Алина Илларионова - Охота на оборотня
Они бежали изо всех сил, но успевали еле-еле. Мать прикрывала его спину, и Арвиэль знал, что если споткнётся — конец обоим. Несколько сотен шагов, разделивших побережье и селение, да четыре огнешара вдогонку. Ни один не попал в цель — пока маги только примеривались, развлекались. Берберианцы развлекутся чуть позже.
— Тревога! Варвары! — громко, на всё селение.
Из домов выбегали аватары, недоумевающие, полураздетые, но с саблями наголо. Дети цеплялись за пояса и рубахи — они тоже не видели живых людей. Маэлья, жившая через два дома от Винтерфеллов, оборачиваясь в разбеге, забросила на спину младшенького и вместе со взрослой дочерью поднялась, стремительно набирая высоту.
Молния, неяркая, но жгучая, пронзила небо, разветвилась, сетью оплетая всех троих. На землю упало обгорелое крошево. Отчаянный вой её мужа повис над селением и обрушился в тишину.
— Арвиэль, прячьтесь с сестрой в подпол, — Элейна подтолкнула его.
— Но, мама я могу…
— Знаю, сын, но не сейчас. Береги сестру.
От воспоминаний оторвал стук в крышку люка, знакомо требовательный и сейчас такой желанный. Хвала Саттаре, теперь обойдётся… Он дёрнул крышку, и на пол опустилось ведёрко, красное, в крупный зелёный горох, кокетливо прикрытое клетчатым полотенцем. Следом по-кошачьи запрыгнула девушка-оборотень, и ловкость её легко объяснялась: Алесса была одета в чёрную курточку с каракулевой оторочкой, опоясанную широким ремнём, штаны и высокие, по колено, сапоги. Сейчас знахарка — большая ценительница длинных зауженных юбок — напоминала то ли воительницу, то ли принцессу на охоте. И даже раскрас пришёлся к месту. Боевой такой, воинственный.
— Вилль, да у тебя глаза светятся! Ты мне не рад?
— Рад. Очень! — с жаром выдохнул парень. Хвала Саттаре!
Он зачарованно наблюдал, как девушка стелет полотенце, на поверку оказавшееся скатёркой, и выкладывает на него каравай, промасленный бумажный свёрток, яблоко, нож и две вилки. С особо торжественным видом извлекла запотевшую бутыль.
— «Vilde Riada», — прочитал эльф, — «Дикая Роза»? Никогда о таком не слышал…
— Десятилетней выдержки! — знахарка гордо цокнула по горлышку ногтем. — Ну-ка, отвернись, дерёвня!
— Хвоста у меня нет! — усмехнулся парень, но подчинился. И тут же зажмурился, сдерживая облегчённый хохот. Сталь пронзит тело, меткое слово — дух, так говаривали эльфийские заплечных дел мастера. Правильно, излюбленный способ развязывания языка — физическая ломка пополам с психологической. Алесса и без ножа зарезать может, но не его и не сейчас. Хвала Саттаре, пришла! С неугомонной пантерой вообще сложно думать о чём-то, кроме неё самой.
— Знаю… Готово!
Вилль обернулся и открыл рот. Девушка стояла на табурете, панибратски опираясь о плечо скалозуба. На лице её сверкала счастливая улыбка, а на голове чучела столь же ослепительно блестело красное ведёрко. Хищный зверь со стаканом в лапе, в накинутом на плечи мундире, да ещё с ведром на голове в придачу теперь смотрелся особенно потешно.
— Нет слов!
— А знаешь, на кого он теперь похож? На варвара — большой, страшный и глупый! Надо к ведру ещё рога прибить… В жизни таких людей не видела! Уж на что Аким здоровенный…
— Его бабку изнасиловали такие вот рогоносцы, а она ребёнка пожалела, оставила, — жёстко перебил аватар, мигом посерьёзнев.
— Вилль…
— Прости за откровенность. Но я хочу, чтоб ты знала. Держись от них подальше! Они тащат на корабль всё вкусное и красивое, а заплесневеет да попортится — за борт. Такие вот не люди…
— Нелюди? — девушка прошептала едва слышно. Теперь от Вилля на шаг не отойдёт, покуда эти не свалят.
— Нет, Алесса, НЕ люди. Те, кто жил и будут жить по принципу нападающих: хочешь уничтожить вражье логово, убей волчат, иначе они вырастут и вцепятся в глотку. И не важно, волчата из соседнего клана или инородцы. Разве что, первое они делают по надобности, а второе — потехи ради. А он, — кивок на чучело, — глупое, безобидное животное.
Аватар скрестил руки на груди и обернулся к окну, не давая разглядеть выражение его лица. Время для объяснений пришло.
— Вилль… Аватары из-за них умерли?
Человеку, эльфу, даже орку подпол казался бы сердцем ледяной глыбы. Но двое маленьких аватар не чувствовали холода, только злость. И страх. Сверху топотали, лязгала сталь вперемешку с хохотом и окриками, от грохота падающей мебели пол ходил ходуном.
— Фьюуу! Глянь, что здесь! А, Болт? — голос варвара походил на рёв моржа.
— Не трогай. Пусть маги сначала осмотрят. У них все перья с сюрпризами.
Арвиэль скрипнул зубами. Варвары нашли отцовские метательные кинжалы. Гномьи, правда, но чуть-чуть волшебные, возвращавшиеся к хозяину подобно бумерангу. Скоро и мешок с алым янтарём найдут, и синий жемчуг, которые они обменивали в Рудном Мысе на сталь. И папину свадебную кольчугу, и мамины украшения, и… Много чего. Как противно быть маленьким, слабым, скулящим!
Мальчик успел-таки махнуть деформированной рукой, когда его за шиворот выдернули из подпола. В плечо воткнулся меч, пригвоздив волчонка к стене. Жалобный визг, ещё далеко не рык, заглушил ор раненого мужчины. От ярости беловолосый варвар вогнал меч слишком глубоко и теперь злобно плевался, не обращая внимания на текущую из распоротой щеки кровь.
— Что, Кнут, теперь Меченый?! — ехидно осведомился рыжеватый, приземистый.
— Заткнись, Болт! — огрызнулся беловолосый, пытаясь расшатать меч. Жалобный скулёж мальчишки его не смущал.
Арвиэль честно пытался молчать, но выходило плохо. Сквозь багрово-мутную пелену он видел, как в чьих-то руках отчаянно бьётся Эстель. До чего же мерзко быть маленьким, слабым, скулящим…
В распахнутую дверь вихрем влетела Элейна. Такой он мать ещё не видел: с ног до головы залитая кровью, волосы, будто водоросли, облепили щёки, и на страшной маске солнцами горят глаза. Серебряные крылья истаяли дымкой.
— Мама… — что было сил, позвал Арвиэль. Женщина закричала. Страшно, совсем, как дикая. А дальше — кровь и серебро в едином вихре.
Варваров было семеро, а стало пятеро. Потом трое, а потом…
Арвиэль затаил дыхание, не мигая, смотрел на обезглавленное тело и не чувствовал боли. Как же так? Ведь мама, она бессмертная?!
— С этими что, Аркан? — Кнут поморщился. Девочка скулила тонко, на противной, нудной ноте.
— А что… — Аркан, тронув сапогом труп, сплюнул. — Обмельчали волки.
С девочкой не церемонились. Один удар, и отброшенная за волосы голова покатилась к материной. Арвиэль знал, что скоро уйдёт к семье, лишь бы мучили недолго.
