Вадим Ветров - Перемещенцы
— Ты? — в гневе закричал принц, понимая, что ход ритуала нарушен, и виновник его стоит перед ним.
Рэквау вскочил на ноги, отпихнул ногой пытающегося колдовать на него Элла, от чего тот отлетел к стене и, ударившись об нее головой, потерял сознание. Артуари оттянул Кейко голову назад, обнажая тонкую шею, и зарычал. Кейко видел бурю в глазах милорда и понимал — спасения нет. Он уже попрощался с жизнью и был готов к встрече с Многоликим.
— Нет, брат! Я не позволю! — голос Сотеки звучал с болью, но рука держащая клинок у горла Артуари не дрожала. — Отпусти дитя. Не делай того, о чем будешь потом жалеть.
Артуари перевел неверящий взгляд на серьезное лицо Тени.
— Ты убьешь меня ради него?
— Да. А потом убью себя.
Артуари отпустил Кейко и медленно поднял вверх руки.
— Но почему? Ты ведь знаешь, зачем мне это все надо?
— Это неправильно. Мы вполне можем обойтись без «Круга смерти», брат. В тебе говорит гордыня. Ты хочешь утвердиться в своих глазах, доказать, что и тебе подвластна высшая алхимия. Но здесь нет матрон, нет матушки, которой нужно это доказывать. Это все бессмысленно. Ты начал приносить демонам в жертву людей! Людей, Артуари! В своей жажде добиться успеха ты забыл о ценности жизни. Пора прекратить это.
Подкидыш ползком добрался до Элла. Ашга уже пришел в себя и сидел у стены разминая шею.
— Да ты герой, малыш! — пробасил он. — Айда, посмотрим на демона, пока зубастики будут разбираться.
Кейко оглянулся на милордов — Артуари сидел на коленях, закрыв лицо руками, из-под ладоней по подбородку катилась одинокая предательница слеза, Сотеки что-то тихо ему говорил, обнимая за плечи.
— Эфенди, что ты делаешь здесь? Тебя держат в плену эти смертные?
Кейко оглянулся, никого за спиной не обнаружил и удивленно воззрился на стоящего на одном колене демона.
— Нет, нет, меня не держат в плену. Я раб того яра, — Кейко растерянно ткнул пальцем за спину.
— Раб? — вскричал демон таким страшным голосом, что Кейко вздрогнул, Элл сел на пятую точку, а милорды прекратили спорить и подскочили ближе с оружием наготове. — Ты! — демон ткнул кривым пальцем с огромным когтем в сторону Артуари. — Ты смеешь держать это дитя в рабстве?
Демон отступил на шаг и со всего размаху врезался в невидимую стену октаграммы, стена держалась, но и тварь не останавливалась в своих попытках вырваться.
— Отправляй его обратно! Отправляй, пока он не прорвался! — закричал ашга.
Эллодаин вскочил в круг силы и спешно разбил невесть откуда вытащенный осколок хрусталя. В воздухе промелькнула красная линия и легла поверх рисунка октаграммы, укрепляя ее. Артуари присоединился к ашга, обсидиановым кинжалом вскрыл себе запястье, брызнул кровь на беснующегося демона и запел. Кейко ничего этого не замечал, он зачарованно смотрел на узника магического рисунка.
— Мне хорошо с милордами. Они меня не обижают, — ему совершенно не было страшно, наоборот, в демоне он видел первозданную красоту дикой, непокоренной стихии. Ему хотелось коснуться гладкой кожи, потрогать рога. Было что-то родное в этом яростном существе. Кейко сделал шаг к октаграмме. Демон прекратил штурмовать защитный контур и вперив в Кейко пронзительный взгляд горящих темным пламенем глаз.
— Что я могу сделать для тебя, эфенди?
— Если тебе не трудно, наполни своей кровью маленький кувшинчик, что стоит возле твоего хвоста.
Почему Кейко попросил именно этого, он так и не понял, видимо, чувствовал свою вину за сорванный ритуал. Демон чиркнул острым черным когтем по незащищенному доспехом предплечью.
— Я чувствую, как меня тянет назад, на Темную сторону. Пойдем со мной, дитя! Пойдем домой! Дай мне руку!
Кейко, словно загипнотизированный, сделал еще один шаг и протянул руку. Перед его глазами мелькали смутные образы, улыбающиеся нечеловеческие лица.
— Не дай ему вступить за линию! — закричал Элл, сам, однако, из круга силы не вышел, одним своим присутствием увеличивая мощность магического артефакта в несколько раз, таким образом, усиливая Артуари.
Сотеки метнулся вперед и, подхватив подкидыша на руки, выбежал из лаборатории. Последнее, что услышал Кейко, было:
— Эфенди! Мы найдем те….
Хмель прошел моментально. Еще минуту назад все тело было наполнено эйфорией и легкостью, казалось, что он может переплыть море, и вдруг ничего не осталось, кроме неприятного привкуса во рту, легкой пульсирующей головной боли и раскаяния за содеянное. Кейко покрепче прижался к милорду Сотеки и застонал от стыда! Многоликий, что же он наделал! Ослушался милордов и напился как последний пьяница, сорвал милорду Артуари ритуал, к которому тот готовился целый месяц, испортил вещи Жанета, а еще…. Кейко зажмурился и потряс головой. Голова отозвалась легким шумом и болью в висках. Сотеки понял его по-своему.
— Не бойся. Все уже позади. Демона Артуари отправит обратно, тебе нечего бояться. А ты молодец! Не растерялся. Значит, все было не зря. Все получилось. Я горжусь тобой, Кейко, — С этими словами он поставил подкидыша на пол. — Мне только интересно, как ты выбрался из карцера?
Кейко столько сегодня натворил, что больше врать не решился, и рассказал милорду Сотеки всю правду, и про то, как Элл утащил корзинку с едой, о вине, и своей невидимости, и даже о пакости, устроенной им Жанету. Только о том, что он сделал в комнате милорда Артуари, утаил паренек, самоуверенно полагая, что успеет все исправить. Ох, видать, еще не весь хмель выветрился из его головы. Сотеки весело посмеивался, слушая подкидыша.
— Ладно, мы поговорим об этом позже, а сейчас давай вернемся в лабораторию, пока наши маги друг друга не убили.
Картина, которую они увидели, открыв дверь, умилила и Сотеки, и Кейко. Эллодаин, часто махая крыльями, горизонтально висел напротив головы Артуари и, азартно размахивая руками, что-то доказывал принцу, прижимающему к груди малюсенький кувшинчик с кровью демона. Артуари весело отвечал. Видимо, спорщики пришли к согласию, потому что Элл плавно опустился на высокий табурет и начал сливать в перегонный куб жидкости из разных колб, в то время, как принц осторожно поставил кувшинчик на треногу, под которой горел магический огонь. Тут он оглянулся, увидел Сотеки и поманил его пальцем к себе. Кейко поплелся следом, пряча глаза.
— Простите меня, милорд, — покаянно произнес он, остановившись напротив хозяина и стараясь дышать в другую сторону.
— Чтобы завершить ритуал, мне нужно немного твоей крови, Кейко. Ты позволишь?
Кейко, ошарашенный таким обращением, безропотно протянул руку. Да хоть всю кровь, лишь бы все опять стало по-прежнему! Артуари набрал в трубочку кровь из пальца и, всунув в руки раба шелковый платок, повернулся к треноге.
