Анастасия Пак - Одиночка
Красная пелена неотвратимо медленно стала заволакивать зал, а рука сама собой потянулась к кинжалу, желая ощутить холод стали перед тем, как брызнет кровь того, кто стоит рядом. Губы еще улыбались, лицо хранило выражение щенячьего восторга, но все чувства вдруг умерли. Внутри была пустота, а вокруг полная тишина.
– Что ж, если все в сборе, может, начнем? – шевельнулись губы у привратника.
– Да, конечно, – поспешил согласиться Веланд и убрал руку с моего плеча.
Давление ушло, я машинально поклонился, как и образовавшие кружок вокруг Старшего гости, маги и наемники. Звуки вернулись, как и ощущение Силы в зале, и только теперь я обнаружил, что Цирон крепко сжимает мое запястье, скрывая это складками своего плаща.
– Что случилось? – сделав удивленные глаза, спросил я.
– Это ты мне скажи, маг, – вкрадчиво произнес он, и в глазах его вновь зажегся странный огонек.
В словах определенно таился какой-то намек, но на что? И вдруг до меня дошло. Я мысленно охнул и отвесил себе хорошую затрещину. Это же надо быть таким олухом! Хотя, надо признать, смерть Зарона изрядно выбила меня из колеи. Но теперь-то все встало на свои места и туманные слова Севиала нашли свое подтверждение. Я ведь всегда считал, что убил всех людей Хенигаса, но помнится, он сам не так давно признался, что Цирон как раз и уцелел. И это именно он подкинул ему идейку насчет нехватки чар или чего-то подобного. И что из этого следует – Цирон и есть тот человек, о котором упоминал лорд. На некоторое время я даже перестал дышать.
Наемник, все еще не сводя с меня пристального взгляда, выпустил мое запястье и одновременно с этим сделал шаг в сторону. Холодная полуулыбка – отражение улыбок всех Единых в этом зале, ни на секунду не померкла, да и говорить он ухитрялся, почти не шевеля губами, дабы не привлекать к нам излишнего внимания. И я не знал, кому из нас это было нужно больше.
– Что это еще за попытка схватиться за кинжал здесь, под самым носом у Старшего? – вновь спросил Цирон.
– Понимаешь, – опомнившись, я доверительно склонил к нему голову, – здесь так много привратников, что я прямо зверею. Так и тянет кромсать их, кромсать. Это же наши враги!
– Тише! – шикнул он на меня и немного расслабился. – А мне показалось совсем другое.
– Ты что, мне не веришь? – весьма натурально оскорбился я.
Он поморщился.
– Да верю, верю… Просто… А ладно, ты прав. Здесь сегодня и впрямь не продохнуть от всех этих, но ты давай поаккуратней, хорошо?
Но прежде, чем я успел ответить, откуда-то сбоку вынырнул Хенигас, этот мастер незаметных подкрадываний.
– Что было сказано, Цирон? – ледяным тоном осведомился он, обводя зал отсутствующим взглядом. – Рассеяться в толпе, а не образовывать парочки, торча у всех на виду с самым что ни на есть заговорщическим видом.
– Но мы… – запротестовал было наемник.
– Разойтись, – коротко скомандовал Хенигас и исчез, затерявшись среди плащей и ярких одеяний магов.
Цирон первым последовал его примеру, оставив меня в одиночестве среди хранителей Врат и лучащихся от радушия Единых. Я навострил уши, ловя обрывки ничего не значащих фраз. Слова вокруг легко срывались с улыбающихся губ обеих сторон. Я и сам удостоился нескольких любезных замечаний, резко контрастирующих с затаенной ненавистью в глазах. Складывалось впечатление, что все здесь занимаются только одним – светской болтовней, прикрывающей нечто куда более серьезное.
"Чувствуешь себя чужим, собрат?" – раздался у меня в голове незнакомый голос.
Я недоуменно моргнул, когда перед мысленным взглядом предстало усталое лицо привратника с печальными, умными глазами. И тут же хором зазвучали голоса других хранителей, свободно переговаривающихся между собой незаметно от своих собеседников – магов, и это здесь, в самом сердце их хваленой крепости. Миг – и все стихло. Я остался в абсолютной изоляции от Единых, один на один с тем, кто совершенно неожиданно обратил на меня свое внимание.
"Почему ты так меня называешь?" – мысленно ответил я вопросом на вопрос.
Кажется, мой собеседник удивился.
"Но ведь так и есть! Братья сообщили мне об этом, едва заметив тебя в зале. Ты ведь видел их и даже разговаривал. Помнишь?".
Еще бы я не помнил тех двух, что вызвали у меня, тогда еще Единого до мозга костей, такие странные, противоречивые чувства.
"Да, но что с того?".
"А то, что я решил удостовериться. И ты меня не разочаровал. Пусть даже я не чувствую в тебе всей полноты нашего родства, все равно ты один из нас. И не спорь со мной, это так. Слишком многое в тебе намешано, чтобы нашелся хоть кто-то, рискнувший отречься от уз крови… Разве что хозяева Убежища, добавившие в твою Силу горечь своего клейма".
"Ты и это знаешь?" – поразился я.
"А как иначе? Этот привкус нам не спутать ни с чем, какими бы приветливыми не прикидывались Единые Это всегда будет сильнее их. Но помимо горечи я чувствую и еще кое-что существенное – след Древних. И я хочу спросить тебя: как наш брат, удостоенный их внимания, мог не только оказаться среди врагов, но и носить знак верности им на своей руке? Нам нужно знать, ведь только так удастся упорядочить тот хаос, что накрыл все миры".
"Сначала покажись. Для меня важен твой истинный облик, а не это мутное изображение перед глазами".
"Обернись", – подсказал он.
Усталое лицо пропало, и передо мной вновь предстал зал. Звуки обрушились с новой силой и среди всего этого гомона, умело поддерживаемого как магами, так и гостями, практически невозможно было уловить хоть что-то из беседы Веланда все с тем же высоким привратником, главным среди них, как мне показалось вначале. Но со мной разговаривал не он, а значит, Старшему подсунули рядового хранителя, тогда как тот, кого они действительно признали главным, находится поблизости и преспокойно за всеми наблюдает. И тогда я последовал совету и развернулся, по пути сцапав с подноса юноши-ученика высокий хрупкий бокал. Сделал глоток с блаженным выражением на морде, подстраиваясь под царящую атмосферу всеобщего благополучия. Это подействовало. Несколько магов, косящихся в мою сторону с крайне настороженным видом, отвели глаза, так и не заметив ничего интересного. Теперь можно и оглядеться.
Поиски заняли ровно две секунды. Недалеко от меня, прислонившись к бежевой драпировке, стояла парочка хранителей Врат и мирно беседовала с неизвестной мне чародейкой, то и дело кокетливо поправляющей белокурые локоны. Ее сладкий голосок вместо расположения к его обладательнице лично у меня вызывал прямо противоположные чувства. Думаю, примерно то же сейчас испытывали и привратники.
Стараясь не пялиться слишком уж откровенно, я удовольствовался тем, что скользнул по ним мимолетным взглядом и равнодушно отвернулся. Но и этого оказалось достаточно, чтобы узнать его, пусть даже привратник стоял вполоборота ко мне. Сути это не меняло. То же лицо, только выражение на нем совсем другое – наивно-удивленное, чтобы в точности соответствовать представлению Единых о новых врагах.
