Терри Гудкайнд - Седьмое Правило Волшебника или Столпы Творения
– Наверное, такой любит посещать бордели, – добавил другой, и смех стал еще громче.
С другой стороны на людей смотрела еще одна крыса.
– Я хочу есть. Когда нас будут кормить?
– Бычара хочет есть, – передразнил один из стоящих и презрительно сплюнул. – Они кормят нас, когда захотят. Вначале нужно поголодать.
Один из мужчин присел перед Обой на корточки.
– Как тебя зовут?
– Оба.
– Что привело тебя сюда, Оба? Лишил девственности старую деву?
Все захохотали.
Оба не думал, что это смешно.
– Я не сделал ничего плохого, – ответил он.
Ему не нравились эти мужчины. Они были преступниками.
– Значит, ты невиновен, да?
– Я не знаю, за что меня бросили сюда.
– Мы слышали другое, – сказал сидящий перед ним человек.
– Да, – согласился тот, который был в углу. – Мы слышали, как стражники говорили, будто ты голыми руками забил человека до смерти.
Оба недоуменно нахмурился:
– Почему они схватили меня? Тот человек был вором. Он ограбил меня и бросил умирать в пустынном месте. Он получил по заслугам.
– Это ты так говоришь, – сказал кривозубый. – А мы слышали, что именно ты ограбил его.
– Что? – Оба не мог поверить своим ушам. – Кто это сказал?
– Стража, – последовал ответ.
– Значит, они лгут.
Окружающие засмеялись.
– Кловис был вором и убийцей, – настаивал Оба.
Смех стих. Крысы прекратили бегать и остановились, тревожно нюхая подрагивающими носами воздух.
Сидевший в углу встал:
– Кловис? Ты сказал – Кловис? Человек, который продавал амулеты?
Оба напряг память. Он хотел навесить на Кловиса побольше.
– Точно, Кловис, торговец амулетами. Он ограбил меня и бросил умирать. Я не убивал его, я только свершил правосудие. Меня нужно наградить за это. Они не могут бросать меня в тюрьму за то, что я свершил правосудие, он заслужил это за свои преступления.
Мужчина вышел из угла и приблизился, другие тоже подошли ближе.
– Кловис был одним из нас, – сказал кривозубый. – Он был нашим другом.
– Неужели? – сказал Оба. – Я превратил его в кровавую кашу. Если бы у меня было время, я бы разрезал его на мелкие кусочки, прежде чем размозжить ему голову.
– Храбрый поступок для здорового парня!.. Избить маленького сутулого одинокого человека!..
Один из воров плюнул на Обу. В Обе проснулся гнев. Он хотел достать нож, но обнаружил, что его нет.
– Кто взял мой нож? Кто из вас, воры, украл мой нож?
– Его забрала стража, – ощерился кривозубый. – Ты что, придурок, да?
Оба взглянул на человека, стоявшего теперь посреди комнаты. Тот сжал кулаки, его мощная грудная клетка при каждом вздохе поднималась и опускалась. Бритая голова придавала ему угрожающий вид. Он сделал еще один шаг к Обе.
– Вот ты кто, бычара. Оба-придурок. Остальные засмеялись. Оба медленно закипал, слушая их голоса. Он хотел вырезать им языки, а потом хорошенько с ними позабавиться. Он предпочитал проделывать такие штуки с женщинами, но эти недобрые типы заслужили это. Было бы забавно послушать, как они будут рыдать и стонать, посмотреть в их глаза, когда смерть войдет в содрогающиеся тела...
Когда его окружили, Оба вспомнил, что у него нет с собой ножа, поэтому он не сможет получить удовольствие. Нужно было вернуть нож. И вообще, ему надоело это место. Он хотел на свободу.
– Вставай, Оба-придурок, – прорычал кривозубый. Прямо перед Обой прошмыгнула крыса. Оба быстрым движением схватил ее за хвост. Крыса извивалась и дергалась, но не могла освободиться. Второй рукой Оба схватил пушистого зверька поперек туловища. А потом встал и откусил крысе голову. Полностью выпрямившись, он оказался на добрую голову выше кривозубого и пристально оглядел окруживших его людей. Единственным звуком был хруст крысиных костей на Обиных зубах.
Недобрые типы попятились.
Оба, не переставая жевать, подошел в двери и заглянул в забранное решеткой отверстие. Он увидел двоих стражников, которые стояли в коридоре и тихо разговаривали.
– Эй, вы, там! – крикнул Оба. – Произошла ошибка! Мне нужно с вами поговорить!
Стражники прекратили разговор.
– Неужели? – спросил один из них. – И что же за ошибка?
Оба посмотрел на них, но это был уже не его взгляд. Это был взгляд того, кому принадлежал голос внутри Обы.
– Я – брат лорда Рала. – Оба знал, что впервые произносит вслух то, чего никому раньше не говорил. И продолжал: – Я по ошибке заключен в тюрьму за то, что справедливо, как того требуют мои обязанности, поступил с вором. Лорд Рал не потерпит моего заключения. Я хочу увидеться с братом. – Он оглянулся и обнаружил, что недобрые типы смотрят на него с удивлением. И вновь сунулся к зарешеченному окну: – Ступайте и скажите ему.
Оба стражника моргнули от того, что увидели в его глазах, и без дальнейших разговоров ушли.
Оба снова обернулся к тем, кто был заперт вместе с ним. Глянул на недобрых типов и оторвал у крысы заднюю лапу. Типы посторонились, давая ему дорогу, а он, пережевывая, хрустел костями. Затем снова выглянул в окошечко, но никого не увидел. Оба вздохнул. Дворец был огромным. Могло пройти много времени, прежде чем стражники возвратятся и выпустят его.
Он вернулся к своему месту у стены, напротив двери, и сел. Недобрые типы отошли назад, стоя, смотрели, как он ест. Оба уставился в дверь и оторвал от крысы еще один кусок.
Он произвел на типов впечатление и знал об этом. Ведь он был почти принц. Он был Ралом. Наверняка они никогда не видели человека столь высокого положения и теперь были охвачены благоговением.
– Вы сказали, нас не будут кормить. – Оба махнул куском крысы в сторону глазеющих типов. – Я не собираюсь голодать. – Он оторвал хвост крысы и отбросил в сторону. Животные едят крысиные хвосты, но он не животное.
– Ты не придурок, – спокойно и презрительно сказал кривозубый. – Ты просто спятивший ублюдок.
Оба пронесся по комнате и схватил его за горло прежде, чем остальные успели изумленно вздохнуть. Оба приподнял брыкающегося кривозубого вора так, чтобы заглянуть ему в глаза, а затем одним движением швырнул его на стену. Кривозубый обмяк и сполз на пол.
Оба оглянулся и увидел, что остальные стоят у дальней стены. Кривозубый стонал, ощупывая руками разбитую голову. Оба потерял к нему интерес. У него были дела поважнее, чем вышибать мозги из этого типа, даже если тот был преступником. Надо кое над чем поразмыслить...
Оба вернулся к стене и лег на холодный камень. Он был болен и, возможно, еще не совсем оправился. Нужно поберечь себя. Он должен отдохнуть.
Оба поднял голову:
– Разбудите меня, когда они придут, – сказал он смотрящим на него типам.
