Наталья Бульба - Вторжение
- И ты хочешь сказать...
Его ноздри раздувались, а клыкастая улыбка лучше иных слов говорила о том, насколько щедрым для него оказался мой подарок.
- Я хочу сказать, что Тинир разделил наши души. И Тася ждет, когда Вилдор начнет новую жизнь в новом теле.
Похоже, его больше не смущало то, что я заставила его дать клятву. И оценив масштаб авантюры, которую я ему предложила, он почти забыл все, что нам с ним пришлось пережить.
Почти... но все остальное было в моих силах.
Глава 24
Ялтар Вилдор. Правитель Дарианы
На базу на Дариане мы вернулись на рассвете следующего дня.
И в глазах тех, кто нас встречал, я видел то же самое, что на Лилее.
Это был не восторг. Не преклонение. Это было что-то запредельное. Но теперь это относилось не только ко мне, но и к моему сыну. По официальной версии, сражавшемуся вместе со мной плечом к плечу.
... Воины все прибывали и прибывали. Кто-то использовал разблокированные переходы. Кто-то спускался по лестницам ярусов, становясь невольными свидетелями той схватки, что еще недавно заливала белоснежные полы алой кровью, заваливала их телами тех, кто посмел выступить против меня и моего плана.
И это не было их ошибкой. Это было... их приговором.
Даже те, кто прошел через ритуал разделения души, не сможет вернуться в новое тело. Такой возможности я им не дал.
Им, но не ему...
- Мой Ялтар. - Экселленц эшелона опустился передо мной на колено, низко склонив голову.
Готовность принять любое мое решение.
- Встать. - Мой голос ледяной волной пронесся по длинному коридору, заставив одного немедленно подняться, а остальных - отпрянуть. - Моя безопасность - не ваша забота. А вот внутренний круг...
Я мог не договаривать. Вряд ли кто-то не понимал, что это будет для них значить. А если вспомнить, кто именно возглавлял это подразделение...
'Мой Ялтар, - Кадинар умел был вежливым лишь в двух случаях: когда ему это надо было или... когда канал связи прекращал быть личным, - уличенные в заговоре Талтары предпочли смерть аресту. Мы продолжаем выявлять причастных'.
Лояльность Совета к Закиралю была обеспечена. После такого позора, как неудавшийся заговор, они еще долго не будут создавать ему проблем.
'Ты уверен, что я буду хорошо смотреться на твоем месте?'
Канал с сыном, который я открыл сразу, как только оказался достаточно близко от него, чтобы это сделать, был не просто личным. Он был настолько защищенным, что даже коммандер не имел к нему доступа.
Хотя... страстно этого желал, уже несколько раз пытаясь очень аккуратно пробиться сквозь ментальные щиты. И стоило признать, что меня это радовало - мальчик не собирался пасовать перед сверхтрудными задачками.
'Я уверен, что ты будешь хорошо смотреться на своем месте'. - Довольно жестко отрезал я, желая, при этом, совершенно иного. Да только возможности для этого сейчас не было.
- Смерть Талтара Яланира, моего старшего сына, который до последнего защищал мою жизнь, доказала его непричастность к попытке переворота, в которой приняли участие некоторые члены Совета и кондеры внутреннего круга. Он погиб, как воин. И заслуживает всех воинских почестей. - Я обвел начисто лишенным даже проблеска эмоций взглядом застывших в приветствии воинов. - И здесь, где еще совсем недавно остановилось его сердце, где еще витает его дух, отданный во славу Дарианы, я называю своего младшего сына, Ялтара Закираля - Талтаром и своим преемником. И да прибудут с ним сила и мощь Хаоса!
Мгновение тишины и... воздух сотрясается от многократно повторенное: 'Да восславит Хаос Ялтара Вилдора! Да восславит Хаос Талтара Закираля!'
'Ты решил понизить меня в титуле?' - Возникший в моей голове голос сына был чуточку насмешливым и... весьма задумчивым.
'Я решил, что этот путь для тебя будет более соответствовать нашему Кодексу. Или ты предпочтешь спрятаться за волю Варидэ?'
Надеюсь, он поймет, что сейчас я думаю больше о нем, чем о себе.
'Я просто пытаюсь осознать, как многому мне еще придется у тебя научиться'. - А вот теперь он был уже совершенно серьезен. И... столь же спокоен.
И если это могло меня радовать, то его слова... пройдет совсем немного времени и ему придется узнать, насколько немногому ему удастся у меня научиться. Впрочем... повелитель Арх'Онт вполне сумеет заменить ему меня. Да и сам Закираль... использовал весьма интересный способ, чтобы меня просчитать.
- Действуй, наследник.
И я, приняв у него полное приветствие, вместе с Айласом скрылся за дверью камеры, где меня ждала душа человеческого мага, привязанная к умирающему телу столь мощными заклинаниями, что у нее не было шансов противиться неизбежному...
- Этот кинжал, - я протянул сыну клинок, как две капли воды похожий на те два, что остались у Леры, - ты передашь Асие. Только она должна решать, какое тело примет душу ее мужа.
- Отец, - Закираль не задал мне ни одного вопроса, пока мы были на базе Лилеи, со свойственной ему четкостью вернув ее к рабочему состоянию, пока я проводил обряд разделения души. С достоинством и даже некоторой холодной отстраненностью, присущей нашему роду, принимал поздравления от немногих членов Совета, рискнувших встретить нас в портальном зале на Дариане. И выдал несколько весьма дельных советов, когда мы с Талтаром Маргилу и его сыном, которого я прочил на место уходящего со мной Кадирана, обсуждали, кого привести к клятве Талтара вместо весьма удачно поучаствовавших в заговоре. Но тот момент, когда мы останемся одни и он получит возможность их задать, неумолимо приближался. Пока не наступил, - я могу поинтересоваться твоими дальнейшими планами?
Мы разговаривали в моем кабинете. Впервые... Да, в моих покоях он был впервые. Как, впрочем, и в самой резиденции. То не слишком продолжительно время, в течение которого Заираль пребывал на Дариане, он предпочитал проводить в своем алтарате, с сыновьями. Я же... был последним в списке тех, с кем бы он хотел встретиться.
И это была... не моя вина - заслуга. Для того чувства, которое я испытывал к нему, ни расстояние, ни время не были преградой. Но я не уверен, смог бы я его скрыть, доведись нам встречаться иначе, чем по делам его службы.
Я отошел к открытому окну, прихватив бокал с отваром - до навязчивой идеи хотелось вина, но предстояло еще так много сделать, что потакать даже малейшей своей слабости я не собирался. Присел на широкий подоконник так, чтобы видеть и раскинувшееся неподалеку озеро, сегодня удивительно неспокойное, и сына, который сидел откинувшись в кресле и не сводил с меня пристального взгляда.
