сообщите мне. — Аваддан блеснул аурой, не удержав закипающий гнев. — Моей Властью я немедленно пришлю магов вам в помощь!
Чего?!
От воспоминания об ударе пятнистой девки по спине поползли мурашки. Эльза, стоявшая рядом с Уолтом, побледнела. В тагорре, ненадолго отвлекшись, наставник помог им создать гештальты и обменяться информацией. От образов Ацедия и Гулы становилось не по себе. Полученные от восточной магички сведения вообще вызывали желание скрючиться в позе эмбриона и проваляться в ней до тех пор, пока боги и убоги не уничтожат Равалон в Последней битве.
