Ольга Баумгертнер - Колдовская компания
Я засмеялся. Во взоре Гаста искрилось озорство.
– Как бы там ни было, я очень признателен тебе, – продолжил он уже серьезно.
– Я рад, что у тебя все хорошо.
Гаст опустил глаза.
– Когда ты собираешься уезжать? – спросил он после непродолжительного молчания.
– Завтра.
– Так скоро?
Теперь я отвел взгляд.
– После всего случившегося, я, как бы это помягче сказать, чувствую себя не в своей тарелке.
– Прости… Но ведь до злополучной даты еще три года. Почему ты уезжаешь сейчас?
– Я потерял все, Гаст: отца, мать, друзей, Авориэн, малыша… Да и самого себя я тоже потерял – я оказался совершенно не тем, кем себя считал. Хочу немного побыть один, подождать, пока все утрясется.
– Не всех друзей, – Гаст протянул хрустальный кулон. – Это мой. У отца остался твой. Я, с твоего разрешения, хочу оставить его себе.
Я коротко кивнул, принял кулон и в ответ отдал ему еще один.
– Лайтфеловский, – я потянулся за двумя бокалами и вином.
– Знаешь, – заметил Гаст. – Тебе, наверное, все еще непонятно, почему пару лет назад мы не дождались тебя и уехали вместе с Авориэн…
– Да нет, Гаст. Уж после вчерашнего Совета мне все яснее ясного… – я омрачился. – Я действительно совершил непростительную ошибку, когда помогал ей сбежать из светлой обители. Те светлые маги… После этого она стала бояться меня, а до этого как-то оставалась наивно доверчива, хотя слышала, на что я способен…
Я прикусил губы. Мне было горько.
– Ты прав, – Гаст вздохнул. – А еще, она уже тогда знала, что ждет от тебя ребенка, и запаниковала. Боялась, что если останется с тобой, ее малыша ожидает судьба, похожая на твою… Поэтому мы уступили ее мольбам и исчезли, ничего тебе не сказав… «Веселое» оказалось времечко, а когда пришел срок, Инведнис чуть в обморок не упал, когда принимал малыша.
– Инведнис? – я уставился на Гаста.
– Ну да, нас угораздило оказаться в этот момент в каком-то безлюдном месте. Ночь, кругом степь и полная луна. Скит наколдовал воду, я ее грел, ну, а Инведнису досталось самое ответственное. К счастью, все прошло хорошо.
Гаст посмотрел на мою скисшую физиономию, и его полушутливый тон вновь стал серьезным.
– Думаешь, мы совершили ошибку, не сообщив тебе?
– Может быть, Гаст. И если бы не события в темной обители, я более чем уверен в своей правоте… Авориэн бы смирилась, а появившийся малыш скорее сблизил бы нас… Впрочем, хватит говорить о минувшем. Я знаю, что Бэйзел поведал Лайтфелу о первой обители, а тот, соответственно, Игниферосу. Какие у него планы теперь?
– Игниферос, похоже, собирается остаться у нас, – произнес Гаст. – Теперь у него грандиозные идеи насчет первой обители. Поговаривают даже о переселении. Но, судя по рассказу Бэйзела, там много чего надо восстанавливать.
Я кивнул и описал то, что успел увидеть.
– Придется восстанавливать почти все с нуля. Хотя, как ты говоришь, Гаст, у вас в обители лучшие маги по материализации. Хотя я предпочитаю все натуральное.
Гаст засмеялся.
– Я, как ни странно, тоже. Думаю, материализацией воспользуются только в случае если рядом не окажется источника строительного материала. Ты видел поблизости какие-нибудь предгорья.
– Нет – нам открылся только вид на бухту.
Так, за неспешной беседой, мы просидели до самого рассвета. Я затушил уголья в камине. Забросил вещи в сумку, и мы вместе спустились с башни. Я наскоро оседлал Шэда, выехал с Гастом за ворота, и мы направились по дороге, ведущий через Мидл к светлой обители. Через полчаса я остановился. Гаст посмотрел на меня и протянул руку. Я пожал ее, а потом открыл портал.
– Возвращайся скорее!
– Постараюсь.
Шэд поднялся на дыбы и совершил великолепный прыжок из раннего утра в глубокую темную, теплую и звездную ночь. Но спустя миг мы совершили прыжок обратно… Правда, на несколько миль севернее.
Перед нами стоял бревенчатый дом, много веков служивший прибежищем Ментепера. Но кто знает, где на самом деле проводил он все это время. Я зашел в дом. Неспешно осматривал одну за другой комнаты, в надежде найти что-нибудь касающееся первой обители. Весьма скромную библиотеку оставил напоследок и только поздним вечером принялся за нее. Несколько дней назад я уже заглядывал сюда в поисках книги по гипномагии. Тогда мои поиски увенчались успехом. Но всю библиотеку я тогда просмотреть не успел.
Я разжег камин, принес с кухни вина и каких-то сухарей, показавшихся мне вполне съедобными, и принялся пересматривать книги. Магия, магия, магия… Но на этот раз мне нужна была не она, что не помешало, однако, отложить несколько любопытных томов. Где-то в середине ночи в комнату проскользнул Шэд, вновь сбросивший лошадиный облик. Он так часто делал это, что я уже привык. Зверь улегся у ног и принялся лизать мне ступни – я давно сбросил ботинки.
– Шэд, прекрати – щекотно, – я склонился к нему и приласкал. – Послал бы тебя в лес поохотиться, если б не знал, что ты не ешь ничего, кроме хорошего овса.
Через миг мои пальцы ощутили легкое покусывание и довольное ворчание. Я вернулся к книгам.
Дрема сморила меня перед самым рассветом, когда осталось меньше десятка фолиантов.
– Я догадывался, что найду тебя здесь! – произнес чей-то голос.
Сон мигом схлынул – на пороге библиотеки стоял Игниферос. На его лице пламя догорающих свечей освещало усмешку. Я поежился: огонь в камине угас, осенние ночи стали уже довольно прохладными, а под босыми ногами уже не ощущалось теплого бока Шэда. Игниферос, словно угадав, зажег заклинаньем камин.
– Что ты ищешь, Тэрсел? – он шагнул к столу, пододвинул одно из тяжелых, грубо сколоченных кресел и сел напротив. – Наверное, что-то вроде этого.
На середину стола лег небольшой том с несколько потрепанной обтянутой темно-синей кожей обложкой. Я взглянул на нее, но никакого названия там не имелось.
– Что это? – я нахмурился.
– Скажи прежде, что ты ищешь.
– Осталось слишком много вопросов. Хотелось бы найти ответы хотя бы на часть из них.
– Тогда, возможно, эта книга тебе поможет.
Я протянул к ней руку, но ладонь старика легла на том, не позволив взять.
– Почему ты еще здесь, Тэрсел? Гаст сказал, что ты уехал вчера.
– Разве я должен был уезжать сразу же после Совета? Не помню, чтобы мы оговаривали какие-то сроки.
– «Чем скорее, тем лучше».
– Ну, разумеется, – я презрительно фыркнул. – Так что же это?
– Кое-какие записи твоего отца.
Меня покоробило от его слов и, увидев усмешку на его губах, я не остался в долгу.
– Неужели? Как же они попали к тебе, дядя?
– Не смей меня называть так, волчье отродье! – взорвался он. – Раз ты не признаешь моего брата своим отцом, то и я тебе не родственник!
