Ник Перумов - Тёрн
Шевельнулся и слегка застонал Тёрн. Последние дни дхусс бодрствовал всё дольше и дольше, но по-прежнему молчал и почти ничего не ел, несмотря на все старания убивавшейся по этому поводу Стайни.
— Что, Тёрн? Что? — кинулась к нему Гончая.
— Н-ничего… — последовал еле слышный ответ. — Просто… храм Феникса… он рядом совсем… Я… чувствую. И… слышал, что вы тут говорили…
— Совсем рядом?! — подскочил Кройон. — Совсем рядом, дхусс, ты уверен?!
— Где же твоя вежливость, мэтр? — упрекнула демона Гончая. — Тёрн едва в себя пришёл!
— Ничего, Стайни, — дхусс шевельнулся, явно пытаясь сесть. Гончая подхватила его под руку, помогла, Тёрн пошатнулся, но удержался, вцепившись в плечо девушке. — Демону… надо домой. Я обещал. Мэтр Ксарбирус, искать вход всё равно придётся. Слишком глубоко ушёл… и здесь не нашлось клоссов, старательно поддерживавших хотя бы капище на поверхности. Боюсь, придётся копать.
— Раскопаю! — вскричал воспламенённый демон. — Всё, что надо, раскопаю! Спать не буду, есть не буду, стихи читать не стану!
— Гхм, — смешался Ксарбирус, поглаживая подбородок и стараясь скрыть растерянность. — Заклятье поиска малой силы, нацеленное только на вход… конечно, это лучше.
Меньше шансов, что нас обнаружат, хотя я теперь ни в чём не уверен…
Он говорил ещё долго, этот высокоучёный доктор, распространяясь о новейших заклятьях поиска, способных, как оказалось, с большой точностью обнаруживать чары, сотворенные «отдельными выдающимися членами магического или алхимического сообществ».
Веки Тёрна устало смежились и вновь открылись.
— Мэтр Ксарбирус. Не трать даром время.
Алхимик осёкся, поспешно кивнул. И принялся готовить эликсиры.
Демон аж подпрыгивал от нетерпения, Брабер воинственно размахивал своим жутким клинком и клялся, что уж на сей раз никакие призраки его с ног не собьют. На чём основывалась его уверенность, сказать трудно, но глаза у охотника за демонами сверкали поистине яростно, так что одним этим, казалось, он способен напугать целые легионы теней и духов.
* * *Так или иначе, но той же ночью алхимик Ксарбирус вновь доказал, что не зря носит все свои Д.М., Д.А., И.П.С.Т., Д.П.В.А. и прочее, прочее, прочее. Он работал, и притом виртуозно, так, что засмотрелись все, даже сидха. Казалось, старый мэтр не смешивает эликсиры, а показывает какой-то сложнейший, поистине неповторимый, творящийся буквально на ходу танец. Такое не запишешь, не воспроизведёшь.
…Полдюжины склянок грелись на огне — иные у самого края, иные в самой глубине жаркого пламени. Ладони Ксарбирус смазал жиром — явно с какими-то присадками, потому что выхватывал скляницы из огня, ничуть не обжигаясь и даже не морщась.
Наконец, когда все бесчисленные ингредиенты оказались смешаны, разогреты, охлаждены и взболтаны, алхимик резко перевернул склянку. Гончая невольно вытаращила глаза — вместо нескольких пригоршней жидкости оттуда наземь выскользнула одна-единственная капля.
Ярко сияющая, словно капля истинно небесного, солнечного пламени, она коснулась земли — и замершей, оледеневшей сидхе почудилось, что она слышит слитное пение флейт в зелёной крепости её народа, её Ветви, ещё живой, полной сил и планов.
Капля выпустила ножки, и живой огонёк быстро засеменил прочь, а тяжело дышащий алхимик, держась за бок и припадая на ногу, поспешил следом. Опомнившись, бросился вдогонку и демон, а потом и все остальные. Капля проворно не то бежала, не то текла, ныряя под заросли купавницы, раздвигая сплетшиеся стебли и распугивая по пути всю бесчисленную компанию ночных насекомых. Керван преследовал её довольно долго, пока наконец капля не замерла, вспыхнув ещё ярче и превратившись в настоящую огненную свечку примерно в локоть высотой.
— Копать здесь, — выдохнул запыхавшийся Ксарбирус. — Вход в храм тут.
— Тут? — с оттенком недоверия переспросил демон. — Но недостойный не видит и не чувствует…
— Ты сомневаешься в моём поиске? — подбоченился алхимик.
— Нет, о нет, конечно же, нет! — мигом стушевался Кройон.
— Тогда копай. А я отдохну. Мне, если ты помнишь, мэтр, ещё открывать и удерживать для тебя врата.
— Прекрасная работа, — подошёл к алхимику и дхусс. За последние часы Тёрну заметно полегчало, он ходил, почти не опираясь на посох, вернулась обычная манера говорить.
Однако о случившемся с ним в крепости Солнца помалкивал, отделался кратким — допытывались, мол, откуда я такой взялся, спрашивали про Беззвучную Арфу, про остальное — мол, не хочу навлекать на вас зряшную опасность.
Единственное, о чём дхусс согласился рассказать, так это о войне в Меодоре и Долье, где, по словам его пленителей, в борьбу ввязался и Некрополис.
Ксарбируса это известие чрезвычайно взволновало. Он долго выяснял, а не думает ли дхусс, что ему специально солгали, специально ввели в заблуждение?
Тёрн лишь качал головой. Нет, он считает, что ему сказали правду. Был… такой особый момент, когда пленнику не станет лгать даже злейший враг. И его, Тёрна, это очень, очень волнует. Но обо всём подобном он станет говорить позже, когда мэтр Кройон отправится, наконец, домой.
…Сам же мэтр, кому предстояла уже упомянутая отправка домой, трудился не покладая когтей. Земля так и летела во все стороны, демон погрузился уже почти по пояс. Остальной керван взирал в немом восхищении — помощь мэтру не требовалась, приближаться к бешено работающим когтям было бы опасно для жизни.
Земля расплескивалась вокруг демона, словно вода. Набросанные вокруг раскопа кучи скрыли Кройона с головой, и не успела та же Гончая задуматься, что же случится, если мэтр зароется слишком уж глубоко, как из ямы донеслось восторженное:
— Нашёл! Нашёл! Вот она, плита!..
Здесь, на древнем камне, нашлись только руны самого Феникса. Храм не успели ни осквернить, ни разграбить — он словно сам собой, гордо, точно потерпевший поражение, но не сдавшийся корабль, опустился вниз сквозь земные толщи.
Демона дружно уговаривали передохнуть, вылезти из ямы, но достославный мэтр, похоже, забыл обо всём. Он пыхтел, сопел, кряхтел, тужился, скрежетал когтями — и не успел остальной керван и глазом моргнуть, как неподъёмная плита оказалась отвалена в сторону, и всем желающим видеть были явлены уходящие в глубину стёртые ступени.
— Идём? Ну, идём же, да? — демон подпрыгивал от нетерпения.
— Идём, идём… — проворчал Ксарбирус, останавливаясь на краю раскопа. — Сними меня отсюда, мэтр. Не в мои годы по ямам сказать, аки ушан молодой.
Подошёл Тёрн, тяжело вздохнул, сел, спустив вниз ноги.
