Ирина Анненкова - Мой личный чародей
— Славушка, — прошептал чародей, касаясь губами моего лица, — милая моя…. Обещаю, я сделаю всё, чтобы только тебе не было больно!
Глава двенадцатая
"Скунсу не надо быть красивым. Его и так все уважают".
(Говорящее зеркало)
"Нелегко обрести друга. Еще труднее потерять врага".
(Белоснежка)
Дождь, дождь, дождь. Не зима, как в землях эльфов, а поздняя-поздняя осень, не мягкий приветливый (как мне теперь уже казалось) снег, а монотонный изматывающий ливень. Ледяные капли стекают по нашим лицам, по шкурам коней, по сбруе, уверенно и целеустремленно пробираются за воротники; кажется, что они насквозь пропитали даже самые плотные одежды. От усталости нам не хватило сил даже на то, чтобы сотворить простенький заговор на непромокаемость, не говоря уже о тепловом пологе. И немудрено: две кротовины, через которые пришлось протащить немаленькую такую толпу людей, нелюдей и их лошадей, выпили наши силы практически досуха. А уж если учесть, что первая кротовина пролегала через всю толщу Восточных Гор, а вторую, пусть и небольшую, Дару с Зораном пришлось создавать заново на пустом месте, под конец беззастенчиво вычерпывая уже и мою энергию…
Вот теперь и приходится терпеть. Все оставшиеся крохи магии брошены на простенький охранный контур. Втихаря подобравшаяся стая хищной нежити, которой в Синедолии стало полно, была бы сейчас совсем некстати.
По-хорошему, нам бы следовало сделать привал, поесть, хоть немного передохнуть и подпитаться силами своих стихий. Однако мерзкий дождь, которым нас встретила Синедолия, заставил рискнуть и сделать рывок через обширные поля в сторону находящегося примерно в дюжине верст села, чтобы избежать ночевки под открытым небом, безжалостно поливающим нас студеной водой. Я же говорю, сил не хватило даже на то, чтобы открыть выход из кротовины поближе к жилью.
Мутные дождливые сумерки разгонял только свет факелов — даже такой небольшой огонь помогал Дару и Зорану, тоже огненному магу, хоть немного поддерживать силы. Я же не могла и подумать без содрогания о том, чтобы припасть к раскисшей ледяной жиже, в которую многодневные дожди превратили мою кормилицу землю. Хотя… уж если хорошенько припрет, так припаду, как миленькая!
Да ладно, чего уж там! Главное — убраться подальше от Восточных Гор — нам удалось. Сюда горные гномы, чувствующие себя привольно только в своих норах и пещерах, нипочем не сунутся. Ну, по крайней мере, не должны…
Но как же мы от них удирали!
— Благородный князь Гордята, я рад вам сообщить, что народ Перворожденных готов встретить торговых людей из Синедолии. На первый раз — не более двух десятков человек, включая охрану. Думаю, начало будущего разноцвета было бы самым удачным временем. В свою очередь наши мастера подготовят образцы изделий на продажу. Однако прошу вас учесть, что Перворожденные не покинут земли старших народов. Полагаю, это не станет для вас помехой, коль скоро ваши чародеи способны открыть проход через Скалистые Горы. Надеюсь, расположение выхода останется прежним, так что эльфы смогут встретить дорогих гостей.
Сегодня Пресветлый Эрвиэль выглядел ещё элегантнее и растрепаннее, нежели обычно. Его тщедушная фигурка была затянута в темно-фиолетовый аксамитовый наряд, отделанный по вороту и опястьям пышным кружевом, черным и бордовым. В гриве вороных волос среди перьев и косичек там и сям вспыхивали и переливались алые капли самоцветов. На фоне своих рослых советников, главных мастеров и соправителя Лансариэля Правитель смотрелся отроком среди взрослых. Однако его манера держаться, властная и вместе с тем непринужденная, а также уверенный, привыкший повелевать голос не оставляли никаких сомнений по поводу того, кто в этом эльфятнике самый главный. Да и присутствующие эльфы — даже вредный брюзга-соправитель — всем своим видом выражали полное согласие с каждым словом своего повелителя. Зная (от самого Эрвиэля, по большому секрету!), как нелегко дался Перворожденным даже такой, казалось бы, скромный шажок навстречу старинным недругам, и сколько противников у него было, я не могла ещё раз не подивиться тому, насколько единодушно они теперь кивали, покорившись воле Правителя. Ну, им не привыкать. Что Эрвиэль, что его предшественники (насколько я успела познакомиться с историей Священного Леса) испокон веков имели полное право следовать старинному правилу "мы тут все посоветовались, и я решил".
Слушая черноволосого эльфа, мой новоиспеченный деверь, князь Гордята Добромир, старательно делал вид, что да-да, пяток купцов и дюжина охранников — это именно то, зачем сюда, за тридевять земель, и ехало посольство великого князя Синедолии. Чтобы не ударить в грязь лицом, он приберег для заключительного, самого важного приема посольства роскошное атласное одеяние, снежно-белое с перламутровыми переливами, щедро изукрашенное алмазами и смарагдами. Даже отвороты невысоких белых сапог искрились при ходьбе, вот как! Князь Гордята знал толк в том, как произвести впечатление.
Уж не знаю, впечатлились эльфы или нет, однако наследнику престола Синедолии потребовалось все его самообладание, чтобы не вспылить, выслушивая унизительные по меркам людей речи Правителя эльфов. И это после того, как накануне мы с Даром и Радошем в три голоса добрых полдня убеждали князя поверить, что скупое предложение о зарождении торговых отношений — это несомненная победа Синедольской дипломатии и дань огромному личному обаянию самого Гордяты, а вовсе не повод к немедленному началу военных действий против длинноухих хамов и наглецов!
Всё-таки хорошо, что проницательный Эрвиэль заранее предупредил меня о своем решении! Очень громко и подробно рассказав нам всё, что он думает о зазнайках-эльфах, наглых оборотнях и бестолковых родственниках, Гордята, посопев, в конце концов, согласился с тем, что не стоит ждать от ушастых слишком многого. Хорошо, хоть головы не поснимали или поганой метлой со своих земель не погнали…. Больной вопрос военного союза было договорено (опять же, по личной просьбе Правителя) даже не затрагивать. Магическую поддержку, буде нужда возникнет, предложить.
Словом, посланнику великого князя Велимира пришлось спрятать свое недовольство куда подальше и занавесить лицо подходящей улыбкой: "а чтоб вас всех приподняло и прихлопнуло, мои доррррогие!!"
Эльфы, сильно удивленные собственной терпимостью к заклятым врагам, устроили нам сдержанные, но многолюдные (точнее, многоэльфовые) проводы. Может, хотели лично убедиться, что мы, наконец-то, уехали? К приграничным пущам нас сопровождала такая куча народа, что я даже занервничала. А ну как напоследок шапками закидают? Впрочем, меня вполне искренне звали поскорее приезжать обратно в Священный Лес — "тактично" обходя молчанием моих спутников.
