Наталия Карамышева - Звездный рыцарь
– Как это – задушить?
– Просто прикажут тебе не дышать.
– Так что же – сойдем на обочину?
– Нет. Пройдем по дороге между ними, держась рядом: сразу на двоих у них не хватит силы.
– Вот видишь, а ты еще не хотел брать меня! – упрекнул Роман. – Пригодился ведь!
– Идем.
Тесно прижавшись друг к другу, юноши шли прямо на Сидящих. Уже отчетливо различались неподвижные загорелые руки, поджатые ноги, наголо бритые головы и немигающие глаза. Сверкающий осторожно обнял товарища за плечи.
Как только до ближайшего Сидящего осталось три-четыре шага, тот медленно опустил веки и исчез. Это было так неожиданно, что юноши застыли на месте. Один за другим, словно повинуясь неслышной команде, Сидящие пропадали, и вскоре дорога опустела.
Рыцарь и Роман растерянно огляделись. Далеко-далеко позади возникли те же самые фигуры – Сидящие попросту переменили насиженное место, не желая вступать в конфликт.
– Кажется, удушение откладывается, – с облегчением пошутил землянин. – Но теперь назад ходу нет, как ты считаешь?
Рыцарь промолчал.
– Придется мне сопровождать тебя, – не унимался Роман.
– Уходи, – не поднимая глаз, попросил Одинокий. – Я поклялся выполнить долг рыцаря и выполню его. Ты связываешь мне руки своим присутствием. Возвратись. Это не будет трусостью и бесчестием – ты не обязан следовать за мной. Ты не эльмит, пойми!
– А теперь послушай меня. Хорошо, пусть я не эльмит. Пусть я не добивался права быть защитником девушки. Но я мужчина! Помогать другим, бороться с несправедливостью, сражаться со злом – долг не только рыцаря, но и каждого мужчины. По крайней мере на моей планете это так. И я не уйду. Я не могу предаваться безделью, зная, что тебе в этот момент может грозить опасность.
Одинокий в раздумье покусал губы.
– Нет, – сказал он наконец. – Сожалею, но – нет.
Глава десятая
Топь
Чужих меж нами нет!
Мы все друг другу братья
Под вишнями в цвету.
Кобаяси ИссаНачиналось кольцо страшных болот, которыми Мрачный окружил свои владения. Прежде здесь расстилались чудесные луга, поросшие лиловыми поющими цветами. Но по приказу правителя временные рабы перекопали русло реки тысячами каналов – и теперь глазам путников открывалась буро-желтая трясина, подернутая редким пухом травы-серебрянки.
– Старики советовали остерегаться этих мест, – пробормотал Одинокий, силясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь полосу трепещущего студенистого тумана, опоясывающего болота.
Мгла вздыхала и ухала, омерзительно пахла и время от времени озарялась оранжевыми вспышками: то загорался болотный газ. Обернувшись, Одинокий уловил слабый отблеск возле огромного серого валуна.
– Сверкающий вновь следует за мной, – с досадой заметил Одинокий. – Упрямое создание! Я же объяснил ему, что чужаку, тем более не рыцарю, не подобает вмешиваться в дела народа эльмитов. Впрочем, надеюсь, он не пойдет далее...
И, не обращая более внимания на назойливого спутника, Одинокий рыцарь шагнул в топкое месиво. Ил мягко чавкнул, расползаясь под сапогами.
Густая жидкость обволакивала колени, липла к полам подвернутого плаща, тянула назад и вглубь. Рыцарь с трудом передвигал ноги, продираясь сквозь спутанные подводные корни. Каждый шаг сопровождался удушливой волной зловония. Пройдя сквозь туман и заметив невдалеке кочки, Одинокий свернул к ним. Клочки относительно надежной почвы служили пристанищем ярко-зеленым кустам. Толстые морщинистые ветви слабо шевелились, хотя воздух был неподвижен.
– Это именуется зеленцами, – сказал Одинокий машинально и вздрогнул: щупальца-ветви стремительно рванулись на голос, пытаясь схватить пришельца. Раздалось резкое шипение, напомнившее Одинокому свирепых горных змей араусов: те точно так же атаковали зазевавшихся путников.
Рыцарь двинулся дальше, старательно огибая кочки. Болотная тропа уходила все глубже, нащупывать ее становилось все труднее. Одинокий погрузился уже выше пояса, и каждый вдох требовал неимоверных усилий. Дурнопахнущая жижа, неуклонно поднимаясь, душила его в своих страшных тисках. В глазах темнело, эльмит брел почти наугад и только крохотным уголком сознания с удивлением отмечал, что и не предполагал в себе столько сил.
Сапог, соскользнув с невидимого корня, провалился в яму. Одинокий потерял равновесие и, пошатнувшись, отпрянул, ненароком коснувшись ближайшего зеленца. Мгновенно мягкие щупальца свернулись в тугой клубок и с силой рванули юношу в сторону от тропы, не успев, однако, оплести добычу. Одинокий судорожно забарахтался, пытаясь найти исчезнувшую опору, и инстинктивно ухватился за «ветку» маленького зеленого монстра, росшего на крайней кочке. Щупальце вытянулось и задергалось, стараясь освободиться. Раздалось сочное чмоканье – и зеленец, не удержавшись ногой-корнем, очутился рядом с рыцарем. Одинокий увидел, что остальные «кусты», разом прекратив шипение, потянулись к попавшему в беду малышу. Они отчаянно извивались, но короткие щупальца не доставали до захлебывающегося зеленца. И тогда над болотом пронесся горестный, почти человеческий многоголосый стон...
Одинокий не колебался ни одной лишней секунды. Подняв над головой обмякший грязно-зеленый комок, он размахнулся и выбросил его на кочку, погрузившись при этом усилии до самых плеч. Облако кусачей мошкары облепило взмокшее лицо, и эльмит тщетно пытался отогнать беспощадных кровопийц грязной ладонью.
– Держись, друг! – раздался близкий крик.
Повернув голову, Одинокий увидел, что к нему, разбрызгивая месиво, спешит Сверкающий. Он резво прыгал по кочкам, и Одинокий хотел уже крикнуть, предупреждая об опасности, но промолчал: зеленцы ловко уворачивались от тяжелой блестящей обуви и скручивали щупальца в спирали, даже не пытаясь схватить или оттолкнуть. Последним прыжком Сверкающий оказался рядом со спасенным зеленцом, уже запустившим ножку в почву. Длинные руки незнакомца, протянувшись к утопающему, выдернули его за воротник и уложили под «куст».
– Извини, если что-нибудь сделано не по этикету, – сказал гигант. – Я ведь не знаю, как у вас подобает спасать рыцарей.
Сверкающий встал во весь рост, чуть не наступив на съежившееся маленькое щупальце.
– Осторожно! – вскочил Одинокий. – Это – живое!..
– Ну и дела-а... – удивленно протянул между тем Сверкающий, глядя через плечо. Эльмит невольно посмотрел туда же и тихо ахнул.
Через трясину тянулась необычная дорога. Она изгибалась и петляла, соединяя кочки и пересекая топь. Зеленое полотно ее из прочно переплетенных щупалец слегка вздрагивало, теряясь в прибрежном тумане.
