Кит Ломер - Похититель тел
Он открыл глаза, посмотрел на навес из переплетенных трав и листьев.
— О, так рано проснулся? — живо спросил веселый голос где-то совсем рядом. — Как насчет легкого завтрака?
Лафайет повернул голову. На него, широко улыбаясь, смотрело круглое лицо в морщинах.
— Кто… — просипел Лафайет и прокашлялся, почувствовав, как сильно пульсирует задняя часть головы. — Кто вы?
— Я? Ну, что касается имени, можете звать меня Лом. В самом деле, имя ничуть не хуже других, правда? А как насчет баварской ветчины, яичницы «бенедикт», овсяного хлеба, слегка обжаренного на несоленом датском масле, и кусочка лимонного мармелада и, конечно, кофе? Он в новоорлеанском стиле. Надеюсь, не возражаете против капельки цикория?
— Не говорите мне об этом, — прошептал Лафайет, у которого слюнки потекли. — Я умер и попал туда, куда попадают сознательные грешники.
— Вовсе нет, дорогой сэр. — Хозяин Лафайета слегка прищелкнул языком. — Вы малость ушиблись, но ничего, мы вас скоро приведем в полный порядок.
— Прекрасно… но… где я? — Лафайет поднял голову и увидел грубые стены навеса из палок и яркое солнце весеннего утра, пробивающееся сквозь дверь.
— Да, вы разделяете со мной мое скромное жилище, — сказал Лом. — Извините за несколько примитивное убранство, но здесь сделано все, что возможно из подручных средств, э?
— А мы раньше не встречались? Ваш голос кажется мне знакомым.
— Сомневаюсь… хотя кто знает, а? — Лом лукаво посмотрел на О'Лири.
— Последнее, что я помню, — сказал Лафайет, — это как я падал с утеса… — Он шевельнулся, пытаясь сесть, но боль пронзила правую руку.
— Ой, вы лучше не двигайтесь, — поспешно сказал старик. — Понимаете, вы неудачно упали. Но вам повезло, что вы пролетели мимо ряда верхушек деревьев, а потом упали в заросли папоротника.
— Который час? — спросил О'Лири. — Какой сегодня день?
— О, я бы сказал, что сейчас пол-одиннадцатого, — весело ответил Лом.
— А какой день… м-м-м. Боюсь, я потерял счет.
— Но когда я вас нашел, была прошлая ночь, или, точнее, раннее утро. Боже, какой вы устроили грохот!
— Пол-одиннадцатого, о, боги! Я теряю время. — О'Лири еще раз сделал попытку подняться, во Лом вновь заставил его лечь.
— Милый друг, не думайте пока выходить. Боюсь, последствия будут самые серьезные.
— Они будут вдвое серьезнее, если я не пойду своей дорогой, — запротестовал О'Лири, но обмяк и лег. Лом повернулся и, подняв уставленный яствами поднос, поставил ему на колени.
— Ну вот. Кусочек-другой — и вам полегчает.
— Да, но, — начал было Лафайет и набрал полный рот яичницы, от которой шел мягкий пар. — М-м-м, ням-м-м ням-м-м-м.
— Вот так, молодец, а теперь кусочек ветчинки, ну?
— Вкусно! — оценил Лафайет, не переставая жевать. — Но вы не понимаете, мистер Лом, я на деле не тот, кем кажусь. То есть, у меня есть неотложные важные дела. — Он откусил большой кусок горячей масленой гренки. — Понимаете, я должен… — Он помедлил; под мягким взглядом доброго старика дело, о котором он собирался поведать, казалось слишком нереальным. — …А… сделать кое-какие дела, — сказал он, — а потом, я должен… м-м-м… сделать кое-какие другие дела.
— Конечно, — сочувственно кивнул старик. — Кусочек мармелада?
— Я вовсе не хочу казаться таинственным, — продолжал Лафайет, принимаясь за бледно-зеленое желе, — но это очень секретно, понимаете?
— А-а… По правде, я никак не мог понять, что это вас занесло на высоту, но если вы но делу… — Лом понимающе улыбнулся.
— Совершенно верно. А теперь скажите, сколько отсюда до города. — Лафайет вытянул шею и посмотрел через щель в стене. Похоже, что все вокруг было покрыто дикорастущей листвой.
— Недалеко, ворона долетит, — ответил Лом. — Но, должен признаться, что трудновато вести переговоры между городом и здешними местами.
— Можно мне спросить, — сказал Лафайет, от души хлебнув кофе, — почему вы здесь живете совсем один?
Старик вздохнул:
— Действительно, здесь одиноко. Но спокойно. Созерцательный образ жизни имеет свои преимущества.
— Что вы делаете, когда идет дождь? — настаивал Лафайет, заметивший дыры в крыше из листьев папоротника, сквозь которые виднелось ярко-голубое небо.
— О, я принимаю соответствующие меры. — Лом ушел от проблемы, махнув рукой.
— Похоже, вы управляетесь здесь очень неплохо, — согласился Лафайет.
— Люди свыкаются с некоторыми неудобствами, — сказал Лом извиняющимся тоном.
— Само собой… Я не собираюсь совать нос не в свое дело, мистер Лом.
— Просто Лом, не надо мистер. Я пренебрегаю светскими титулами.
— О! Ладно, Лом, завтрак мне, конечно, очень понравился. Но сейчас мае действительно необходимо отправиться в путь.
— Глупости, мой мальчик. Вам нельзя двигаться по крайней мере неделю.
— Вы же еще не все знаете, Лом. От одного моего вовремя сказанного слова зависит будущее королевства!
— У меня идея, — живо предложил Лом. — Может, я передам ваше сообщение?
— Очень любезно с вашей стороны, Лом, но дело слишком важное, чтобы доверить его кому-то другому.
Лафайет отодвинул поднос, сел, игнорируя рой ярких огоньков, плывших перед глазами. Он свесил ноги с узкого тюфяка, на котором лежал, и с беспристрастным интересом стал наблюдать, как пол подскочил и нанес ему жуткий удар по голове.
— …действительно нельзя! — расплывался голос Лома. Лафайет опять лежал в постели, часто мигая от дурманящего тумана в голове.
— Я не отвечаю за последствия!
— Кажется… чуть слабее… чем думал, — задыхался Лафайет.
— Да, в самом деле. А теперь сообщение: что мне передать?
— Это благородно с вашей стороны, Лом, — слабо ответил Лафайет. — И вы не пожалеете об этом. Пойдите прямо к принцессе Адоранне, или нет, лучше сначала к Дафне. Это графиня Дафна О'Лири. Бедная девочка с ума сойдет! Скажите, где я и что… — О'Лири помолчал. — Что, ох, есть какие-то артефакты…
— Какие артефакты?
— Извините, не могу вам сказать. Но в любом случае эти артефакты есть. Скажите ей, что в этом будет очень заинтересован Никодеус. И они спрятаны…
— Спрятаны… — подсказывал Лом.
— Ну, я не могу вам сказать, где. Это очень опасная информация, вы ведь понимаете. Но если она свяжется с кем нужно, то он ей покажет, где.
— Могу я узнать имя того, кто нужен?
— Секретно, — сказал О'Лири. — С этим все. Вы можете все это запомнить?
— Думаю, могу, — ответил Лом. — Что-то где-то спрятано, и кто-то может ей сказать, где это находится.
— Хм-м. Если такое сказать, то мало что понятно.
— Мальчик мой, посмотрите правде в глаза: это ведь дребедень какая-то.
— В таком случае… мне придется идти самому, несмотря ни на что.
