Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – эрцгерцог
Вблизи шатра Ришара шум и гам, там установили толстые дубовые колоды, на некоторые насадили слишком уж изрубленные и потому непригодные рыцарские доспехи. Слышится постоянный звон металла по металлу.
Мы приблизились быстро редеющей группой, перед нами почтительно расступились.
Жерар де Брюс, красномордый больше обычного, отдувающийся, заявил тяжелым голосом человека, взбежавшего на гору:
— В последнем бою захватили с десяток мечей нового типа.
— Поздравляю, барон, — сказал я, нелишне напомнить, что прибыл сюда простым рыцарем, а из моих рук получил этот высокий титул, — и чем они хороши?
Он покачал головой, глаза выглядят неспокойными.
— Многим, увы.
— И это вам не нравится? — спросил я.
Он кивнул.
— Да, ваша светлость. Не нравится. Легче наших, но намного крепче. Вот смотрите…
На грубо сколоченном столе расположились наши тяжелые двуручники и намного более легкие мечи варваров. Я сразу отметил острые лезвия, что хороши для схваток друг с другом, но абсолютно непрактичные для боев с закованными в доспехи рыцарями.
Он угадал мои мысли, покачал головой.
— А вот и нет, — сказал он. — Смотрите…
Он взял рыцарский меч, у таких лезвия больше похожи на колуны, стальные доспехи не разрубают, а раскалывают, как скорлупу ореха, с размаха ударил по мечу варвара. Я инстинктивно ждал, что тот разлетится на две половинки, как ледяная сосулька, однако клинок варвара лишь подпрыгнул на столе и упал обратно.
— Обратите внимание, — сказал он недовольно, — ни царапинки!.. А когда попадешь по лезвию, то там такая мелкая зарубинка, что просто стыдно за наши мечи…
— За наших оружейников, — подсказал сэр Альвар с некоторой ехидцей.
Я сказал быстро:
— Выяснить, откуда поступают такие мечи! Окружить тот город… явно изготавливают не в племени, никого не выпускать!.. А город брать бережно, мастеровых не трогать. Нам высокие технологии нужнее золота и серебра.
Жерар де Брюс посмотрел на меня с уважением.
— Вы абсолютно правы, ваша светлость. С такими мечами никакого золота не надо! Сами все возьмем.
— Я всегда прав, — буркнул я.
По протоптанной дорожке в нашу сторону красиво шагает граф Бокард Эйхсфельдский, в малиновой накидке поверх доспехов, как всегда, торжественный, одетый тщательно, а золотая цепь на груди лежит, как пришитая, только большой медальон с алмазами в виде креста поблескивает горделиво-скромно.
Арчибальд Вьеннуанский, при хорошем расположении духа исполняющий на добровольных началах роль церемониймейстера, шагнул вперед и, выпятив грудь, важно провозгласил:
— Граф Константин Бокард Эйхсфельдский, владетельный сеньор Казенхельма, барон Утрерда, лорд Итлингии… к его светлости Ричарду Длинные Руки!
Мне показалось, что он собирался еще долго перечислять титулы и владения графа, но не излишняя почтительность звучит в нарочито громком и восторженном голосе, а скрытая издевка.
Граф Бокард коротко поклонился Арчибальду, намекая, что без него обойдемся, как и без остальных, затем мне.
Я вежливо чуть наклонил голову.
— Сэр Константин, — сказал я.
Он еще раз поклонился мне, уже с вежливым приседом и покровительственной улыбкой, все-таки у него двенадцать поколений предков, один благороднее другого, а я сам себе благородный предок.
— Ваша светлость…
— Сэр Константин, — сказал я снова и кивком пригласил идти со мной. В лагере далеко не уйдешь, здесь везде уши, но создается иллюзия интимного задушевного разговора. — Сэр Константин, мне все не удавалось поблагодарить вас за все усилия…
Мы вошли в шатер, оставив слышавшим нас знать, что я поблагодарил графа за усилия, даже за все.
В шатре я указал ему на свободное кресло, сам обошел стол и сел по ту сторону. Он опустился медленно и церемонно, расправив полы расшитого золотом сюртука.
— Я доволен вашим продвижением, — сказал я, — и той отвагой, которую вы лично выказываете в боях. Не так уж много влиятельных лордов Сен-Мари участвуют со своими войсками в нашей справедливой войне за возвращение королевству его исконных земель!.. Вы один из них, и ваше имя навечно останется в памяти потомков как человека, что пошел освобождать Гандерсгейм, хотя мог бы преспокойно развлекаться, как другие, в столице…
Он довольно улыбался, чуть кивал, но не сказал с достоинством, что так на его месте поступил бы любой сен-маринец, я же только что обрисовал ситуацию, что он лучше других, а я вздохнул, собрал на лбу складки, означающие серьезную озабоченность, и заговорил уже совсем другим тоном:
— Однако у нас противник несколько иной, сэр Константин. Я уже предупреждал. Вы отважно прошли почти в середину земель Гандерсгейсма, полностью игнорируя приказы графа Ришара замедлить движение, сильно оторвались от основного войска, и вся завоеванная вами территория снова попала в руки противника.
Он молчал, нахмурившись.
— Варваров недостаточно разбить в бою, — сказал я. — У них нет городов, нет крепостей, нет замков, которые можно бы захватить и тем самым закрепить победу. Потому вы совершили крупную ошибку, самонадеянно уходя вперед и вперед, несмотря на мой четкий приказ всякий раз закрепляться на захваченных землях.
Он вскинул голову и посмотрел дерзко.
— Сэр Ричард, я воин!.. Это наш долг — разбить противника и гнать его, не давая передышки!
Я вздохнул.
— Трудно гнать того, у кого кони быстрее. После того, как вы углубились в сердце Гандерсгейма, вас окружили. Герцогу Готфриду стоило немалых трудов пробиться к вам, а у вас к тому времени треть войска была уничтожено… совершенно зря.
— Сэр Ричард, зато мы…
Я сказал страшным голосом:
— Сэр Константин!.. Где вы научились прерывать сюзерена?.. Или решили, что лучше меня знаете, как выиграть эту войну?
Он умолк, но видно было, как кипит его кровь и с каким усилием удерживается от возражений и споров.
— Решим так, — сказал я жестко. — Ввиду ваших больших заслуг как отважного воина и умелого военачальника, мы никому не скажем, что вы отстранены от управления вашими полками.
Он вскочил, стиснул кулаки. Лицо его вспыхнуло праведным гневом, а глаза полезли из орбит.
— Что-о? Да как вы…
Я покачал головой.
— Сэр Константин, еще одно слово таким тоном, и я позову стражу. Вас будет судить военно-полевой суд рыцарей. Уверен, по законам военного времени наказание будет предельно жесткое. Вы совершенно напрасно погубили двенадцать рыцарей, двести тяжелых конников и четыреста пятьдесят пеших ратников. За это можно лишиться головы, как вы понимаете. Но я хочу спасти вас! И потому велю принять управление строительными работами в городе Убарлоу, оно же и королевство. Поставите ворота, заделаете бреши в стенах, а если будет необходимость — поднимете их повыше. Это будет подано как повышение по службе! Если вас такой вариант не устраивает, только скажите. Стража явится моментально.
