Рон Криннит - Проклятие Эвлона
— Я тут в качестве товара, если вы помните, — заявил Сергей. — Мне работать не положено.
— Ну, Сегри, прояви себя с хорошей стороны, — заговорщицки понизила голос Санти. — Мы тебе доверяем!
Рассмеявшись, он решил поддаться на эту уловку. После целого дня на телеге не мешало слегка и размяться. Серый спустился к ручью, напившись воды, зачерпнул ведром и потащил его обратно. Вороная торговка уже бросила в клетки по грозди бананов и довольно разлеглась на подстилке. Лягри, притащив поваленное дерево, готовила дрова. Мелкие ветки она откусывала зубами, а те, что покрупнее — ломала мощными ударами копыт. Изящные ножки этой кобылки оказались невероятно сильны, легко круша деревяшки толщиной с плечо человека.
— Сегри, теперь расчеши меня! — скомандовала Санти, когда тот напоил обезьянок.
— Нельзя! — опять возмутилась серая эква. — По правилам нельзя пользоваться кари в пути!
— Лягри, их нельзя использовать исключительно потому, что опасно выпускать из клетки плохо обученного кари посреди леса, — снисходительно ответила вороная. — А Сегри уже выпущен. Ничего плохого не случится, если он меня расчешет.
Неодобрительно вскинув голову, серая эква фыркнула и продолжила заниматься костром. Серый, взвесил все «за» и «против». С одной стороны, он мог отказаться, и Санти, скорее всего, ему ничего бы не сделала, а согласись, так она станет требовать ухода каждый день. С другой стороны, он не мог не признать, что ему самому нравится это дело. Чесать экву — все равно что гладить щенка или тискать котенка, только большого. Вообще, все сомнения возникли исключительно из-за слишком уж приказного тона вороной торговки. Санти, верно истолковав его реакцию, сменила подход: «Сегри, будь хорошим кари, поухаживай за мной». Улыбнувшись, он достал щетку и присел около эквы.
— Скажи, Санти, разве эти кари не обученные? — спросил он, махнув в сторону клеток.
— Конечно! — снисходительно фыркнула она. — Чему они там могут научить в своей глухомани? В Эвлоне инкидо отдадут опытным дрессировщицам.
— Значит, нас не сразу продадут?
— Нет, продадут сразу. Это уже будет забота хозяек обучить кари под свои вкусы.
— Зачем их тогда дрессировали в лагере?
— Чтобы узнать, поддаются ли они дрессировке, и заложить основные навыки. Я вовсе не хочу два прайда дней тащить глупого инкидо в Эвлон. Я его продам, а покупатель потом его вернет и придется его тащить обратно.
Солнце скрылось за вершинами гор, и дневная жара сразу сменилась бодрящей прохладой. Даже излишне бодрящей. Потратив почти все деньги на нож, Серый так и не обзавелся покрывалом. Он закончил чесать Санти и присел у костра. Взяв один из арини, Сергей насадил его на прутик и решил зажарить, в надежде улучшить его вкусовые качества. Ожидания не оправдались: лишившись кислого привкуса, банан стал таким острым, что едва коснувшись языком мякоти, ему пришлось бежать к ручью полоскать рот. Торговки тоже поужинали, съев как обычно вместе со шкуркой несколько фруктов и пощипав травы. «Я первая дежурю», — сказала Лягри, и ее напарница, согласно кивнув, забралась под свое покрывало. Хотя костер спасал от ночной прохлады, Серый подумал, что спать на земле возле огня будет не слишком приятно, и решительно направился к вороной экве.
— Я же тебя расчесал? — сказал он, приподнимая край попоны. — Значит, теперь ты грей меня.
— Ты хочешь лежать тут?! — изумилась Санти. — Вместе со мной?! Под одним покрывалом?!
— Да, а что такого?
— Это очень странно! — смущенно ответила она. — Так никогда не делают!
— Я буду тихонько лежать, — заверил он экву.
— Хотя ты сам очень странный, — задумчиво произнесла торговка. — Это, должно быть, необычно. Я думаю, можно попробовать.
Истолковав эти слова, как согласие, Сергей забрался внутрь и прижался спиной к теплому бочку. Возмущенная таким зрелищем, Лягри даже не нашлась, что сказать и лишь сердито фыркая почти вертикально задрала морду.
***
Спустя неделю пути, они покинули поросшее джунглями предгорье и выбрались на равнину. В тропическом лесу стали встречаться обширные вырубки фермерских хозяйств, а дорога, постепенно лишившись травяного покрова, перешла в плотно утоптанную землю. Эквы на радостях прибавили шаг.
— Сегри! — крикнула Лягри. — Мы скоро приедем в Карис, ты заплетешь нам хвосты?
— Заплету, конечно, — нагнувшись вперед, он хлопнул ее по крупу. — Что за Карис?
— Поселение. Маленькое, зато с постоялым двором. После прайда дней не терпится выспаться на кровати.
— Карис — от слова Кари? — спросил Серый.
— Да. Там давно был охотничий лагерь, а потом появились фермы, распугали охоту, и лагерь перенесли в горы, объяснила довния.
Сергей откинулся назад, облокотившись на клетку, и подумал, как разительно поменялось к нему отношение серой торговки. Уже на второй вечер после отъезда она смущенно попросила причесать гриву, а сегодня утром даже приревновала, что он всегда спал только с Санти.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, но торговки даже не подумали останавливаться, а наоборот прибавили скорость. Вскоре показались ворота в частоколе, оставшемся от старого лагеря. Эквы встали, и Лягри, сказав: «Заплети, пожалуйста», — махнула хвостом. Хорошенько прочесав волос, Сергей заплел его в длинную косу и закрепил кончик, использовав скобу с клетки в качестве заколки. Он перешел ко второй экве, а Лягри, изогнув шею и взмахивая получившейся косой, пыталась рассмотреть результат.
— Сегри, это красиво! Ты такой милый! — заключила она.
— Милый? — усмехнулся он. — Разве я перестал быть «лысой обезьяной»?
— Нет, не перестал, — она запнулась, внимательно на него глянув. — Почему-то ты стал очень милой лысой обезьяной. Ты стал мне нравиться даже больше, чем инкидо. Странно.
Серый закончил украшать Санти, и торговки, опять встав в упряжку, быстро пробежали оставшиеся метры до местной гостиницы. Оставив телегу под навесом, они направились внутрь, и Сергей, увязавшись следом, оказался в большом зале. Судя по всему, постоялый двор был сооружен в бывшем дрессировочном здании, об этом свидетельствовали двойной ряд дверей при входе и кабинки вдоль стен, очень похожие на старые вольеры. По кругу стояли столы, а в центре на маленьком подиуме сидели два музыканта. Первый отбивал ритм на барабанах, а второй стучал копытами по некоему подобию ксилофона из деревянных трубок. Эквы прихватили у входа по мешку соломы, выбрали пустующий столик, и уселись, подложив их под круп. Почти сразу к ним подошла довния-официантка.
— Две островки, — заказала Лягри.
— Что это за островка? — поинтересовался Серый.
