Джульет Марильер - Сын теней
Эамон пристально следил за мной. Я чувствовала это, хоть и не смотрела на него.
— Я бы приехал раньше, — тихо сказал он, — повидался бы с твоими родителями, поговорил с тобой. Но я был… далеко. В безуспешных, как оказалось, поисках. За этим дьяволом тяжело угнаться, он ловок и умен. И все же он идиот, если недооценивает меня. У меня широкая сеть информаторов. Иногда они приносят ошеломляющие и отвратительные новости. — Он, хмурясь, смотрел на спящего младенца. — Когда-нибудь я отыщу этого мерзавца. У каждого человека свои слабости. Надо только обнаружить их и использовать в качестве ловушки. Я найду его, и он понесет наказание за все свои зверства. Своей собственной кровью он сполна заплатит за все, что украл и попрал. Не сомневайся.
Я промолчала, только погладила сына по спине и отпила еще глоток вина. В последний раз, когда я, уставшая, пила с мужчиной вино, это имело далеко идущие последствия. Я должна сделать вид, что не понимаю тонко завуалированных намеков Эамона.
— Прости, Лиадан, — сказал он. — Я приехал не для того, чтобы говорить об этом.
— Я знаю, Эамон. Ты приехал отдать маме дань уважения.
Мы помолчали.
— Не вполне. Примерно как раз в это время я обещал нанести тебе визит. До Белтайна осталось всего несколько дней.
У меня сжалось сердце. Я не произнесла ни слова.
— Ты ведь не могла забыть?
— Я… Нет, Эамон. Я не забываю таких вещей. Я думала, мы все решили по этому поводу во время нашего последнего разговора, до твоего отъезда в Тару. Не сомневаюсь, нам больше нечего сказать друг другу на эту тему.
Теперь Эамон ходил из стороны в стороны, похоже, это помогало ему подобрать правильные слова.
— Ты так думаешь? Ты вообразила, будто я просто забуду обо всем и, возможно даже, вернусь с юга, помолвленный с какой-нибудь королевской родственницей? Ты думаешь, что я слабый, да? Что я так легко сдамся?
Я изумленно уставилась на него.
— Боюсь, я тебя не понимаю, — медленно произнесла я. Похоже, он имеет в виду… да нет, этого не может быть!
Джонни сладко вздохнул и снова погрузился в сон.
Эамон прекратил ходить туда-сюда и неловко опустился рядом со мной на колени. Ему на глаза снова падала прядь волос, я поборола желание ее поправить.
— Я не хочу никакой другой жены, Лиадан, я хочу только тебя — неважно, с ребенком или без. Мне не нужна другая.
— Не надо… — начала я.
— Нет, — твердо прервал Эамон. — Выслушай меня. Ты оставалась дома и ухаживала за матерью, это достойно всяческого восхищения. Ты решила растить ребенка одна. Это говорит о твоем мужестве. Ты будешь лучшей на свете матерью, в этом я уверен. Я не могу понять, почему ты защищаешь отца своего сына молчанием. Возможно, тебе стыдно о нем говорить. Но сейчас это не важно. Ему не уйти от ответа. Но прости меня, я слышал, твоя мать стремительно угасает, и ее время в этом мире почти истекло. Ниав умерла. Шон и Эйслинг скоро поженятся, в этом доме образуется новая семья. Ты же останешься одинокой и беззащитной, Лиадан. Ты не должна превратиться в незамужнюю тетушку, в приживалку, живущую чужой жизнью. Ты и так уже выбиваешься из сил, пытаясь сделать все за всех. Тебе нужен достойный мужчина, готовый заботиться о тебе, защищать тебя, приглядывать за тобой. Ты нуждаешься в своем собственном доме, месте, где будет расти твоя собственная маленькая семья. Выходи за меня замуж, и у тебя все это появится.
На некоторое время я потеряла дар речи.
— Как ты можешь… как ты мог сделать такое предложение, когда у меня ребенок от другого? Как ты можешь взять на себя ответственность за… за…
— Очень жаль, что родился мальчик. Была бы у тебя девочка, я вырастил бы ее, как родную дочь. Твой сын, конечно, не может стать наследником. Но и для него у меня в доме найдется место. Я уже говорил, отцов не выбирают. Я сделал бы из него человека. — Он хмуро взглянул на спящего Джонни. — Это стало бы… занятным вызовом.
От его взгляда мне стало страшно.
— Люди скажут, что ты сошел с ума, раз взял меня в жены, — выдавила я, пытаясь найти слова для ответа. — Ты можешь выбрать себе любую подходящую девушку. Ты должен забыть меня и жить дальше. Тебе стоило это сделать сразу же после нашего разговора.
Он сел прямо на пол у очага, очень близко от меня. Эамон всегда соблюдал условности. Он предпочитал все делать правильно. Но происшедшее с нами нарушало любые известные правила. И вот он уселся рядом с нами, и в его черных глазах зажглось нечто, очень похожее на отчаяние.
— Когда я вижу тебя вот так, — он почти шептал, — когда твои волосы освещает огонь очага, а руки так нежно гладят малыша, я понимаю, что у меня нет выбора. Я буду с тобой предельно откровенен и надеюсь, что мои слова не оскорбят тебя. Я хочу, чтобы ты жила в моем доме, встречала и обнимала меня, когда я усталый возвращаюсь с поля битвы. Я хочу заполучить тебя в свою постель. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, моей любовницей и подругой. Я хочу, чтобы ты родила мне де… детей. Старость не страшна, если рядом со мной будешь стареть ты. У меня никогда не будет никакой другой женщины. А то, что с тобой произошло… твоя ошибка… мы можем о ней просто забыть. Я предлагаю тебе защиту, безопасность, свое богатство и имя. Я предлагаю твоему сыну семью. Не отказывай мне, Лиадан.
Я пыталась найти хоть какие-нибудь слова для подходящего ответа, но ничего не приходило на ум.
— Ты колеблешься. Я, безусловно, снова попрошу благословения твоего отца. Но думаю, принимая во внимание обстоятельства, он не станет возражать.
— Я… я не могу…
Эамон посмотрел на свои сцепленные на коленях руки.
— Я слышал, что ты вела себя в Шии Ду… беспокойно… будто тебе сложно быть запертой в четырех стенах после вольной жизни, к которой так привыкла в Семиводье. Слишком вольной жизни, на мой вкус. Но я не собираюсь тебя запирать, словно певчую птичку в клетке. У меня на севере обширные угодья. Если не захочешь жить в Шии Ду, я построю для тебя другой дом, такой, какой пожелаешь. Деревья, сад, все, что душе угодно — с хорошей охраной, конечно.
— Ты уверен, — осторожно начала я, — что с твоей стороны это не просто благородный жест, не попытка как-то возместить моей семье потерю, которая, как ты считаешь, произошла из-за твоей неспособности обеспечить безопасность Ниав? Я никак не могу поверить, что человек твоего положения добровольно решится на подобный шаг.
— Тебе доказать?
И не успела я двинуться, как его руки оказались у меня на затылке, его пальцы запутались в моих волосах, а его губы накрыли мои. И отнюдь не в вежливом поцелуе мужчины, который все любит делать по правилам. Когда он закончил, из губы у меня сочилась кровь.
