Токацин - Холодный огонь
— Откуда такое название? Хинкасса… что это?
— Животное, а может быть, и птица, — пожал плечами синдалиец. — Или имя того, кто нашёл этот минерал. Так его называют в Навмении.
— Понятно, — кивнул Речник. — Сколько ты хочешь за эту бусину?.. «Ну вот, опять я всё спустил на ерунду,» — вздыхал Речник на борту «Остролиста», перебирая на ладони самоцветы. Две бусины — глаз Хинкассы и тёмный змеевик — он положил отдельно, в самый дальний карман. Те камни, которые он держал в руке сейчас, были не бусинами, а слегка отшлифованными обломками — четыре маленьких янтаря, мутно-серые осколки кварца, единственный змеевик, снежно-белый мрамор и красно-бурая яшма — осколок невзрачный, но дорогой, привезённый откуда-то из Кецани. «Зато есть теперь, что подарить Гедимину,» — усмехнулся Речник про себя. «Давно я ничего не привозил ему. Жаль, в этот раз не нашёл куаны — в том году не пришёл караван… Ну, это не страшно, привезу осенью.» …Гранитная пристань Стеклянного Города! Ещё толком не рассвело, а Речнику уже пришлось повисеть над причалом, прежде чем нашлась свободная экха. Три огромных сигнасы из Леса заняли почти всю набережную, иные корабли рядом с ними казались лодчонками. Вереницы повозок тянулись от них в город — древесные сиригны выгружали из трюма кули с мукой, мясом, сушёными грибами, бочонки с беркой, бухты паутинных канатов, древесное мыло, паучий клей… С другого борта на сигнасу грузили стеклянные клинки, топоры, пластины, прочнейшие сосуды разной формы — и Фрисс даже увидел, забравшись на борт своей хиндиксы, приоткрытый сундучок с гранёными бусами. Над пристанью в рассветном полумраке горел маяк, а у его подножия толпились служители и чужеземцы, пахло дымом очага и жареными Листовиками.
Городские ворота были открыты настежь, Фрисс подозревал, что они не закрываются даже ночью — узкие для пешеходов, широкие для всадников и повозок. Город не спал, и тем более не спало его сердце — огромный стекольный завод. Рёв сигнальных труб возвещал об окончании ночной смены и начале утренней. Фрисс улыбнулся и свернул от ворот налево, к протянувшимся вдоль узкого ущелья-улицы навесам и резным вывескам из тонкой сосновой коры. Там уже толпились люди, отдыхающие после смены земляные сиригны и заглянувшие ненадолго древесные, скайоты с кораблей и из соседних древесных посёлков… Из-под соседнего навеса Фрисс услышал слово, которое заставило его протиснуться сквозь толпу к прилавку.
«Сарматы»…
— О чём разговор? — мирно спросил он, выбирая стеклянные ножи из разложенных под навесом — ему нужно было семь штук. — Сарматы прилетели за оружейным стеклом? Горожанин хмыкнул и снял колпачок со второго, более яркого светильника-церита — с одним под навесом было темновато.
— Тут государственное дело, Речник. Они что-то строят! Ну, то есть… Они улетели уже, но говорят, будет большая стройка! Весь завод на ушах уже второй месяц, сиригны оттуда не вылезают. Сам правитель Халан, сам правитель Иригин — вот кто прилетал сюда из-за этой стройки! Хаэй! Ты, вроде, видел тех сарматов? Был там, у завода?
— Чего? Сарматы? Ага, видел тех двоих. Они у них главные, что ли… Оба в чёрной броне, тяжёлой, как гранитные скалы! Один такой… ну, я не видел таких огромных! Житель широко развёл руки, силясь показать, какого роста был тот сармат. Фрисс закусил губу, сдерживая улыбку.
— А второй?
— Обычный сармат, только в броне, — пожал плечами горожанин. — Они спорили там, ух, как спорили! Сиригны даже решили, что будет драка, и вылезли изо всех нор — посмотреть… чудной народ! Но потом разошлись мирно. Там и правитель Халан был, я его даже видел!
— Вот бы с ними повидаться, — Фрисс с надеждой взглянул на жителя.
— Где они сейчас? То есть — где сарматы, и где правитель Халан?
— Улетели, я же говорю, — вмешался торговец, и второй горожанин кивнул в знак согласия. — Уже месяц прошёл, а они не возвращались.
Но стройка будет! Речник, так-таки ничего и не присмотрел? У меня таких ножичков целый ящик, принести ещё?.. Сьютар Скенес растерянно покачал головой, глядя на сложенные куски холста, сверкающие нити бус, лезвия и прозрачные котелки и склянку с цветочным маслом.
— Целое сокровище, — сказал он с усмешкой. — Такие затраты, Фрисс… Ты не останешься в итоге без гроша?
— Какие затраты? На пригоршню стекляшек? — Речник хмыкнул. — Остальное мне ничего не стоило. Пусть пока у тебя полежит. Ты жрец, ты знаешь, как лучше подносить дары, я же могу сбиться в словах.
Если срок подойдёт до моего прилёта, не дожидайся меня — подари от моего имени… Он уже собирался в путь. Алсаг ещё доедал Листовика на пороге, когда Фрисс, убедившись, что видит его только Хинкасса, вошёл в пустую пещеру Фирлисов. Хельг Айвин уже был там, согревал в руках хрустальный шар и настороженно переглядывался с Сит Наньокетовой.
Начинающая колдунья, создав сгусток воды, пыталась удержать его в воздухе — пока получалось плохо, но Фрисс-то помнил, как пару дней назад она и туман наколдовать не могла…
— Держите, — Речник протянул им бусины. — Если вы маги, у вас должны быть амулеты. Это хорошие камни — змеевик и соколиный глаз, они дадут вам силу и ясность разума. Жаль, Сит, что я не могу дать тебе драконий клык — у Хельга талисман будет немного сильнее…
— Хельг станет великим магом, — убеждённо сказала Сит. — Колдовские камни… Прямо как в книге про Речницу Ойгу! Хельг растерянно улыбнулся, сжимая бусину в ладони.
— С тех пор, как ты вернулся, Речник Фрисс, тут оживают легенда за легендой. Скажи, мы на самом деле научимся колдовать?
— Вы уже умеете, — пожал плечами Фриссгейн. — Немного практики, и вы оба превзойдёте меня в чарах. Это несложно — я вовсе не маг. Зато Фейр будет в надёжных руках, даже если Король возьмёт Симу к себе на службу… Хиндикса снова летела на юг, над Высокой Травой и тёмными водами Реки. От ночной грозы, которую Фрисс пережидал в тростниках Левого Берега, уже и памяти не осталось, по течению плыли стайки Ифи, смытых дождём с родного дерева, куванцы выводили плоты на стремнину и пререкались с Речными Драконами, вдоль берегов цвёл и пах на всю Реку пурпурный Кенрилл. «Остролист» летел быстро, Фрисс даже не подгонял его — хиндиксу тянуло к сарматским станциям, и Речник её не удерживал. Лишь когда гигантские руины Старого Города уронили на воду холодные тени, Фрисс замедлил полёт и вновь облачился в тёмно-синий скафандр — неимоверно древнюю форму сарматов со станции «Идис». И станция не замедлила показаться ему сквозь обломки исполинских зданий — шесть сверкающих мачт, окутанных огнями, возносились над ней.
— Вот это да… — Алсаг, положив лапы на борт, жадно рассматривал город. — Такого я ещё не видел…
